собирался их оставить на попечении знакомых, владевших мастерской по ремонту автомобилей. Перекинувшись с ними парой жестов, он проследовал на выход, но у дверей его остановил женский голос.

— Я очень хочу взглянуть на ваш Океанический музей, — она говорила шепотом, как заговорщица.

Паренек бросил осторожный взгляд на ее мужа, который, активно жестикулируя, пытался объяснить мастерам, с какого рода проблемой им предстоит разобраться.

— Ох, они наверняка долго провозятся, а я не горю желанием провести несколько часов в консервной банке. — Она обвела руками ремонтный гараж. — Обещаю вести себя тихо.

Она закрыла рот на невидимый замок и выбросила невидимый ключ. И у нее были все шансы сдержать обещание, если бы не предательское чувство голода, которое вновь напомнило о себе плачущим ревом озерного чудища. Но именно этот звук растопил сердце паренька. Он широко заулыбался и молчаливым кивком согласился сводить ее в самое знаменитое место города.

Океанический музей, куда они втайне сбежали от строгого мужа, который вряд ли бы отпустил жену одну с незнакомцем, если бы его не затянула пучина сложных механизмов, гаек и разводных ключей, расположился на главной улице. Он разительно выделялся на фоне аккуратных домов-кукурузин, напоминая глубоководную пещеру, поросшую кораллами.

Перед входом им пробили билет и выдали глиняную дощечку, сделанную под археологическую находку, назвав ее ключом. Гладкая с одной стороны, с другой — вся покрытая трещинами, будто сухая спрессованная земля, давно не знавшая влаги, она была абсолютно бесформенная, но посетители единодушно разглядели в ней указующий перст. К глиняной дощечке прилагалась инструкция на небольшом клочке бумаги: «Используйте ключ, чтобы запустить аудиогид и прослушать информацию о каждом экспонате нашего музея. Посмотрим, удастся ли Вам разгадать тайну Грино».

Первое, что их встретило внутри — огромная, полномасштабная модель загадочного озерного чудища, висевшая под потолком, могло бы остаться незамеченным, если бы не длинная шея существа, позволявшая его голове находиться на одном уровне с посетителями. Существо смотрело на них хищным взглядом, широко разинув зубатую пасть, словно удило для себя рыбу, шныряющую между экспонатами.

Внутренние стены музея полностью соответствовали его наружному облику и повторяли рельеф океанического дна. Только то, что должно напоминать глубоководный желоб, тянулось вверх горой, которую стёрли ластиком с рисунка горизонта. В одну из таких гор она не удержалась и вставила ключ: глиняным указательным пальцем заполнила пустующую нишу и запустила первое сообщение аудиогида. В наушниках зазвучал низкий голос, приятно клокочущий словно из-под воды.

Миллионы лет назад наша планета была одним бескрайним океаном. На многие-многие километры всюду виднелась лишь бесконечная синева. И где-то глубоко-глубоко под ней, на самом дне растекался тонкий слой слизи. Сложно поверить, но многими оборотами позже, когда планета протрет невидимый желоб в пространстве и времени вокруг Солнца, эта слизь станет более привычными для нас формами жизни.

Все наше прошлое сосредоточено в воде. В ней зародилось все. Но Земля не называлась бы Землёй, не будь на ней суши.

— Которая плавала в бульоне, как огромная галета, — все, о чем она могла думать, касалось исключительно еды. — Она размокла, раскололась на континенты, и Грино с Несси разлило по разным суповым тарелкам.

Паренек неуверенно улыбнулся. Ей показалось, он расстроился тому, что она произнесла это вслух. Возможно, чуть громче, чем следовало, и нарушила данное обещание хранить молчание.

— Извини, — снова заговорила она самым тихим шепотом, на который только была способна. — Ваш музей невероятен. Им невозможно молча восхищаться.

Основную экспозицию музея составляли огромные аквариумы со стеклами, изогнутыми как зеркала в комнате смеха. В них не нашлось и капли воды, а наполняла их проекция существ похожих на дивную смесь ящериц и рыб.

Когда поверхность планеты научилась быть гостеприимной, тогда жизнь покинула уютный океан для первого вздоха.

Жизнь все ещё напоминала слизь, но уже плотную, как рождественский пудинг. И только когда в него попала доисторическая ложка, первородная слизь обрела остов.

На этом остове и держится вся дальнейшая история многообразия живых организмов. Самые причудливые создания появлялись и вымирали, пока из их костей человек не сложил главный вопрос мироздания: "Почему же нам так повезло?".

Они подошли к аквариуму с мутными стеклами, и она нашла место для ключа. Но когда он заполнил нишу, внутри загорелся маленький свет, а аудиогид продолжал таинственно молчать. В аквариуме, как и утром над городом, будто разлили туманное молоко. Она прижала ладони к стеклу, как если бы они были подводным биноклем, и попыталась посмотреть сквозь молочную проекцию. Только она сосредоточилась, как вдруг на нее бросилось изображение невиданного существа. Она с криком отпрянула от аквариума, и лишь потом на безопасном расстоянии разглядела его и расхохоталась.

Вечно одинокий Грино. Ничего общего с изображением на листовке или моделью под потолком, ничего общего с величием и загадочностью Несси. Он скорее напоминал крокодила из мультфильма, не больше страусиного яйца. Его предки, огромные как киты, царствовали в здешних землях, когда еще бескрайний океан до краев наводнял собой чашу из холмов. Но потом подводное царство уменьшилось до нескольких озер у окраины города, в глубине которых и спрятался от всех Грино, чтобы навсегда остаться маленьким представителем своего рода и добраться до наших дней привлекательной байкой для туристов.

Но повезло не только человеку, вся история существования которого сравнима с коротким взмахом ресниц перед пробуждением. Задолго до него, в слепоте за опущенными веками, тянулась густая мгла тайн о существах, когда-то населявших наш край.

Они карикатурны, как детские рисунки, и невообразимо огромны, как фантазия, оставившая след от карандаша на бумаге.

Она молча стянула наушники, когда аудиогид сообщил, что экскурсия подошла к концу. До прихода сюда она мечтала сделать фотографию Грино, думая, что он реликтовый динозавр или таинственное животное, еще не открытое учеными. А он оказался всего лишь уловкой, чтобы заманить людей в богом забытый город и ничем не примечательный музей. Секрет одинокого Грино раскрыт.

Она посмотрела на часы: прошло только полчаса, как они здесь.

— Какие ещё есть секреты у этого города? — без энтузиазма спросила она, глядя в стеклянные бледно-голубые глаза озерного чудища. — Ещё можем успеть до вечера раскрыть парочку. Но лучше где-нибудь уже заказать рыбки и поесть.

От скуки она засунула глиняную дощечку в пасть озерному чудищу и услышала далёкий протяжный рев. Его можно было спутать со стонущим животом, вновь напомнившем о голоде, но, когда не только паренек, но и все прочие посетители музея вместе с его работниками вдруг с удивлением глянули на нее, она поняла, что звук шел из зубатой пасти существа.

Вслед за рёвом завыла громкая