опять чудит.

В лес его магнитом тянет,

Словно разум кто дурманит.

И опять он ищет след,

Как бы ни накликал бед…

– Что с тобой? Опять ворчишь,

Будто зверь лесной рычишь.

Муха что ли укусила,

Да и злостью заразила?

Видишь, Ванька, словно туча,

Не ворчи, себя не мучай.

Лучше ты отведай щи,

Хлеб вон свежий – из печи.

Дед, вздохнув, на бабку глянул.

– Вот ты Глаша как упряма!

Ты не видишь ничего,

Кроме носа своего…

Бабка ставит квас на стол,

Тут же протирает пол.

– Ты же знаешь, спор пустой,

Внук у нас-то золотой!

Работящий, не ленивый,

В жизни будет он счастливый,

Меньше проявляй участье,

Помни, Ванька наше счастье.

Дед задумчиво сидит

Отвернулся и молчит.

Бабка накрывает стол

Вот и кончен разговор.

Тем же временем Иван

Весь в себе, как будто пьян,

Мысли в голове клубком,

В горле давит будто ком.

Не понятно, что творится,

То ли хочется напиться,

То ли в лес сейчас сбежать,

То ли в поле покричать.

– Что ж, лиса, со мною стало?

Будто ты околдовала,

Непорядок с головой,

Иногда хоть волком вой.

Ванька со скамьи встаёт,

– Будь что будет! – и идёт…

На душе сплошной дурман,

Словно по полю туман…

Дольше медлить нету сил,

За черту Иван ступил,

Покидая отчий дом,

Вспомнил утро за столом:

Бабка Ване повторяла,

Что сегодня ночь Купала,

В эту ночь добро творится,

Нужно только торопиться.

Всплыли в памяти слова,

Что судачила молва:

«Как во тьме лазурных вод

Свет закружит хоровод,

Веды выйдут поклониться,

Чтоб раскрыть цветок Зарницы.

Тот, кто сей цветок найдёт,

Счастье в жизни обретёт».

Пробираясь сквозь бурьян,

Вспоминает наш Иван:

Будто есть такое место,

Где душе и телу тесно,

Люд простой его обходит,

Словно кто-то всех отводит.

Да и знахарка Белиха

Говорит: «Живет там Лихо».

Только что уж тут бояться,

Надо за свое сражаться.

– Будь что будет, так и быть…

Без любви устал я жить.

Может, цвет Зарниц найду,

Может, просто пропаду,

Всё одно мне без лисицы,

Словно в каменной темнице…

Выпустил закат зарницы,

И в лесу умолкли птицы.

Наш Иван к поляне вышел,

Там земля чуть глубже дышит.

На поляне – старичок,

Словно тоненький стручок,

Весь в оборванных лохмотьях,

Точно дух – почти без плоти.

Раз подпрыгнет, упадёт,

Фыркнет, встанет, подождёт,

Тут же плюнет, оглянётся

И опять идёт трясётся.

В миг один сошел туман,

Замер дед, как истукан.

Не шевелится, стоит,

А под ним земля горит.

Небо тёмно-синим стало,

Деда пламя поглощало.

Ванька уж хотел бежать-

Надо старика спасать,

Но не смог пошевелиться.

Видит, подлетают птицы,

Кружат-кружат и садятся,

И от пламени искрятся…

А затем спустились вихри,

Заметались в диком ритме,

Пламя к небу поднимая

Да на землю вновь спуская.

« Эх, видать судьба дала

Сгинуть здесь, сгорев дотла.

Следуя её персту,

Не найду свою мечту».

Всё вокруг шумит, грохочет,

Словно в небе кто хохочет.

Ванька очи прикрывает,

Время будто замирает…

Вдруг в мгновенье всё застыло,

Пламя тут же отступило.

Смотрит Ванька, на поляне

Блещет озеро сияньем.

Свет невиданный искрится

Да над гладью вод кружится.

И из этих чудных вод

Веды вышли в хоровод…

Замерев, стоит Иван,

Видно, это не обман -

Веды вышли поклониться,

Значит, есть цветок Зарницы!

Огляделся тут и там,

По деревьям и кустам,

Под ногами посмотрел

Да от счастья так и сел.

Рядом, светом озаряя,

Цвет Зарницы расцветает.

Красотой своей искрится,

А вокруг туман клубится.

Долго мешкать он не стал

И цветок себе сорвал…

Закружилась голова,

Ваньке вспомнились слова:

«Тот, кто сей цветок найдёт,

Счастье тут же обретёт».

Вмиг померк Зарницы свет.

Ярким заревом рассвет

В небе тёмном заискрился,

Ваня "в бездну провалился".

Он очнулся на поляне

Где в лазоревом тумане

Меж деревьев сруб стоит,

А над ним звезда горит…

– Вот так чудо – чудеса,

Ванька наш протёр глаза, -

"Видеть чудо не впервой,

Слава Богу, я живой"!

Встал, немного отряхнулся

И устало улыбнулся.

Голос слышится извне:

«Ванечка, приди ко мне!»

– Эй, ты где? Иду, иду!

– Тут я, рядом, очень жду…

Ваня смотрит, лес густой

Стал как будто бы другой.

Сосны блеском отдают,

Хлещут ветви – больно бьют,

Травы ноги оплетают,

Словно Ваню не пускают.

– Эй, ты где? Опять пропала?

Или ждать меня устала?

Выйди в свет да покажись,

Не губи мою ты жизнь!

Только слово прозвучало,

Всё в мгновение пропало.

Оглянулся – свет искрится,

А перед ним стоит девица.

Чернобровая краса,

На щеке блестит роса.

Взгляд немного опускает,

Словно с ним она играет.

– Здравствуй девица – краса,

Подними свои глаза.

Ты ль меня звала сейчас?

Я пришел в полночный час.

А девица всё молчит,

Не шевелится стоит.

– Что с тобой? Очнись, очнись,

Да проснись уже, проснись!

Ваня деву теребит,

А она, как столб, стоит.

Обошел её три раза,

Не услышал даже фразы.

Тут из чащи вышел дед,

Во всё белое одет.

Сел на пень и наклонился,

Парень сильно удивился.

– Здравствуй, Ваня, я заждался,

Вижу, ты не растерялся.

Раз пришел, знать, суждено…

Только дева спит давно.

Хоть пляши, хоть слёзы лей,

Нет проклятия сильней.

А ее спасенье есть

Во пути, сокрытом здесь.

Ты цветок Зарниц сорвал,

Да о счастье всё мечтал?

Только разве ж мог ты знать,

Что придётся всё отдать!

Ваня деду поклонился

И тайком перекрестился.

– А почто ты сам тут бродишь,

Страху на людей наводишь?

Мне по нраву вот девица,

И красива, словно птица…

– Экой молодец ты странный,

Это ж лес Волхвов – туманный.

Ты почто сюда забрался?

Что молчишь, аль растерялся?

Ваня с мыслями собрался,

Понял все и засмеялся.

– Я искал красу-девицу,

Здесь живёт она с лисицей.

Дед в лице переменился,

Видно, шибко разозлился,

На Ивана посмотрел

Да мгновенно побелел.

– Ты чего явился, брат,

Я уже тебе не рад!

Околдована она

Тёмным заревом сполна.

Будет, словно столб стоять,

И тебе её не взять!

Иван к деду наклонился,

На пенек облокотился,

Молвил тихо да с теплом:

– Ты пойми, я здесь с добром.