Ее красное лицо с налипшими волосами исказилось от неприкрытого бешенства. У Алины были причины ненавидеть пьяных похотливых мужиков — и гораздо более серьезные, чем у любой другой женщины.

— Э-э-э! Тихо-тихо-тихо! — Мужчина примиряющим жестом поднял ладони. — Спокойно, сестренка! Ты просто не поняла!

— Все я поняла. Пошел вон отсюда!

— Спокойно! Спокойно! Ты можешь выслушать, а? Спокойно!

— Ну?

— Сестренка, я тебе предлагаю не то, что ты подумала! Все очень цивильно! Более того, это будет для тебя выгодно — не в том смысле, в каком ты подумала! Я, понимаешь, хочу выиграть пари. Знаешь, что такое пари? Ну вот. В общем, поспорили мы с парнями, что я за полчаса смогу из любой оборв… из любой простой девчонки, которую найду за дверью, сделать типа королеву. Понятно? Не, ну я согласен, что спор дурацкий, просто получилось так, разговорились с мужиками, кто сколько на жену в месяц тратит — сама знаешь, косметика там, пластика, тряпки-бирюльки… А я сказал, что ни одна баба этого не стоит, потому что любая девчонка с улицы, если ее приодеть, в сто раз лучше ваших баб покажется. Понятно? Ну и поспорили. Понятно? Блин, пока я тут с тобой вожусь, время-то пошло уже!

Последние слова он произнес с некоторым отчаянием и вопросительно взглянул на Алину. Ошарашенная его напором, а главное, просящим, чуть ли не заискивающим тоном, девушка смотрела на него во все глаза и пыталась убедить себя в том, что все происходящее — дурная шутка крепко выпившего человека. И все-таки что-то ее останавливало. Может быть, именно этот тон и еще взгляд — в нем тоже читалась искренняя просьба.

— Бред какой-то… Как же можно спорить на живого человека? — пробормотала она.

— Ну тебе же это ничего не будет стоить, сестренка! И даже наоборот, посидишь, проведешь вечер в компании с интересными людьми, покушаешь хорошо, выпьешь…

— Я не пью.

— Ну, это… просто посидишь. Что тебе, трудно? Я и денег дам за беспокойство. Много дам! Ты со своей тряпкой и в три месяца здесь столько не заработаешь. И ведь практически ни за что деньги, учти. Ну? Шевели мозгами быстрее, сестренка, время же идет, пойми ты!..

— Ну ладно, — решилась вдруг Алина, сама не зная почему. — Только мне переодеться надо и еще вот инвентарь положить в бытовку. Вы меня на улице подождите.

— Никакой улицы, сестренка, ты что, с ума сошла? Двадцать минут у нас осталось! Бросай все, начальства не бойся, я договорюсь!

— Да стойте вы! Не могу же я в таком виде…

— Вид достойный я тебе обеспечу! Тут через дорогу бутиков, как грязи!

Он снова уверенно схватил ее за руку и потянул за собой. Алина не сопротивлялась.

* * *

По ту сторону ресторана, из которого они только что вышли, действительно сияли россыпями огней витрины магазинов. Незнакомый молодой человек затащил Алину в первый попавшийся — да впрочем, можно было не выбирать. Судя по вывескам и ценникам на витринах, в эти ряды не могло затесаться ширпотреба. Странный человек толкнул вращающуюся дверь, втолкнул Алину внутрь и едва ли не с порога сказал двум молоденьким продавщицам в форменных строгих костюмах, что выросли перед ними, как из-под земли:

— Девочки-красавицы! Каждой на чай по сто баксов сверх покупок, если за десять минут вы мне сделаете из вот этой, — он снова слегка подтолкнул Алину в спину, — Королеву с большой буквы! Такую, чтобы в обществе показать не стыдно — ну, вы понимаете, сестренки!

«Сестренки» и в самом деле поняли его с полуслова. Они синхронно кивнули незнакомцу, быстро переглянулись и принялись за дело. Одна из продавщиц быстро, но вежливо увлекла Алину в большую примерочную с зеркалами до полу и, не дожидаясь разрешения, стала расстегивать ее рабочий комбинезон. Вторая, двигаясь быстро и бесшумно, уже несла к ним несколько платьев и костюмов, удерживая их на некотором расстоянии друг от друга — чтобы, упаси бог, не помять. На какое-то время Алина перестала принадлежать себе: она была просто куклой, которую раздевали, одевали, заставляли поворачиваться во все стороны. Ей поднимали и опускали руки, просили попридержать подол, распускали волосы, усаживали на низенький пуф и примеряли туфли, босоножки, какие-то немыслимого фасона кружевные сапоги… Трудно было поверить, что на все это действительно понадобилось десять минут!

— Получайте свою Королеву, — сказала старшая из них с явным удовольствием в голосе.

Тяжелые занавеси примерочной раздвинулись, и Алина предстала перед этим странным человеком, что называется, во всей красе.

Человек прищурился и обежал Алину взглядом, в котором сквозило удовлетворение оттого, что он не ошибся. Да, мало кто решился бы возразить, что девушка в длинном, до полу, вечернем платье из темно-малинового органди, которое уверенно открывало маленькую крепкую грудь и как будто стекало мелкой рябью по бедрам, была красива. А впрочем, конечно, дело было не в платье, вернее, не только в нем. И уж конечно, не в сережках и колье от Сваровски, которые так кстати нашлись в этом магазине. Все это просто оттенило мягкую красоту девушки — и ее шарм, и очарование. Увидев ее на черной лестнице дорогого ресторана с тряпкой в руках и в форменном комбинезоне, сторонний наблюдатель мог бы только сказать, что девушка очень молода. Здесь, в интерьере дорого бутика, в окружении нарядов и эксклюзивных безделушек, в этом шуршащем платье, в красных туфлях на длинной и тонкой, как игла, шпильке, становилось понятно, что стоящая перед вами девушка — истинная красавица…

— С волосами нам повезло, — довольно обратилась к незнакомцу старшая продавщица. — Такие волосы — прямо водопад… Им никакая прическа не нужна.

— Класс, — согласился молодой человек. — И мне время не тратить.

Обе продавщицы переглянулись — они явно не поняли, что он хотел сказать.

— И насчет косметики тоже, — заметила вторая. — Мы только губы чуть-чуть блеском тронули, красавице вашей… А так больше ничего.

— А вот с руками беда, — вздохнула первая.

Алина вспыхнула и проворно спрятала за спину руки. Как и всякая уборщица, девушка старалась беречь руки от воды и едких растворов, но это удавалось не всегда, и кожа на ладонях была сухой и местами потрескавшейся. А ногти обрезаны, что называется, под корень, безо всякого следа маникюра. Не такие уж страшные руки, нормальные руки рабочего человека. Там, среди обслуги ресторана, или, скажем, в метро никто бы не заметил короткие ногти и красноватые пальцы. Но вечерний наряд требовал соответствия — и Алине показалось, что даже манекены смотрят на ее руки с осуждением.

— Руки — ладно. Что руки? Руки эти нам не целовать, — весело хохотнул молодой человек и полез в карман за бумажником. — Спасибо вам, сестренки, уложились, как договаривались, за это каждой премия. — Он вынул две стодолларовые бумажки, помахал ими в воздухе и по очереди пришлепнул их на плечо каждой из продавщиц, как будто награждал их погонами. — А нам пора. Слышишь, ты, новоявленная Королева? Шевелись, мы уже и так опаздываем. За мной давай шагай.