— Стасик, мы просто волнуемся, — добавила мама. — Мы же не понимаем, что с тобой такое, а сам ты ничего не говоришь.

— Я же уже сказал, что со мной всё нормально! — повторил молодой человек и тяжело вздохнул.

— Ты прости, сынок, но не похоже, что с тобой всё нормально, — возразил глава семейства. — Мы же знаем тебя. И видим, что тебе плохо. Что-то с тобой не так! Но мы не можем понять что, — Стас опять тяжело вздохнул и сделал такое выражение лица, что отец поспешил сказать: — Хорошо, если ты уверен, что у тебя всё хорошо со здоровьем, то ответь на один вопрос. Что тогда с тобой? Почему ты почти ничего не ешь?

— Не знаю. Просто не хочется, — спокойно выдал парень, будто это было совершенно нормально. — Не доставайте! Я вообще спешу. Увидимся вечером, — и он поспешно покинул квартиру, избежав остальных вопросов от родителей.

Оказавшись на улице, Станислав с облегчением вздохнул. От родителей ему получилось убежать, но от себя было не убежать. Молодой человек рассчитывал, что ему на воздухе станет сразу легче, но… этого не произошло. На сердце было всё также тяжело и больно. Стас надел второй наушник, включил музыку погромче и двинулся по дороге.

Медленно прошли две недели. Теперь дни для Станислава тянулись очень медленно, ведь мало того, что он теперь остался без друзей, так ещё он переживал смерть друга и был постоянно погружен в тяжёлые и мрачные мысли о судьбе Сергея. А не думать об этом парень просто не мог. Он больше почти ничем заняться не мог. Все действия он делал на автомате и без малейшего желания. Так молодой человек ходил на спевки, приходил на собрания, занимался учёбой, готовился к экзаменам и выполнял всякие дела по дому. Всё было просто на автомате, по привычке, просто потому, что так надо.

Ведь нельзя было резко всё забросить и просто сидеть на кровати и ничего не делать. Хоть Стасу этого и хотелось, он себе это позволить не мог. Поэтому он продолжал делать всё то, что делал раньше, но без какого-либо желания. Хотя бы во время выполнения разнообразных дел, парень мог отвлечься от мрачных мыслей и даже переставал думать о Сергее. Но стоило молодому человеку остановиться и перестать чем-либо заниматься, как эти мысли моментально возвращались.

Чтобы родители не доставали своими расспросами и не удивлялись, почему он постоянно сидит дома, Стас часто ходил гулять в одиночестве. Он бродил по городу, слушал музыку, а, когда парень попадал на те места, где они гуляли с Сергеем, он погружался в воспоминания о друге. Он вспоминал, как им было здорово вместе гулять, как они веселились, смеялись, шутили друг над другом…. Теперь это уже было никак не вернуть!

Стас частенько сидел на лавочке во дворах, где они с Серёжей не один раз бывали, и вспоминал их встречи и общение. Молодой человек сам не мог объяснить, почему приходил именно в те места, где они были с другом. Ведь находясь в этих местах и дворах, парень лишь ещё больше начинал тосковать и погружаться в депрессию, в которой он уже находился. Станислав даже не пытался побороть депрессию, просто полностью поддавшись ей.

Ел молодой человек всё также плохо. Он мог за весь день поесть всего немного, и больше ему было и не нужно. Больше парню и не лезло в горло, как бы он не пытался себя заставить кушать. Понятное дело, родителей отсутствие аппетита сына очень беспокоило. Они не один раз пытались спрашивать у сына, что же с ним и почему тот так мало ест. Но Стас каждый раз ловко уходил от ответа, не желая ничего рассказывать родителям. Молодой человек сам ощущал, как ему с каждым днём становится всё хуже и хуже от такого состояния, но что-то изменить он даже не пытался. Ему это было просто неинтересно. Он продолжал себя терзать тяжёлыми мыслями о Серёже и изо дня в день ругал себя за всё произошедшее.

— Стасик, мы тут решили чай попить, — говорила Лариса Викторовна сыну в очередной день, — с вкусными пирожными. Не хочешь к нам присоединиться?

— Нет, я занят, — качнул головой Стас, наливая в стакан воду.

— В очередной раз отказываешься что-нибудь съесть, — подметил отец. — И не говоришь почему. Может быть, ты стал питаться фотосинтезом, а мы даже не в курсе? — попытался пошутить мужчина и сам хихикнул.

— Может быть… — даже не улыбнувшись, буркнул парень и, взяв в руки стакан с водой, направился к выходу из кухни.

— Может быть, уже расскажешь нам? — в очередной раз спросил глава семейства. — Сколько можно притворяться, что с тобой всё нормально, когда мы уже знаем, что это не так? Стас, расскажи!

— Нечего мне рассказывать, — отрезал сын и вышел из кухни.

Родителям ничего не оставалось, как переглянуться и тяжело вздохнуть. Молодой человек не спеша вернулся в свою комнату. Отпив немного воды из стакана, Стас плотно закрыл дверь своей комнаты, поставил стакан на стол, а сам, взяв наушники и телефон, уселся на подоконнике. На улице шёл сильный дождь, где-то далеко громыхал гром, и сверкала молния. Погулять на улице Станислав никак не мог, но хотя бы можно было посидеть на подоконнике, подышать свежим и прохладным воздухом и насладиться этой погодой. Эта пасмурная погода как раз сочеталась с настроением парня, и он был даже рад дождю. Последнее время постоянно было солнце, которое вообще не подходило к настроению Стаса, и вот, наконец, пошёл дождь. И этот дождь даже помог немного расслабиться парню, но лишь совсем немного.

Окно было открыто нараспашку. Заболеть Станислав не боялся, так как на улице уже было совсем тепло, и этот дождь принёс лишь небольшую прохладу, которая была очень приятной. Молодой человек спокойно уселся на подоконнике, удобно сложил ноги друг на друга, надел наушники и включил музыку. Любуясь льющимся с неба дождём, парень сам незаметно для себя погрузился в воспоминания.

А вспоминал Стас тот день, когда они вот так вот сидели в его комнате с Серёжей на кровати друг напротив друга и общались. Этот день был замечательным. На улице была сильная гроза, свет в комнате был погашен, и они спокойно откровенничали друг с другом и рассказывали друг другу много личного. Даже друг много всего личного рассказал и поделился с ним. Этот день был настолько замечательным, что от этих воспоминаний на душе Стасу стало чуть