Глупенький… Он ведь чувствует то же самое, только не отдаёт себе отчёта в том, что сейчас желания истинны и правомерны, как никогда. Мы заслужили эту ночь…

— Нет, — покачала головой, — мы будем спать вместе, в объятьях друг друга, я хочу быть с тобой сегодня ночью!

По телу любимого пробежала дрожь, моё моментально отозвалось. Как же давно мы не превращались в одно целое! Сколько же времени не сгорали, охваченные пламенем любовной горячки!

Лихорадочные движения, голодные, истосковавшиеся нежные руки и губы — всё это слилось в единую мелодию, музыку, под которую кружились наши души в порыве обоюдной страсти. И тела кружились по комнате, пока не была скинута последняя одежда, а потом прохладная нега одеяла приняла нас в объятия, окутала, сливала наши дыхания в одно…

Мы уснули глубоко за полночь, переплетясь руками и ногами, окунувшись в один сон на двоих. Сегодня я никуда не полетела — осталась с Ним душой, духом и телом.

Только с Ним.

Я проснулась, как от толчка. Воля безмятежно спал рядом. Что разбудило меня в час, когда только подкрадывался рассвет? В эту же секунду в ответ на вопрос прозвучал приглушённый дверью нашей комнаты громкий стук во входную дверь.

— Воль… Воленька! — я потрясла милого за плечо, — проснись. Кто-то стучится.

Спросонья Вольдемар не мог сначала понять, зачем я его разбудила, но настойчиво повторившийся стук заставил, чертыхнувшись, встать и накинуть халат. Мерно тикающие на стене часы показывали половину седьмого.

— Спи, Солнышко, — нежно проговорил Воля, глядя, что я села на постели, сжав одеяло в руках, — это соседка. Бабулька старенькая, иногда спозаранку заходит, когда ей нездоровится, сделаю ей укол и вернусь, не выходи, а то от любопытства меня замучает. Приду и можно будет ещё часик поспать.

Но моё сердце гулко забилось, словно возражая его словам, однако прилегла. Зевая и шаркая тапками, Вольдемар прибавил прыти, поскольку в дверь уже тарабанили и он, вероятно, не хотел разбудить ребят в соседней комнате.

Я лежала и прислушивалась изо всех сил. Отчаянно хотелось выйти вслед за ним, или, покинув тело, понаблюдать со стороны, но это было неэтично и просто некрасиво — следить за каждым шагом, а мои тревоги навеяны всего лишь предчувствием, посетившим вчера.

В прихожей зазвенели ключи, скрипнула дверь, и раздались приглушённые голоса:

Волькин и чей-то ещё, непонятного пола. Я прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться и понять, почему сердце так рвётся из груди, но, незаметно для себя, вдруг уснула…

Как же славно просыпаться не спозаранку, а когда солнечные, по-зимнему скупые, лучики протиснулись сквозь паутинку занавесок и игриво пощекотали щёку.

Я открыла глаза и, потянувшись, мысленно поприветствовала новый день. Редкий день, когда нет с утра концерта или записи. Ох, я же не в Петербурге!

Села в кровати, вспоминая Москву, наш приезд, нежную, счастливую ночь и… Мой полный нежности взгляд замер на пустой половине кровати. Где Воля?

И тут я вспомнила визит соседки ранним утром, Волька пошёл открывать… Где же он?

Не ложился больше? Нехорошие мысли поползли в голову, обжигая мурашками по телу.

Я глянула на часы. Господи! Половина десятого!

Я вскочила, путаясь в одеяле, схватила его, быстро завернувшись, не теряя времени на поиски одежды и выбежала в коридор.

— Воля! Воленька! — позвала негромко. Дверь в комнату ребят была заперта, они безмятежно спали, Вольдемар обещал разбудить нас всех.

В ответ мне глухая тишина. В кухне, ванной любимого не было. Я вмиг похолодела с макушки до пят.

— Так, спокойно, Алиш, успокоилась, тихо…

Осторожно присела на табуретку, уняв бурно колотящееся сердце, попыталась сосредоточиться, выбросив мысли из головы. Сейчас настроюсь на Волю и найду его в момент. А в следующий момент рассеянно блуждающий взгляд вернулся в прихожую.

Ледяная струйка сквозняка проникала через щель приоткрытой двери, неприятно обжигала ноги и шевелила волосы на голове…а я только сейчас ощутила.

Медленно встала и подошла. Дверь действительно была открыта, с площадки тянуло холодом. Сквозь сердце, стучащее в висках, протянула руку, чтоб прикрыть, и увидела нечто, заставившее распахнуть её шире. На площадке, прямо около двери, сиротливо лежал тапок Вольки.

— Алишик, что происходит?

Я почти не вздрогнула, хотя нервы были натянуты подобно струне. За спиной стоял Серёжа и сонно потирал глаза, глядя с лёгким недоумением — Времени-то сколько… А Волька где?

— Серёж, его нет, — спокойно сказала я.

— Вышел? Не простудись, раздетая… — Сергей побрёл в ванную, я, высунувшись в подъезд, наклонилась, подобрала тапок, внимательно окинув лестничную площадку взглядом, и закрыла дверь, — разве нам не к десяти на встречу?

Это он крикнул уже из ванной комнаты.

— Да, — кивнула я едва слышно, — к десяти. Но встреча откладывается.

— Как это? — он остановился в дверях.

Из спальни выглянула Виолетта.

— Ой, мы, кажется, проспали? — воскликнула она и осеклась, увидев меня в одеяле и с тапком в руках.

— Волька пропал… — сказала я, прислонившись к стене, выронив находку, закрыв глаза.

Вокруг меня тут же поднялась суматоха. Сергей, обняв за плечи, отвел в кухню, усадил на табурет, Лета сбегала, принесла халатик, помогла одеться, пока парень отвернулся.

— Что случилось? — они пытливо, в четыре глаза, уставились мне в лицо.

А меня мутило, никак не могла нащупать связь с Воленькой, звала его мысленно, но он молчал, словно без сознания или…его не было в живых. Я не понимала, что происходит, почему не получается настроиться на любимого, ведь сейчас мы были как никогда близки. Мешало присутствие ребят, их волнение, тревога и непонимание ситуации. Пришлось начать с необходимых действий.

— Рано утром в дверь постучали…

И я рассказала, что произошло. Ребята сидели потрясённые и удручённые.

— Что могло произойти? — тряхнула Лета головой, — надо сходить к соседке!

Она уже шагнула к двери, но я остановила:

— Не надо, соседка тут не причём, это была не она.

— А кто? — нахмурился Сергей, — Алик, ты знаешь что-то?

— Знаю, что это не она. И больше ничего пока. Серёж, мне нужно побыть немного одной, ладно? Я сейчас посижу в комнате, сосредоточусь и смогу узнать гораздо больше. А вы пока побудьте здесь, чем-нибудь позавтракайте… И никаких сильных эмоций, договорились? Не мешайте, в общем.

— Хорошо, конечно, давай, иди, — Серёжка буквально выпихнул меня из кухни.

По пути в комнату я подобрала тапок, сжала в руках и так уселась на кровати, закрыла глаза.