«Это не решит проблемы нашей безопасности, — сказал черноволосый. — Нас все равно уничтожат. Не в прошлом, так в будущем. Если бы мы могли уйти за границы Регулюма…»

«У меня нет доступа к базе данных Метакона. Я и так сделал ошибку, ответив на ваш вызов. Прощайте».

Гигантский «червяк» зашевелился и стал неуклюже уползать в смотровой колодец.

«Прощай, — пробормотал седой, провожая его глазами. — Я не надеялся на твою помощь».

«Может быть, ты сможешь пробить барьер Регулюма? — с надеждой спросил защитник седого. — Ты же абсолютник».

Тот покачал головой.

«У каждого абсолютника есть предел, у меня тоже. Я должен был предвидеть последствия прорыва в запредельное Знание, но понадеялся на авось. И тебя втянул в эту затею».

«Червяк» европейца исчез в отверстии колодца, закрылась «дверь» — полупрозрачный купол. Движение на поверхности расколотой трещинами равнины замерло. Однако ненадолго. Снова недалеко от беглецов с Земли появилась туманно-зыбкая полусфера со «змеями» внутри — погоня добралась и до Европы, — и заросшему многодневной щетиной инбе — инспектору баланса, выполняющему волю фундатора, руководителя структуры третьего ранга — СТАБСа, пришлось отступать. Не принимая боя, земляне вызвали особое резонансное состояние, имеющее на разных языках разное название: тахаба-хааба — на древнетольтекском, хабала — на арабском, тхабс — на тибетском наречии китайского, волхварь — на древнерусском. Однако корень у этих слов был один — хаб, умение. Абсолютник-инба и его телохранитель умели преодолевать пространство, «не замечая» его.

Тоннельный переход выбросил их в одну из контролируемых Равновесием (Равновесием-А, назовем эту организацию так, потому что существовало еще одно Равновесие, Равновесие-К) зон на территории России. Равновесие-А представляло собой лидер-систему, контролирующую Регулюм в соответствии со своими понятиями и нормами, в то время как Равновесие-К также пыталось регулировать жизнь Регулюма в соответствии с теми же законами, поэтому зачастую цели этих лидер-систем не совпадали. Пикантность же ситуации состояла в том, что СТАБС, к которому принадлежали инба и его обережник-телохранитель, представляла собой систему более высокого ранга, контролирующую деятельность обоих Равновесий, ее работники — инспекторы баланса, эксперты и аналитики — обладали большими полномочиями и возможностями, но охота шла именно за инбой, и вели ее именно оперативники Равновесия-К, состоящего практически из одних женщин. В отличие от Равновесия-А, управляемого мужчинами.

Впрочем, инба по имени Цальг знал, почему его преследуют равновесники, явно ведомые наводчиками Метакона, и особых иллюзий не строил. К моменту появления на Земле у него сформировалась идея, которую он уже не мог проверить сам, идея о вмешательстве в его судьбу самого фундатора. Глава СТАБСа не терпел самостоятельности своих подчиненных и вполне мог попросить руководство Метакона об «ограничении» свободы своего работника. Остальное было уже дело техники. Упыри — устранители препятствий Метакона, ориентированные на пресечение утечки информации, — не всегда уничтожали объект беспокойства сами, они могли передоверить эту функцию и оперработникам рангом пониже, тем же «волчицам».

Стабильных зон Регулюма, почти свободных от воздействий извне, на Земле было много. Одна из них, принадлежащая российскому филиалу и одновременно выбранная главой Равновесия-А в качестве центра управления, находилась в Москве. Беглецы выбрали именно эту зону и очутились на мосту через железнодорожные пути, недалеко от станции метро «Авиамоторная». Шел двенадцатый час ночи, поэтому прохожих на мосту было совсем немного, один-два человека. Через мост в обе стороны катили потоки автомашин, но ни прохожие, ни занятые своими мыслями и разговорами водители не заметили двух высоких мужчин в странных плащах-комбинезонах, появившихся прямо на дороге перед темно-зеленым «Рено-Сцеником», в котором сидел одинокий водитель — молодой человек лет двадцати восьми, шатен с длинными волосами. У водителя были упрямо сдвинутые брови, курносый нос и крупные губы, готовые вопреки суровой складке бровей сложиться в приятную улыбку. Демонстрируя хорошую реакцию, он сумел затормозить свой автомобиль буквально в сантиметрах от появившихся из воздуха мужчин, очнулся от своих мыслей и от переполнявших душу чувств высунулся в окно, явно собираясь высказать свое отношение к пешеходам, бросающимся под колеса машин. Но увидел горящий взгляд высокого старикана с седой щетиной на впалых щеках, и слова застряли у него в горле.

— Поосторожнее, черт бы вас побрал! — пробормотал он после паузы, переводя взгляд с одного незнакомца на другого. — Не каждый смог бы остановиться на моем месте. Откуда вы свалились?

— С неба, — хмуро улыбнулся старик, рост которого явно превышал два метра. — Извини за вмешательство в твою судьбу, землянин, но у нас нет иного выхода.

— Быстрее, Цальг, — поторопил его спутник, пониже ростом, с вытянутым смуглым лицом в рамке баков и бороды, в руке которого тускло блеснул нож. — Они где-то близко…

— Вы это чего?.. — заволновался водитель. — Я же не виноват, вы сами под колеса сунулись…

— Прости, Станислав, — снова раздвинул губы в извиняющейся улыбке старик. — Видно, на роду у тебя написано принять от нас эйконал.

— Откуда вы меня знаете? — вытаращился молодой человек.

— Держи, пригодится, — наклонился к окну смуглолицый мужчина, протягивая водителю нож. — Осторожнее, это мономолик, очень острый.

— Да зачем он мне?!

Седоволосый незнакомец вместо ответа выбросил вперед засветившийся кулак, ставший прозрачно-розовым, как раскаленное стекло, с костяшек пальцев выросли змеящиеся нити розоватого свечения, соединились в один рукав света, и этот рукав вонзился в глаза водителя «Рено». Парень вскрикнул, отшатываясь и прикрывая лицо ладонями.

— Смотри на меня! — властно приказал старик, не обращая внимания на проезжавшие мимо автомобили, повернул голову к спутнику: — Присоединяйся, дашь ему свой эйконал воина, может, это ему когда-нибудь пригодится.

— Он не выдержит…

— Ничего, парень крепкий, я его просканировал. Включайся.

Смуглолицый напарник старика тоже вытянул вперед кулак, из которого вырос ручей розового свечения и влился в «стебель» света из кулака инбы. Световой столб всосался в голову потерявшего сознание водителя, рассыпался облачком искр, исчез.

— Уходим, — пробормотал инба. — Надеюсь, наш контакт слухачи Метакона не засекли.

— Не уверен, над нами как раз проходит спутник, аппаратура которого сканирует Москву.

— Нам он уже не повредит, а ему придется выпутываться самому. Попробуй выжить, парень.

Не оглядываясь, оба торопливо пересекли мост, повернули направо и спустились в арку, собираясь миновать железнодорожные пути, но далеко уйти не успели. Преследователи учли неудачный опыт остановки инбы и его телохранителя и решили перестраховаться, выслав в погоню сразу две группы охотников.