– Сколько мне, по-твоему, лет? – вопрошал мой клиент.

– Тридцать, – предположил я.

– Сорок, – ответил он. – А что я сделал? Чего добился? Ни-че-го. Сорок тысяч лет впустую.

Я кивал, потягивая из бокала, пока до меня не дошёл смысл сказанного. Вино встало поперёк горла, я поперхнулся, закашлялся. Георгий Денисович смотрел со странным выражением на лице:

– Всегда одна и та же реакция. Какие вы предсказуемые, аж тошнит. Что смотришь, возница? Думаешь, я сумасшедший? Я сын Диониса…

Я отогнал поток воспоминаний, приоткрыл глаза и по-новому посмотрел на Георгия Денисовича:

– Вы бог?

– Никак память прорезалась, – проворчал мой вчерашний клиент и повернулся к девушке, которая издевательски хихикала в ладошку: – Что смешного?

– Бог? Геркан, у тебя очаровательное самомнение.

Геркан-Георгий Денисович сердито стиснул зубы. Девушка тем временем продолжала издеваться:

– Он полубог, – заговорщицки подмигнула она мне. – Папа у него, и правда, Дионис, зато мама – корова. Знаешь, боги по молодости как только не забавлялись.

– Это клевета! – вспыхнул Георгий Денисович. – Мать была простой селянкой. А коровой её назвали злые языки за широкий таз. Вспомни классика: «Сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жёны, какую кто избрал. В то время были на земле исполины, особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные люди»[2].

– Семейные легенды, – растеклась в ядовитой улыбке девушка. – Как это мило. Только ты не очень похож на исполина, Гер.

– А вы? – поинтересовался я у девушки.

– Нилия, – представилась она. – Для смертных – Лия. Я, дружочек, полноценная богиня.

– Про которую никто ничего не знает, – мстительно ввернул Георгий Денисович.

– Дочь Эрота и Эвтерпы, – не обратив внимания на подначку, закончила представление Нилия. – Но Гер прав, вне зависимости от родословной, мы с ним в одинаково затруднительном положении, – и, понизив голос до конспиративного шёпота, добавила, – нас нет.

«Кухня» в квартире Георгия Денисовича оказалась невероятных размеров и менее всего напоминала кухню. Она была отделана мрамором, по углам журчали фонтаны, из-под потолка свешивались какие-то неведомые вьющиеся растения. Впрочем, после отдыха на мху под соснами и проснувшейся памяти о вчерашнем вечере я уже ничему не удивлялся. Контрапунктом к древнегреческой экзотике на окнах между мраморными колоннами повисли дешёвые жалюзи.

Посреди помещения стоял массивный стол и не менее основательные скамьи. Нилия легко уселась на одну из скамеек, закинула на стол умопомрачительно стройные ножки, так что юбка задралась до неприличия высоко, и весело посмотрела на меня.

– Садись, смертный. В ногах правды нет.

Я присел на край мраморной скамьи и огляделся.

– Интересная планировка, Георгий Денисович.

Георгий Денисович явно был не в духе, потому только мрачно кивнул.

– Вы что же, весь этаж скупили?

– Зачем? – не понял Геркан. – Просто двушку снимаю.

– То есть как? – не понял я.

– Обыкновенно, – как для тупого с некоторым раздражением в голосе пояснил Георгий Денисович. – «Молодой интеллигентный человек снимет двухкомнатную квартиру в вашем доме по сходной цене. Детей, домашних животных, вредных привычек не имею».

Георгий Денисович сделал неопределённый жест рукой, и в его пальцах буквально из воздуха возник бокал с вином.

– А дальше, – пригубив из бокала, сказал он, – всё как у вашего беллетриста. Даже номер у квартиры такой же – пятьдесят. Какая ирония.

Нехорошая квартира? Это он про Михаила Афанасьевича, что ли?

– Булгаков – классик, а не беллетрист, – поправил я.

– Сегодня все со мной спорить будут? – снова вскипел Георгий Денисович. – Классика – это то, что проверено временем. Гомер, Эзоп, этот… как его… который «Ветхий Завет» написал. Ну, может, придётся признать классиком того мальчишку из Уорикшира, который «Быть иль не быть», но это мы ещё посмотрим.

– Гер, ты такой душка, когда пар выпускаешь, – снова поддразнила Нилия. – Мальчик тебя про квартиру спрашивал.

– А что квартира… Мои пятьдесят четыре метра жилой площади, я за них исправно плачу. Так что внутри что хочу, то и делаю. Захочу храм папе устроить, будут у меня потолки в пятнадцать метров. Захочу виноград посадить, будет свободная планировка на гектар.

– Это возможно?

– Возможно всё, – уверенно заявил Георгий Денисович. – Важно помнить только о законе сохранения. Если где-то что-то появилось, – он опустошил одним глотком бокал, щёлкнул пальцами, и пустая ёмкость снова наполнилась вином под край, – значит, в другом месте оно исчезло. Выпьешь что-нибудь?

Хотя от похмелья не осталось и следа, повторять вчерашний заплыв мне категорически не хотелось. Пусть даже новые грани реальности, навалившиеся на меня сегодняшним утром, располагали к мысли нажраться в хлам. Я покачал головой.

– Хорошо, тогда к делу. Ты сказал, что можешь построить с нуля мощную бизнес-модель.

Георгий Денисович был столь категоричен, что я почти поверил, что мог сморозить подобную ерунду.

– Поправочка, – не согласился я. – С нуля ничего не строится. Для воплощения любой идеи нужны не только мозги, но и стартовый капитал.

– О деньгах можешь не беспокоиться, – отмахнулся Георгий Денисович. – Считай, что у тебя неограниченный кредит, который не надо отдавать.

– Так не бывает.

– Прекрати перечить, возница, – в третий раз за утро окрысился полубог. – Я хоть сейчас могу материализовать тебе миллиард в любой валюте. Хочешь – наличными, хочешь – на банковском счёте.

– При этом где-то не досчитаются миллиарда? – уточнил я.

– А тебе какая забота? У тебя всё будет чисто и официально.

– Не посадят, не боись, – поддержала Геркана Нилия.

Поводов бояться пока не было, благо я ещё ни на что не подписывался. Но вместе с тем не было и понимания. Если у этих чуваков есть возможность материализовывать любые суммы, на кой чёрт им понадобился я с какой-то бизнес-идеей. Или древние боги ищут схему отмывки бабла?

– Никакой отмывки, – нахмурился Георгий Денисович.

По спине пробежал холодок. Неужели он мысли читает? Или я говорил вслух?

– Нам нужен рабочий бизнес и сверхпопулярный бренд. Нам нужно, чтобы наша продукция или услуга была вхожа в каждый дом. Неважно, что это будет, зарядка для телефона или салфетка для вытирания задницы. Важно, чтобы мы были везде. Как «Apple» или «Coca-Cola».