Джейк моргнул, возвращаясь в настоящее, где все еще говорил Валериан. Сообщение придется пересмотреть – Джейк не сомневался, что в состоянии восторженного шока что-то пропустил.

«Мой отец обратил внимание на то, что появляется все больше сообщений о найденных артефактах. Пока что мы не можем с уверенностью назвать причину этого, но они то и дело объявляются то тут, то там. Отец принял мудрое решение: каждый артефакт необходимо изучить. Зная о моей огромной любви к археологии, он поручил мне заняться этим проектом лично».

– Да уж, да уж, – хмыкнул Дариус. – Огромная любовь к археологии, как же. Могу поклясться, он никогда не садился задницей прямо в грязь, чтобы…

– Заткнись! – прикрикнул Джейк. Внутри него пробуждалось нечто, совсем как то странное создание, поглотившее зергов и протоссов. И имя этому болезненному ощущению было «надежда». Похоже на то, как возвращается к жизни, пусть и полной боли, обмороженная конечность.

«Поскольку для нас это чрезвычайно важно, я могу предложить то, чего у вас, как я полагаю, не было уже долгое время. Полное финансирование. Новейшее оборудование и технологии. И также вы должны знать, что по причине особенной важности ситуации я потратил некоторое время, дабы получше узнать тех, чьи имена оказались в списках, попавших на мой стол, – сказал Валериан и позволил себе легкую улыбку. – Ваша работа на Пегасе не забыта, доктор Рэмзи. Я приглашаю вас войти в состав моей команды – если это вам интересно».

Дариус хлопнул Джейка по спине, и тот позволил себе улыбнуться. Он ужасно гордился тем, чего достиг на Пегасе со своей командой. Жаль, что ни один из известных комитетов по наградам не сумел по достоинству оценить важность совершенного ими открытия.

Валериан подался вперед и заговорил быстрее.

«Я бы хотел, чтобы вы примкнули ко мне в поисках секретов третьей расы пришельцев. То, что мы можем узнать, способно помочь всему человечеству, доктор Рэмзи».

– И, определенно, поможет нам, – тихо заметила Кендра. Она пристально смотрела на видеоэкран, и на ее лице не осталось ни малейшего следа недавней игривости. В широко распахнутых глазах девушки отражались те же чувства, что переполняли сейчас и Джейка.

– Полное финансирование! Боже мой! Как думаешь, это включает в себя работающий водопровод?

Джейк едва слышал ее – Валериан заканчивал речь:

«В конце сообщения имеется код: введите его, если хотите сопровождать меня в этом удивительном приключении. Свяжитесь со мной, если пожелаете участвовать, на что я искренне надеюсь. И напоследок хочу предостеречь вас: поскольку я действую неофициально, прошу не раскрывать имени вашего нанимателя кому-либо, кроме собственной команды. Я останусь анонимным спонсором. Даже те люди, с которыми вам предстоит работать, знают меня лишь как некоего мистера Вэ из окружения императора. – Менгск мягко улыбнулся. – Полагаю, вам следует поторопиться. Если откажетесь, ваше место с превеликой радостью займут другие – многие, многие другие».

Экран погас. Некоторое время Джейк Рэмзи сидел, уставившись в него – он видел перед собой не блестящую черную поверхность, а образ громадного храма пришельцев на Бекар Ро.

История с ним выглядела отвратительно с точки зрения археолога. Черт, она выглядела отвратительной с любой точки зрения. Три расы, столкнувшиеся в кровавой схватке на земле и в воздухе. Все зерги и протоссы на той планете были поглощены, а большинство терранских кораблей – уничтожены. Прошли месяцы, прежде чем кому-то пришло в голову отправиться на их поиски.

А сколько знаний утеряно! Это удручало Джейка. Удалось спасти лишь крупицы информации. Прекрасная до умопомрачения структура, содержащая в себе существо, которое потом вырвалось наружу. Все его секреты пропали вместе с ним. Примчавшиеся морпехи получили приказ взять строение под контроль или уничтожить его – не исследовать или провести анализ! Черт подери, они даже пытались взорвать его ядерным зарядом, но эта штука поглотила энергию взрыва, словно огонек свечи. В конечном итоге удалось сделать несколько голограмм и записать крохи информации.

Ровно столько, чтобы являться археологам в наваждениях. Вогнутые стены, сделанные из неизвестного материала. Сочетание цветов, драгоценные инкрустации, завитки и текстуры. Строение, без сомнения, древнее, однако на вид словно созданное вчера.

Так много вопросов. Будут ли задействованы военные? Кто будет иметь право решающего голоса в проекте? Каким образом он будет финансироваться, и кто особенно заинтересован в нем?

– Джейк? – громкий голос Дариуса заставил Джейка подпрыгнуть. – Ты собираешься ответить этому парню или так и будешь стоять, раскрыв рот, и глазеть? И вытри слюни с подбородка.

Рука Джейка автоматически потянулась ко рту, и Дариус разразился хохотом. Кендра усмехнулась. Джейк покраснел и улыбнулся. Он бы не удивился, на самом деле обнаружив на подбородке следы слюны.

Джейк глубоко вздохнул и ввел код. Экспедиция началась.

Валериан Менгск – двадцать два года, превосходный, блистательный, и, пожалуй, несколько надменный от осознания собственного превосходства – принял стойку «к бою». Он стоял босиком на деревянном полу: высокий, гибкий, облаченный в традиционные боевые одежды: кейкоги и хакама. Уверенность, с которой юноша держал эфес старинного меча, выработалась за годы практики. Оружие, элегантное, прекрасное и смертоносное, стало продолжением его самого. Валериан уже давно не думал о нем как-то иначе.

Свет свечей играл на блестящем клинке. Звучала негромкая спокойная музыка, в двух больших каминах горели, потрескивая, ароматные поленья. Валериан неподвижно застыл в позе, известной как «стойка всадника», сохраняя позу с терпением хищника. Его мускулы были напряжены в готовности к действию, а острие меча направлено в горло воображаемого противника.

Без единого лишнего вздоха юноша взорвался вихрем движений.

С быстротой и точностью Валериан сменял сложные, изящные стойки одну за другой. Блок, удар, поворот, выпад, нырок, перекат, прыжок – лезвие вновь и вновь со свистом рассекало воздух. Дыхание юноши участилось, но осталось неизменно ровным.

Закончив, Валериан стер воображаемую кровь с клинка, быстрым, едва ли не высокомерным жестом взмахнул мечом над головой и вложил его в ножны, а затем замер без движения, полностью контролируя дыхание, так чтобы ни один противник не почувствовал и слабого дуновения. Бисеринки пота блестели на лбу Валериана, отражая свет камина так же, как мгновением раньше отражал его клинок.

Юноша выполнил церемонный поклон и на этом закончил.

Валериан вернул меч в стойку, затем прошел к небольшому столу, заставленному старыми бутылками и бокалами, и выбрал напиток. Портвейн был старым – как и графин, содержащий коричневую жидкость, и небольшой бокал, куда Валериан его налил. И то и другое устраивало юношу.

Валериан поднял бокал, изучая, как свет преломляется сквозь жидкость, вдохнул аромат и сделал глоток. Его отец любил рубиновые сорта портвейна, сам же он предпочитал золотистые. Это был один из тех немногих способов, которые Валериан использовал, чтобы – хотя бы для себя самого – бороться с подавляющим авторитетом отца. Он предполагал, что не одинок в своей непокорности. Дети великих людей постоянно старались выйти из тени родителей. Некоторым это не удавалось. Имена таких обращались в ничто и поглощались историей точно так же, как их уникальность и одаренность тонула в наследии великих родителей.