— Вы бы, и в самом деле, предпочли, чтобы он работал на бандитов? — спрашиваю я.

— Я не знаю! — восклицает она. — Я бы предпочла жить нормальной семейной жизнью! Я бы предпочла иметь возможность купить своему ребенку все, что он попросит у меня на улице! Я бы предпочла иметь достаточно разной еды в холодильнике, а не только картошку! Я могла смириться с нищетой, когда все были нищие, но когда некоторые дети не смотрят на заморские фрукты, а я не могу купить своему сыну даже яблоко! Когда другие люди путешествуют и видят мир, а я не могу выйти на улицу в дождь, потому что мои единственные ботинки текут! Тогда я понимаю, что есть и другие мужчины кроме моего мужа, и пусть он ценит свою милицейскую честь, а я сама позабочусь о своей судьбе!

— Но он, наверное, на что-то надеялся?

— Он надеялся, — кивает она. — Он просил меня подождать еще немного, он надеялся, что этот абсурд не может продолжаться вечно, что когда-нибудь все образуется, и его работа снова станет почетной и хорошо оплачиваемой.

— А я отвечала, — вздыхает она, — что за двадцать лет или более, когда это, может быть, и случится, я стану старухой, если вообще буду жива, и тогда мне уже ничего не понадобится...

И она дает мне свою фотографию в красном нижнем белье и красных чулках, и я осторожно спрашиваю, действительно ли она думает, что эта фотография подходит.

— Почему нет? — удивляется она. — Я посылала такую же в Германию и получила несколько предложений. Но я их не приняла, потому что я хочу выйти только за хорошего человека.

За такого же хорошего человека, как ты, честный русский милиционер, — думаю я. — Хороший человек плюс спокойная комфортная жизнь и достаточно денег. Кто бросит в нее камень? Я — нет, ты, кажется, тоже, потому что, я знаю, ты согласен подписать нужные бумаги на отъезд из страны твоего сына.

— Я не хотела бы ехать в Финляндию, потому что климат там тоже сырой и гнилой. Я бы хотела уехать в Германию или в Америку, где климат сухой и хороший, — говорит она, и глаза ее, сверкая, смотрят куда-то сквозь меня, как будто стараясь увидеть неизвестное, но, конечно же, счастливое будущее.

И она уходит, а ее фотография в блестящих красных чулках остается лежать на моем диване.

Ах, честный русский милиционер... Делаешь ли ты по-прежнему свою трудную работу за гроши, чтобы сохранить милицейскую честь? Что еще ты можешь надеяться сохранить в этой жизни? Ты, действительно, думаешь, что кто-нибудь когда-нибудь тебя здесь оценит? Может, и правда, надо было плюнуть на все и пойти в охрану или в бандиты, или уехать из этой несчастной страны в любое другое место в мире...

Извини, храбрый русский милиционер. Я надеюсь, ты не слышал эти мои слова.

Некоторые клиенты моего брачного агентства заказывают провести для них персональный поиск. Я часто делаю это через газету, которая печатает их брачные объявления, я получаю в ответ письма от девушек и пересылаю их потом по назначению. Я прошу девушек прислать фотографии, но некоторые девушки присылают только письма. Я обычно складываю такие письма в коробку и храню их там на всякий случай.

Однажды я получила еще одно письмо без фотографии.

"Если вы, действительно, тот человек, за которого себя выдаете, вы, наверное, ждете письмо от петербургской девушки, но вы держите в руках письмо от девушки из Азии. Меня зовут Айнура, мне 25 лет, я приехала в Санкт-Петербург из Казахстана в надежде устроить свою жизнь в России. Но по многим-многим причинам я испытываю трудности, живя в этой непредсказуемой стране. Вы глубоко ошибаетесь, если думаете, что я предлагаю интимную связь в обмен на ваше щедрое спонсорство. Нет, мое христианское вероисповедание запрещает мне такого рода отношения. Но я так устала от этой серой скучной жизни, я так хочу чего-то большего: домашнего очага, уюта, тепла, любви и семьи. И я хочу навсегда покинуть эту страну.

Вернемся ко мне. Я некрасива, увы, мои фотографии часто лучше, чем я на самом деле, поэтому я не посылаю их, не желая приукрашивать себя и обманывать вас с самого начала. Я окончила строительный техникум, но не нашла работы по специальности, да и, честно говоря, я не люблю свою специальность. Я люблю кино, театры, люблю изучать языки, но не знаю никакого другого языка, кроме русского. Я люблю спорт, путешествия. Я непоседа, не люблю долго сидеть на одном месте. Образ жизни, который я могу себе позволить, одежда, которую я ношу, скромны. Иногда я выгляжу неплохо. но чаще моя внешность очень меня огорчает. Я думаю, если мы встретимся, может, вы увидите во мне то, что могло бы сделать меня настоящей красавицей, если бы хоть один человек в мире увидел это во мне хоть однажды.

Еще одно маленькое предложение, если вы еще не выбросили это письмо. Я знаю, маловероятно, что я стану вашей супругой, тогда я могла бы быть хотя бы домашней работницей у вас в доме, в вашей стране, только бы вырваться отсюда...

Айнура"

Такое письмо. Увы, мужчины любят знакомиться только с красивыми девушками, поэтому я не послала его, а положила в свою коробку.

А несколько дней спустя ко мне в офис позвонили из Швеции.

— Ирина? — спросил по-русски уверенный женский голос. — Я нашла ваш телефон в Интернете. Я замужем, живу в Швеции, мне нужна няня на весну и лето. Может быть, среди ваших знакомых есть кто-то, кого бы заинтересовало такое предложение?

— Извините, — ответила я. — Среди моих знакомых, кажется, таких нет.

— Может, среди ваших клиенток? — переспросила она. — Я могу сказать вам об условиях...

— Я не уверена, что смогу вам помочь, — прервала ее я. — Мои клиентки ищут мужей, а не такого рода работу.

— Мужей? — спросила русская дама из Швеции. — Вы находите им мужей?

— Иногда, — отвечала я.

— Значит, вы думаете, никто не захочет? — спросила напоследок женщина.

И тут я вспомнила. Я попросила немного подождать, нашла письмо Айнуры в своей коробке, нашла номер телефона, дала его даме и предложила попытаться позвонить.

После этого я позвонила Айнуре сама. Ее голос был застенчивый и тихий, как раз такой, как я ожидала услышать. Я объяснила, что человек, которому она писала, уже нашел себе подругу, но я подумала, а вдруг ее заинтересует другое предложение, поэтому я дала ее телефон русской даме из Швеции.

Айнура благодарила меня, может быть, больше, чем мое предложение заслуживало.

Когда через некоторое время я позвонила ей, чтобы узнать, как дела, какой-то мужской голос сказал мне, что Айнура здесь больше не живет, и он не имеет о ней никакой другой информации.

Родственники принимают самое активное участие в устройстве счастливого будущего своих близких. Они часто приходят в мое брачное агентство или присылают письма.