«В будущем?»

Я резко остановился. От столь неожиданного и пугающего предположения спину словно сковало холодом. Я попал в прошлое? Что за дурная мысль!

Нет, нет, нет. Я не мог допустить такого. Это было бы полным безумием.

Но почему тогда это место было до абсурда похоже на средневековый трактир?

Я прошел вдоль массивных, грубо отесанных столов и остановился возле самого дальнего. Опустился на скамью, вытянул под столом гудящие от долгой ходьбы ноги и попытался немного расслабиться. Огляделся.

Всего в трактире имелось восемь столов со скамьями по обеим сторонам. Этого мало даже для небольшой забегаловки. Хотя нужно ли больше для заведения, стоящего на краю леса? В тот вечер в зале трактира помимо меня находилось всего пять человек.

Все они оторвались от своих занятий: от еды, от питья, от беседы или от чесания собственного затылка и подозрительно уставились на меня. От их пристальных взглядов мне стало немного не по себе. Не могу чувствовать себя спокойно, когда на меня смотрят так. Словно и не смотрят, а таращатся. И при этом не говорят ни слова.

Напряжение немного спало, когда по залу пробежала пухленькая краснощекая женщина с подносом, заставленным съестным, поставила его на стол компании из трех мужчин, шепнула им что‑то, а затем повернулась ко мне и учтиво поклонилась. Одетая в какие‑то пестрые лохмотья, она отдаленно напоминала луковицу. Она подчеркнула свою полноту, собрав волосы в своеобразную пальму, хотя, казалось, это ее совсем не смущало. Обслужив посетителей, женщина убежала в небольшую комнатку за стойкой, очевидно, на кухню, потому как кушанья она принесла оттуда.

Я невольно засмотрелся на глиняную миску, которую официантка поставила на стол мужчине. В ней находилось что‑то горячее и аппетитное, с дымком. Рот наполнился вязкими и многозначительными слюнями. Я не помнил, когда ел последний раз. Аппетиту не помешал даже тошнотворный запах, наполнявший трактир.

Разглядывая чужую еду, я даже не заметил, что к моему столу подошла другая официантка. Румяная миловидная девушка с длинной пышной косой и очень довольным выражением лица стояла рядом и с любопытством наблюдала, как я исхожу слюнями.

Я заметил ее и замер. А она беззаботно хихикнула и спросила:

— Господин желает отужинать?

— У вас есть телефон? – спросил я. – Мне нужно позвонить.

— Теле… что? – удивилась она.

Я осмотрелся и понял всю глупость этого вопроса. Телефона в трактире не было и быть не могло. Снаружи я не заметил ни телефонных линий, ни проводов, ни столбов. В доме даже не было электричества. Словно я неожиданно попал в прошлое и оказался где‑нибудь в Средневековье.

— Так вы голодны? Будете ужинать? – не унималась услужливая официантка.

— Я очень голоден и умираю от жажды, – честно признался я. – Но у меня почти нет денег.

Я недолго думая высыпал все свои сбережения на стол.

— Могу я что‑нибудь на это купить?

Девушка присела напротив и стала с интересом разглядывать монеты и купюры. Монеты она осмотрела, взвесила в руке, ощупала, даже попробовала на зуб. Но не нашла никакого сходства с теми деньгами, к которым привыкла. К бумажным купюрам она и не притронулась. Лишь недоверчиво отодвинула их в сторону, чтобы не мешали осматривать медь и сталь:

— Первый раз вижу подобное. Это деньги?

Я кивнул в ответ.

— Странные деньги, очень похожи на настоящие, но какие‑то другие, – объяснила она. – Может быть, в стране господина можно купить на них еды, но мне хозяин запретит их брать…

— Жаль… – протянул я, стараясь не впадать в отчаяние.

Она поднялась со скамьи:

— Скажу хозяину.

— Постой, – я подался вперед и схватил ее за запястье. Испугался, что она скажет хозяину о неплатежеспособном посетителе, и он попытается выпроводить меня отсюда. Сначала вежливо, а может, и сразу, применят силу. И пока этого не произошло, я должен был выяснить все что можно о своем местонахождении.

— Ответь, пожалуйста. Куда я попал?

— Трактир «Суховодье», – сказала она, обернувшись.

Я отпустил ее руку.

— А где мы находимся, в общем. В какой области, крае? Где ближайший город? Я не местный. Поэтому и спрашиваю, – немного замялся я.

— Да я вижу, что господин не местный. Ближайший город, Вера, на севере отсюда, в трех днях пути. Я там еще не была, но к нам частенько захаживают городские торговцы. Говорят, что идти через Суховодье безопаснее, боятся разбойников на тракте. Суховодье – это наша деревня. Она тут рядом, дома видно с крыльца трактира. Вы подождите, я скоро вернусь.

— А область? Или край?

— Королевство Днева.

— Королевство Днева? – У меня глаза на лоб полезли от удивления.

Воспользовавшись моим замешательством, девушка убежала на кухню, оставив меня наедине с собственным безумием. Память превратилась в кашу из обрывков сотен и тысяч каких‑то неясных воспоминаний, не относящихся к этому месту. Я проголодался и устал, проснулся утром где‑то на опушке леса, ничего не понимал, был сильно напуган, а меня разыгрывали какими‑то глупыми шутками о том, что я попал в какое‑то королевство Дневу?

«Или не разыгрывали?»

Глупость! Я просто не мог рассуждать серьезно на эту тему. Хотя в голову начала закрадываться мысль, что даже такая глупость могла оказаться жестокой правдой. Ведь я не мог отрицать действительности, а обстановка трактира и поведение местных жителей – посетители трактира все еще изредка косились на меня – упрямо доказывали, что они не имеют ничего общего с высокоразвитым обществом начала двадцать первого века, память о котором сохранилась в моей голове.

Но отчего‑то я идеально понимал речь. И слышал чистейший русский язык! Или это было одним из пробудившихся во мне чужих воспоминаний. Я ничего не понимал, но все равно пытался рассуждать.

Все явно не складывалось. За пятьсот, триста, да даже за сто лет язык меняется до неузнаваемости, сохраняются лишь канонические нормы. Но тем не менее я понимал, что говорила официантка, и она понимала меня. Сделав допущение, что это действительно Средневековье, я рассчитал, что начало двадцать первого века и эту эпоху должно было разделять не меньше трехсот, а то и пятисот лет. А за это время языковой барьер должен был вырасти настолько высоко, что мне понадобилась бы лестница. Я бы точно не смог общаться спокойно.

«А вдруг я попал на съемки средневековой картины и сейчас сижу под прицелом какой‑нибудь спрятанной видеокамеры?»

Нет, нет и нет. Подобное предположение казалось мне еще невероятнее, чем идея о перемещениях во времени.

«А что, если это игра? Простая ролевая игра, с большим количеством участников. Люди собираются вместе, выбирают время, место, а затем строят дома, иногда даже целые деревни, готовят декорации и отыгрывают исторические события на новый лад».