Мертвые бьют полочан. Миниатюра Радзивилловской летописи (XV в.)

Посмертные визиты объяснялись двояко. К дохристианским верованиям тяготело мнение о том, что заложных покойников «Мать Сыра Земля» не принимает. Всякая дьявольская сила от крестного знамения и молитвы проваливается не иначе как «сквозь землю», не оскверняя святости ее недр (любопытный взгляд на строение земного шара). При этом в полном расхождении с церковной позицией нетление тела считалось дурным знаком – раз тело не гниет, значит, землице оно не по нраву. Потому оно и не лежит в гробу, а ходит и пугает живых. Иными словами, не бесплотность, а телесность – главное свойство беспокойного духа, чья кульминация – упитанный, сочащийся кровью упырь.

Впоследствии под влиянием христианства возникло еще одно объяснение существования привидений, широко распространенное в Англии: они являются ввиду событий, случившихся с ними при жизни. Самоубийцы приходят к тем, кто не оказал им должной любви и поддержки. Убитые досаждают своим убийцам, нередко доводя их до раскаяния. Призрак мстит своему обидчику, расплачивается за свои земные страдания или просто завидует живущим и старается им навредить. На полную мощь звучит платоновский мотив земных привязанностей: мертвец следит за порядком в доме или беспокоится о зарытых сокровищах (стережет клад).

Прижились у нас и античные представления о непогребенных мертвецах, просящих об исполнении долга в отношении их останков. На Руси они вошли в противоречие с другим обычаем, согласно которому заложных покойников не хоронили в земле, а выбрасывали в пустынных местах или топили в озерной тине, болоте, реке. Этот старый обычай, порожденный тем же стремлением не осквернить землю (или защититься от призрака посредством воды), имел массовую поддержку. Практичный русский мужик готов был якшаться с привидением, требующим погребения, но не желал страдать от неурожая и засухи – последствий осквернения.

В итоге был найден своеобразный компромисс между двумя обычаями. Трупы стали зарывать на перекрестках дорог, на границе полей – в традиционных местах скопления нечисти, а не на общих кладбищах, дабы не обидеть почивающих там «родителей». Помимо моральной травмы, обида заключалась в том, что заложный мертвец начал бы нагло грызть их кости, лежащие по соседству.

К типично русским (славянским) представлениям надо отнести явления некрещеных душ, главным образом детей, ожидающих совершения таинства, а также службу у чертей, возящих на покойниках воду или пользующихся их услугами в других целях.

Леший и Баба Яга. Картина Н.Л. Сергеева. Чьи-то предполагаемые дедушка и бабушка

Кроме обливания водой, сжигания на костре, расчленения и вбивания осинового кола существовало несколько оригинальных способов защиты от привидений. На похоронах труп выносили из дома ногами вперед, чтобы он не увидел порога и не запомнил пути назад. На всякий случай по дороге на кладбище гроб с телом переворачивали кругом, сбивая покойника с толку. Колдуна клали в яму лицом вниз. Царапая когтями землю, он зароется глубже и не сможет выбраться наружу. Возле могилы рассыпали маковые росинки или зерна проса. Мертвец кинется их собирать и считать и провозится с ними до рассвета. По той же причине могилы заваливали ветками, клочками сена или соломы, щепками, камнями.

Мы опять имеем дело с будничным восприятием покойницкого жития. Трупу завязывали глаза – так он ничего не увидит, подрезали пятки или набивали их щетиной – так он не сможет ходить. Гроб снабжался монетами, чтобы покойнику было чем заплатить за могилу, а дома ему выделялась доля – зарезанный баран, поросенок, ягненок, – чтобы он не «увел» все хозяйство.

Следует сказать пару слов и о некромантии. На Руси она не имела таких масштабов, как в Западной Европе, – русский человек с недоверием относился к услугам мертвецов. Тем не менее в книгах XIV– XVII вв. можно встретить осуждения «моления навьям (мертвым) в бане». Стоглав (глава 41, вопрос 26) возмущается тем, что в четверг на Страстной неделе люди жгут солому и призывают мертвых.

Не к этим ли обрядам восходит обычай «кормить» и ублажать гостей из иного мира? Призывы к предкам в поминальные дни напоминают заговоры. Например, крик в печную трубу или в окно: «Деду, иди к обеду!» или: «Вся умершая родня – сколько вас есть – приходите ужинать!». После трапезы столь же чинно и «деду», и вся неисчислимая родня выпроваживаются восвояси: «Деды святые, вы ели и пили, идите же теперь к себе» или: «Кыш, душечки, кыш, большие через дверь, маленькие через окно». Избави Бог послать в окно большую душу! Выломанной рамой ущерб не ограничится. Одна женщина, справляя годовщину свадьбы с покойным мужем, забыла налить ему стакан и чуть было не получила люстрой по голове.

Утопленник в деревне. Картина Н.Д. Дмитриева-Оренбургского (1868). В центре проводится официальное дознание; справа решают, что делать с подозрительным трупом

Призывы к мертвецам бывали и не столь бескорыстны. Колдун мог вызвать покойника из могилы для нанесения вреда своему недругу, употребив при этом предохранительное средство: очертить круг вокруг себя или встать на камень. В лесу у осины, обратившись лицом на запад, некромант просил всех «умерших, убитых, некрещеных и безыменных» встать и повредить такому-то.

Несмотря на множество курьезов, русский фольклор сохранил леденящие душу воспоминания о встречах с привидениями. Назову ряд призрачных существ, способных составить конкуренцию хваленым английским монстрам. Женщина в белом саване, которую не следует путать с туманной Белой дамой, обычно предвещает беду или болезнь. Молчаливая или причитающая высокая фигура в белом воплощает смерть и, показавшись на лесной дороге или под окнами дома, уводит за собой живых. Она может стоять неподвижно как некий явленный знак грядущей напасти, и тогда ее унылый вой производит особенно жуткое впечатление.

В белое может обряжаться и покойник-мужчина, а иногда это существо бесполо – фигура в простыне, возникающая при гаданиях, хохочущая, проваливающаяся сквозь землю или настойчиво преследующая свою жертву.

Еретик – это умерший колдун, встающий из могилы в полночь и скачущий по земле, а еретица – погребенная в провале ведьма в виде безобразной оборванной старухи. Упаси Господь оступиться в ее могилу! Мгновенно иссохнешь и будешь шататься вместе с ней по грязным оврагам и отплясывать по ночам в банях. Тела еретиков и еретиц претерпевают особенно гадкие метаморфозы, делаясь после смерти горбатыми, синими, покрытыми чешуей. Их глаза вырастают с коровьи, волосы седеют, а на ногах и руках отрастают длинные острые когти.

Наиболее опасен железнозубый (лесной) еретик – чудовище с железными зубами, живущее в глубине лесов и пожирающее заблудившихся путников. Но и на обычных кладбищах могут обитать мертвецы с железными зубами. У большинства из них при погребении руки были сложены крестообразно – не только ради благочестия, но и в качестве оберега. Такой мертвец не в состоянии действовать руками и вынужден пускать в ход зубы, которыми он подгрызает деревья подобно Бабе Яге. Убежать от него крайне сложно – он хоть и не бесплотен, а носится быстрее лошади.