— Тебе что места мало?

— Нет. Просто я еду не один…

— Вот это новости… А с кем же?

— С женой, — прямо и с гордостью сказал Штоколов.

— Да ладно?! Ты женился? Когда?

— Совсем недавно. Я поеду только с ней. Она нужна мне. Она меня уговорила согласиться на участие во всем этом, и я хочу, чтобы она была рядом.

— Ну, в таком случае, я вам помогу, — естественно согласился тренер, — Как хоть ее зовут-то?

— Лена. Только ни одна живая душа не должна знать, что я женат. Не хочу, чтобы журналисты пронюхали. Это только наше дело.

— Понял. Никогда и никому.

— Я знаю, — улыбнулся Кирилл, зная, что может доверять тренеру как себе и даже больше.

Лена ехала домой, когда ей позвонил Эдик. Лена долго смотрела на дисплей телефона, но так и не смогла собраться с духом, чтобы ответить ему.

«Это правда?! Все?! Ты ушла?!» — тут же пришло сообщение в мессенджер.

«Да. Я не могла иначе. Если сможешь, прости», — коротко ответила Лена.

Эдику хотелось так много ей сказать. Он писал и стирал. И снова писал. И снова стирал. Казалось, земля ушла из-под ног. Еще вчера они с Леной могли перевернуть мир, а сегодня она перевернула его жизнь с ног на голову. Но больше всего его задевало не то, что она решила уйти, а то, что она не сказала это ему в глаза, не дала возможность узнать причину и просто попрощаться… Словно он ничего и не значил для нее. А казалось, что они друзья…

«Надеюсь, ты не пожалеешь, и мы когда-нибудь обо всем поговорим» — лишь написал он.

«Когда-нибудь обязательно поговорим», — ответила Лена.

Вернувшись домой, Кирилл сообщил Лене, что она сможет без проблем полететь с ним на Чемпионат, и добавил, что Олег теперь в курсе, что она его жена.

— А почему я тогда никому не могу сказать, хотя бы Нике…

— Нет, Нике нельзя! — вдруг взвился Штоколов.

— Почему? — жалобно переспросила Лена.

— Олег больше для меня, чем друг, он как брат, а Завьялов как отец! И вообще, все честно, у тебя знают о нашей свадьбе двое самых близких людей, и у меня двое!

— Хорошо, не нервничай, я все поняла, я буду молчать, — согласилась Лена, хотя так хотелось рассказать, что теперь она жена Штоколова!

Как и обещал, Завьялов все устроил, и в нужный день Кирилл вместе с Леной отправились в дорогу.

— Я так никогда не волновался, — говорил Лене Кирилл утром, перед тем как идти на последнюю тренировку перед короткой программой.

— Отдай свое волнение мне, — улыбнулась Лена и крепко обняла мужа.

— Главное сделать все, что я могу…, чтобы даже если я проиграю, мне не было стыдно.

— Какой может быть стыд? Ты уже национальный герой.

— Ты будешь в зале?

— Да, вот билет, — сказала Лена и протянула билет Кириллу. Он запомнил ряд и место.

— Я посмотрю, где это и когда выйду на лед, найду тебя. А ты смотри на меня… Ты скажешь мне, что любишь, и я сделаю все…

— Я скажу, — улыбнулась Лена, — А сейчас иди, только не перенапрягай на тренировке колено.

— Обещаю, — согласился Кирилл и поцеловал Лену на прощание.

В шесть часов вечера начался первый соревновательный день среди мужчин-одиночников. Лена сидела, и с замиранием сердца ждала появление на льду Кирилла. Она столько раз следила за его выступлениями по телевизору, но оказаться в зале — это совсем другое. Она просто дрожала от волнения. Лена отдала бы все, только бы он стал первым! По жеребьевке Кирилл выступал прямо перед Стокером.

Штоколов вышел на лед. Собранный и сосредоточенный. Он быстро нашел в толпе лицо Лены и пристально посмотрел ей в глаза, а Лена бесшумно прошептала: «Я тебя люблю. Ты — лучший». Кирилл прочитал все по ее пухлым губкам и тут же прозвучали первые аккорды композиции, под которые он начал свое выступление.

Лена следила за каждым его шагом, жестом взглядом. Ей казалось, что она перестала дышать и даже сердце не бьется, боясь сбить безукоризненный ритм выступления Кирилла. Когда он закончил, Лена по его лицу поняла — он сделал все, что планировал, и смогла спокойно выдохнуть. Хотелось побежать к нему и обнять, но Лена продолжала неподвижно сидеть на своем месте в ожидании оценок. Баллы оказались ожидаемо высокие. И все по тем же по глазам Кирилла, Лена понимала, что примерно на это он и рассчитывал.

Вышел Стокер. Катал чисто и технично. Естественно Лене казалось, что это выступление, выглядит сухо и безжизненно, но у судей было свое мнение… Стокер обошел Кирилла на полтора балла! Практически как на Олимпиаде!

Лена была просто раздавлена, а Кирилл почему-то вовсе не расстроился.

— Я знал, что так будет. Все в порядке, — безэмоционально отвечал он Лене, но она полагала, что Кирилл просто сдерживает свой гнев внутри.

— Ты — лучший!

— Главное, чтобы я оставался лучшим для тебя, — неожиданно сказал ей Кирилл, — Больше всего я боюсь, что ты во мне разочаруешься…

— Я? В тебе? Ни за что! Да я бы этого Стокера тухлыми помидорами закидала! Ты — лучший! — повторила Лена.

— Ладно, подождем окончания Чемпионата, а уж потом начнем реабилитировать мое самолюбие, — усмехнулся Кирилл.

— Все знают, что ты — первый!

— Да, я первый, кто в таком возрасте претендует на Чемпионский титул! — засмеялся Кирилл.

— Давай отвлечемся? Пойдем, прогуляемся? — предложила Елена.

— Пойдем, — согласился Кирилл.

Но стоило им выйти, как Лена пожалела, что подала такую идею, поскольку прямо навстречу им шел самодовольный Стокер.

— О, господин Штоколов, — обратился к нему Джон, — Как настроение?

— Замечательно, — так же на английском ответил Кирилл.

— Извини, что так получается, ты хороший фигурист, просто возраст…

— Ничего страшного, все логично, ты же выиграл последнюю Олимпиаду, а не я, было бы смешно, если бы ты стал вторым после меня, учитывая то, что я год не выходил на каток, да еще в моем-то возрасте…

— Согласен. Все логично. Желаю удачи в произвольной, — Стокер фамильярно похлопал Штоколова по плечу, полностью уверенный в том, что победа на Чемпионате уже вопрос решенный.

— Спасибо, — усмехнулся Кирилл и пошел с Леной дальше.

Наступил второй соревновательный день. Лене казалось, что Кирилл хорошо себя чувствует и не волновалась за то, что он без труда сможет сделать все, на что способен. Только сам Штоколов знал, что полночи не спал из-за колена.

«Господи, помоги мне! Последний раз! Молю тебя! Только бы обезболивающее подействовало! Я все сделаю, все… Господи, ты же видел, я старался не покладая рук и ног, помоги… Хотя, помогать крепнуть тщеславию… Мне просто хочется, чтобы люди увидели, на что я способен», — молил Бога Кирилл в ожидании выхода на лед.