могла услышать только я. Он тоже не хочет, чтобы все вокруг знали, как он любит проводить свой досуг? Хренов коллекционер.

Я не дергаюсь, не отодвигаюсь, потому что просто некуда, лишь веду плечом, прогоняя чужие руки с кромки моего платья на спине.

— Не трогай меня, — произношу одними губами, прижимая ко рту пустую банку из-под газировки.

Чуть поворачиваю голову и натыкаюсь на огромные наглые глаза и кривую усмешку. Мирон совсем не красавчик, ну или совсем не в моём вкусе. Есть в нем что-то отталкивающее и пугающее. Да. Страшный он! Именно поэтому сейчас моё сердце трясётся словно у испуганного зайчишки — потому что я его боюсь. А не потому что его пальцы пересчитывают и почти ласково глядят мои позвонки.

Первая красавица универа не сводит с нас злого взгляда. Пусть забирает себе это чудовище. Не претендую! Я хочу Сашу. Милого, доброго Сашу. Который всегда внимателен, нежен и ласково называет меня “малыш”. И мне всё равно, что рядом с ним я сухая, словно пустыня Сахара, а на обманчиво ласковые прикосновения Мирона моё тело тут же отзывается.

— Интересно, ты специально оставила на платье ценник, чтобы все знали сколько оно стоит, или завтра тебе нужно его вернуть? — спрашивает Мирон и вытаскивает этикетку наружу. — У тебя уже закончились те деньги, что ты у меня взяла?

Я холодею. Он крутит его между пальцев, тянет за леску так, чтобы моя спина опять коснулась его руки, и вопросительно приподнимает брови. Очень надеюсь, что все поглощены разговорами и никто не замечает моей личной драмы, разворачивающейся у них под носом. Он хочет меня помучить? Отомстить?

— Не понимаю, о чём ты.

— Не строй из себя идиотку. Тебе не идёт. Я тебя узнал. Ты узнала меня, — продолжает вести тихую светскую беседу Мирон. — Приятный сюрприз.

— Смотря для кого...

Я откидываюсь назад и зажимаю его руку между своим телом и спинкой дивана. Парень вытаскивает её и закидывает наверх. Теперь его пальцы щекочут моё плечо у всех на виду. Королева всё ещё смотрит на нас.

Взгляд Мирона сползает с моего лица ниже и останавливается на напряжённых сосках. Вокруг полумрак, и только он видит, как остро моё тело реагирует на него. Его кадык дёргается.

Быстро облизываю нижнюю губу.

— Что тебе нужно?

— Я хочу забрать то, за что тебе заплатил.

— У меня этого больше нет, — радостно улыбаюсь и опять вру. Врать я умею очень убедительно, надеюсь, он поверит и отстанет. — Или ты думаешь, пока ты был за “бугром”, твой друг по ночам вышивал со мной крестиком?

— Тогда ты отдашь мне всё, что украла. Всё. До последнего доллара.

— У меня больше нет этих денег, — пожимаю плечами.

Мой голос звучит убедительно?

— Тогда я придумаю что-то другое. Ты мне должна, Ангелина.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мирон проводит большим пальцем по своим губам и, запрокинув голову, смотрит мимо меня на Сашу. Я тоже смотрю на своего парня. И ощущаю себя крайне глупо. У нас всё шло хорошо, а сейчас всё идёт не так! И я бы дорого заплатила, чтобы у Мирона была амнезия!

Соколов ловит мой взгляд и протягивает мне кальян. Я хватаюсь за эту возможность прекратить разговор и, заменив мундштук на новый, вдыхаю в себя дым. Делаю несколько быстрых затяжек. Легкие начинают гореть, горло сводит спазмом. Давлюсь сладким ароматным дымом, забывая, как дышать. Под громкий дружный хохот начинаю кашлять, из глаз брызгают слёзы.

Саша, мой хороший Саша, тоже смеётся!

— Ну ты чего, малыш? Первый раз?

Отрицательно качаю головой, пытаясь восстановить дыхание. Я просто спешила.

— Дай ей воды, — звучит приказ справа.

Мирон протягивает руку и выдёргивает из моих рук болтающийся шланг. Подносит к своим губам и, не меняя мундштука, делает долгую затяжку, смотря прямо на меня. Выпускает длинную струю дыма в сторону и затягивается ещё раз. Медленно и с наслаждением. Заворожённо пялюсь на него во все глаза, прижимая ладонь к груди.

— Малыш? Лина!

— А?

— У тебя тушь потекла. Тебя проводить до туалета? — участливо спрашивает Соколов, наконец перестав ржать как конь, и пытается меня обнять.

— Сама справлюсь, — огрызаюсь, выворачиваясь из его рук.

Встаю с дивана и, спотыкаясь о чужие вытянутые ноги, иду в сторону выхода. Хочу глотнуть свежего воздуха и проветрить свои мозги.

— Чёрт-чёрт-чёрт!

Это же надо было так вляпаться! И я сейчас не про компанию ограниченных имбецилов, рождённых с золотой ложкой во рту, в которую я так стремилась попасть.

А про этого Мирона, странного и опасного парня, с которым я успела познакомиться на одной вечеринке год назад. На не совсем обычной вечеринке. Вход туда был строго по приглашениям, его мне помогла достать знакомая. Всё анонимно. Ни имен, ни фамилий. Нужно было только подтвердить свой возраст. Мне как раз недавно исполнилось восемнадцать. Обычно в такие места ходят очень богатые люди, которым наскучила жизнь, приправленная всеми благами, или извращенцы. Не отношу себя ни к тем, ни к другим. Скорее, это была вынужденная мера.

— Чэго скучаэшь, красивая? — кричат из проезжающей мимо “приоры”.

Обхватываю себя руками за плечи и отворачиваюсь. Августовские ночи уже не отличаются прежней летней теплотой, и, зябко поежившись, продолжаю шагать из стороны в сторону по прохладному, щекочущему пятки газону. Туфли моей соседки по квартире, Марины, валяются на земле чуть в стороне.

Я кусаю губы и поглядываю на открывающиеся и закрывающиеся двери клуба с замиранием сердца. Жду и хочу, чтобы на крыльце появился Саша. Обнял меня, прижал к себе и извинился за то, что повёл себя как идиот с этим кальяном. И предложил уехать. Это был бы лучший из возможных вариантов.

Мы бы поехали к нему на квартиру. И занялись сексом? Почему я спрашиваю? Потому что не совсем уверена, что было бы именно так. Саша хороший, но есть в