рта раньше, чем я понимаю, что делаю. Я тут же замолкаю, но уже поздно.

С оглушительным электронным визгом мой робот резко даёт задний ход. Он ускоряется, а затем, как крылатая ракета, взмывает в воздух, целясь прямо в голову Колина Мёрфи. К счастью для Колина, у него самые быстрые рефлексы. Он надевает на голову Альфи мусорную корзину, а сам ныряет в укрытие. Робот в считаных миллиметрах пролетает мимо его головы, рикошетит от потолка и на скорости, равной половине скорости света, устремляется к мосту Харбор-Бридж. Бэмс!

Глава 2

Чтобы построить этот мост, у нашего класса ушёл целый семестр. Моему роботу требуется полсекунды, чтобы уничтожить его. Полосатые пластиковые соломинки и скрепки взрываются и летят к потолку. Обломки падают на пол вокруг робота, какое-то время лежат неподвижно, а затем бесшумно загораются.

Благодаря уроку химии на прошлой неделе я точно знаю, что требуется. Сода и уксус, верно? Но миссис Глок сразу прибегает к тяжёлой артиллерии. Она хватает ближайший огнетушитель и коротким резким выбросом углекислого газа тушит пламя.

Несколько секунд проходят в звенящей тишине. А затем Элли Креншоу разражается своим эпическим смехом – тот звучит как смесь ослиного ржания и визга бензопилы. И в следующий миг все покатываются от хохота и разговаривают одновременно.

Вернее, почти все. Колин Мёрфи поднимается как контуженый солдат. У Альфи на голове, словно средневековый шлем, застряла помятая проволочная корзина для бумаг, но он, похоже, этого не замечает. Он смотрит на расплавленный фиолетовый пластик, который пару минут назад был моим роботом.

Миссис Глок смотрит на меня ледяным взглядом и делает пометку в своём планшете. Не нужно быть гением, чтобы понять, что там сказано. Похоже, я сейчас разревусь. Но затем происходит нечто такое, что превращает моё унижение в полное отчаяние.

Огни начинают мерцать, а воздух наполняется холодом. Все экраны в комнате становятся чёрными. Я чувствую за спиной хорошо знакомое, но нежелательное присутствие. Он здесь. Ну разумеется! Где ещё ему быть? Он был здесь почти при всех моих унизительных катастрофах последних трёх лет.

Почему бы и не в этот раз?

Я оборачиваюсь. В дальнем углу стоит высокий человек в тёмных одеждах. Испуганная тишина тут же распространяется по классу, как рябь в пруду. Миссис Глок выпрямляется, как будто её ударило током.

– Простите! – Она впивается взглядом в фигуру в плаще и капюшоне, как и всякий раз, когда это случается. – Кто вы? Что вы делаете в моём классе?

Человек опускает капюшон, открывая суровое лицо с острой седой бородкой и тёмными проницательными глазами.

– Простите за вторжение, – говорит он мягким, как шоколадный соус, голосом. – Я пришёл за своей ученицей.

Миссис Глок хмурится:

– Ученицей?

Человек в плаще протягивает руку и пальцем, на котором красуется большой перстень, указывает через всю классную комнату. От этого жеста его плащ начинает мистическим образом колыхаться. Я серьёзно. Это то, с чем мне приходится жить.

Миссис Глок глазами следит за его пальцем. И можно даже поймать тот момент, когда она понимает, что незнакомец указывает на меня. Она тотчас поджимает губы – это её фирменная гримаса, – а её взгляд становится твёрд и холоден, как мрамор.

– Что ж, – говорит она. – Я так и знала, что Уэнсдей будет замешана в этом. Но кто вы?

Губы гостя растягиваются в подобии улыбки, и он кланяется.

– Как всегда, дорогая леди, я Авраам Мордехай Уикс, Защитник Царств, Мастер Семи Превращений, Хранитель Пяти Неуправляемых Заклинаний, Кавалер Почетного Ордена Чародеев, Чудо-Чернокнижник и Маг Чёрного Пояса Ордена Королевы. – Он поворачивается ко мне и манит меня пальцем. – Пойдём, ученица. У нас есть работа.

Я складываю на груди руки. Я почти уверена, что по крайней мере два из его причудливых титулов выдуманы. А то, как он назвал меня, я и вовсе отрицаю на все сто процентов.

– Дедушка, – говорю я. – Неужели мы должны делать это каждый раз?

Альфи пробивается вперёд через изумлённую толпу. У него на голове по-прежнему корзина для бумаг, но он сдвинул её назад под довольно щёгольским углом и теперь выглядит так, будто вот-вот лопнет.

– Потрясающе! Вы дедушка Уэнсдей? Она рассказывала мне о вас.

По правде говоря, Альфи и дедушка уже встречались, и много раз. То же самое касается и миссис Глок и всех моих одноклассников. Они просто не помнят.

Дедушка устремляет на Альфи устрашающий взгляд.

– Неужели? – Похоже, он не замечает ничего необычного в головном уборе Альфи, но опять-таки мода после семнадцатого века совершенно не входит в круг его интересов.

Альфи кивает, нисколько не испугавшись. Страх ему неведом.

– О да! Она рассказывала, что вы владеете магией и всё такое прочее! О! – Он делает большие глаза и достаёт из кармана монету. – Я тренировался. Вот, смотрите, смотрите, смотрите!

Альфи проделывает магический трюк с монетой: заставляет её исчезнуть из одной руки, а затем другой рукой вытаскивает её из уха Колина Мёрфи. Колин пытается оттолкнуть руку Альфи, хотя и без особого энтузиазма.

– Базинга! – восклицает Альфи с довольной улыбкой.

Класс стонет. Честно говоря, это неплохой трюк, но Альфи работал над ним целую вечность, и мы все видели его миллион раз.

– Впечатляет, молодой человек, – говорит дедушка. – Но настоящая магия – это нечто большее, нежели ловкость рук. Истинная магия исходит из сердца. – Он тянется за монетой. – Позволь мне.

Размахнувшись, он подбрасывает монету в воздух. Та, вращаясь, летит вверх, а затем замирает на месте и парит, как НЛО. Дедушка хлопает в ладоши, и монета исчезает в ливне золотых блёсток. Класс охает и ахает от изумления.

– Куда она делась? – спрашивает Альфи.

Дедушка показывает на Колина.

– Если вы соизволите ещё раз проверить ухо вашего товарища…

Альфи тянется к уху Колина, но прежде, чем успевает дотронуться до него, дедушка бормочет какое-то слово. Глаза Колина вылезают из орбит, а из его уха начинают сыпаться тысячи монет. Класс буквально сходит с ума! Все радостно вопят, аплодируют и кидаются вперёд, чтобы собрать деньги.

Я качаю головой. Дедушка большой любитель пустить пыль в глаза. В чарах, которые он только что наложил, было так мало магии, что я едва их почувствовала. Простые чары левитации, чары исчезновения и капля сока когтяники – и вот уже весь класс готов послушно есть с его рук.

Он с самодовольным видом поворачивается ко мне:

– Хотел бы я увидеть, Ученица, как это сделает одна из ваших хвалёных электрических счётных машин.

Да, я как-то раз пыталась объяснить дедушке