мосту стояла пара пастухов-дежурных. Как только собиралось стадо из 30–40 коров, оно отправлялось в путь по полям и лугам, чтоб жевать траву, принимать солнечные ванны, плескаться в реке и копить молоко в вымени.

Сколько коров на твоём дворе живёт — столько дней ты пасёшь стадо. У бабули одно время жило две коровы, и два дня счастья, вынужденного отдыха на природе были обеспечены. Некоторые жители даже с работы отпрашивались (брали отгулы), ибо пасти коров — уважительная причина. Всё равно что выйти на больничный.

Сестёр иногда привлекали в помощницы: то надо было к обеду принести деду или отцу покушать, то побегать за отставшей коровой. Сам процесс выпаса коров похож на своеобразный отпуск: лежишь себе на солнышке — загораешь или в тени деревьев читаешь книгу. Можно и вздремнуть на свежем воздухе (пока твои помощники следят за коровами). Для сестёр было и много других интересных занятий. Вы когда-нибудь просто наблюдали за коровами? Огромное существо (по сравнению с привычными в домашнем пространстве кошечками и собачками), которое так забавно машет ушами — как будто крыльями бабочки.

Пробовали они и доить этих коров, пока взрослые не видят.

А однажды началась сильная гроза. На горизонте только начали сверкать молнии, и сестёр отправили домой — выключить антенну у телевизора во избежание попадания молнии и пожара (так раньше всегда делали).

Девочки добрались до избы, выдернули провод антенны из телевизора и снова отправились на пастбище. Ведь никто не давал им указания: «Оставайтесь дома».

По пути к полям на них обрушился сильный ливень. Казалось, что молнии сверкают прямо перед носом. Бежать обратно было тоже страшно, а так в поле хотя бы были бабушка с дедушкой.

Надя предложила: «Давай богу молиться!», и они отчаянно начали креститься и кричать: «Господи, помилуй!» Они не были крещёными, не носили крестиков, но верить в высшие силы в тот момент было очень необходимо. Крича и крестясь, они продолжали бежать, пока не достигли пастбищ. Навстречу им бежали испуганные коровы, за ними, пытаясь их остановить, — пастухи.

Коровы запросто могли затоптать девочек, но те отчаянно махая руками уже кричали не молитвы, а просьбы к коровам остановиться.

Гроза закончилась так же внезапно, как началась.

Промокших пастушек отправили домой.

До окончания выпаса оставалось 2 часа. Коров нельзя было отпускать раньше, потому что некоторые хозяева были на работе, и животное попросту могло бы слоняться по деревне и заблудиться. Обычно за ними, как за детьми в детский сад, приходили хозяева — стояли, щёлкая семечки и отмахиваясь ветками от комаров, судачили о суете.

Печники

Это было чудесное лето, когда Наташа и Надя обзавелись компанией подружек и друзей, состоявшей из соседских ребятишек примерно того же возраста.

Это были рыжеволосая девочка Динка с младшим братом Костей и сёстры Инка и Светка.

Вариаций на тему проделок стало больше. Но самым старшим командиром и генератором идей продолжала оставаться Надежда.

Сегодня местом игры стал дом сестер Инки и Светки — девчонок из семьи неблагополучной (отец и мать часто пили). У них был загадочный, необыкновенный дом. Был он, в отличие от всех соседних изб на улице, высотой в два этажа, да ещё и с двумя отдельными входами, дворами и воротами. Первый этаж был цокольный, нежилой, и состоял из подсобных помещений.

Наигравшись в том дворе, где хранились поленницы двор, а ворота были перекрыты за ненадобностью, дети переместились в маленькую каморку без окон и устроили там свой дом. Наташа отправилась набрать воды в бутылку, чтобы украсить интерьер букетом цветов в вазе. Динка веником из полыни начала поднимать в воздух клубы пыли, наводя чистоту на земляном полу. Светка под командованием Наденьки мешала воду в кастрюле, подсыпая тонкой струйкой песок. Костины руки страдали без дела. Хотя нет, они отмахивались от комаров. Но сам Костя явно скучал. «Костя, неси кирпичи! — скомандовала Надя. — Будем печку класть. Что-то холодновато сегодня. Погреемся».

«И комаров дымом отпугнём», — поддержала её сестра. Все бросили свои дела и побежали к сложенным в аккуратную кучу кирпичам. Ряд к ряду, кирпичик к кирпичику — и выросло что-то наподобие колодца.

Внутрь Надя положила брёвнышки, траву посуше, Костя подкинул бересты кусочек. Сверху сооружение прикрыли парой кирпичей, чтоб можно было ещё кастрюлю сверху поставить — суп варить. Света принесла с кухни коробок спичек. Затрещала весело береста, бревно гореть пока не желало.

Зато охотно задымилась трава. «Хорошо, дымок. Сейчас все комары разлетятся», — восхищённо сказала Дина. «И теплее как-то стало», — добавила Света. А Инна уже испуганно замолчала. Одновременно все начали кашлять, и кто-то крикнул: «Воду скорее несите!» Сверкая пятками, вся орава понеслась в сторону огорода. С одним ковшиком на шестерых. Бочка с водой, из которой поливают огород, оказалась пуста. Но в ведёрке, что стояло под водосточным жёлобом, ещё оставалось немного воды. Да вазочка-бутылка из-под портвейна с цветами пришла на помощь. Тлеющая трава с шипением ответила на вылитую воду. Дыма стало ещё больше. Тут дверь, что была над каморкой и, видимо, предназначавшаяся для входа во вторую половину дома, распахнулась, и из неё чуть не вывалился хмельной отец Инки: «Убью! Руки оторву, …» Дальше шли какие-то нецензурные ругательства.

Он как раз дремал после выпитого на голом полу, прямо над каморкой, и запах дыма, хоть и не сразу, привёл его в чувство. Мужчина расстроился, что дармоеды нарушили его сон, что теперь снова надо думать о том, где взять денег на бутылку.

А Надя с Наташей ясно поняли, что под угрозой оставшаяся часть летних каникул. До вечера они просидели в высоких кустах репейника на берегу реки, боясь наказания и праведного гнева деда и бабы. К вечеру голод всё же выгнал их к дому. Но, похоже, история осталась незамеченной. Бабушка как ни в чём не бывало накормила их ужином и пожелала спокойной ночи.

К обеду следующего дня в гости к бабушке пришла мама Наташи и пересказала со слов соседки, которая была родственницей Инки и Светки, что в их доме дети чуть не устроили пожар. Сёстры перестали дышать от ужаса и густо покраснели. Но бабушка с мамой продолжили свою беседу. Дело в том, что горе-отец не разглядел в ораве детишек лиц участников. Так поступок остался безнаказанным, но девочки были в тот день очень огорчены и поклялись больше никогда с огнём дел не иметь.

Перелом руки

«Я