Из всех летчиков на «Бофортах», атаковавших в тот день немцев, возможно, самым отважным и темпераментным был «Джинджер» Финч. Всего несколько недель назад он вместе с Олдриджем получил Крест за летные заслуги после бомбежки сильно защищенного конвоя из 8 транспортов у голландского побережья. Финч возглавлял соединение из 3 самолетов, где Олдридж был номером третьим. Направившись к самому крупному транспорту, Финч обстрелял его из пулеметов и сбросил 4 бомбы на высоте мачт. 3 из них попали в цель, и самолет Финча изрядно тряхнуло при взрыве. Олдридж шел замыкающим. Он видел, что второй самолет сбит и рухнул в море, но это его не отпугнуло. Олдридж тоже добился прямых попаданий, но слишком поздно отвернул от цели, и консоль его крыла была изуродована такелажем мачты транспорта. Когда техники услышали, что германские корабли вышли в море, они сказали, что если их кто—то и поймает, то это будет «Джинджер» Финч. А техники знали, что говорили.

3 «Бофорта» вышли на цель точно с левого траверза. Прямо перед ними виднелся «Гнейзенау», медленно идущий среди скопления более мелких кораблей. И никаких признаков «Шарнхорста».

Уклоняясь от предыдущей атаки (возможно, это были «Суордфиши»), «Шарнхорст» вылетел с узкого протраленного фарватера. От атаки корабль уклонился, зато наскочил на мину.

При взрыве мины «Шарнхорст» серьезно пострадал. Освещение погасло, радио отказало, за кораблем показался нефтяной след, и он потерял ход. Пока линейный крейсер зализывал свои раны, «Гнейзенау» и «Принц Ойген» помчались дальше.

Стюарт и Рут увидели, как Финч покачал крыльями и лег на боевой курс, довернув чуть влево, чтобы пройти по носу у «Гнейзенау». Эсминцы сопровождения начали ставить дымзавесу, и оба пилота потеряли из виду своего лидера. Зато они увидели, почему германские корабли не открыли огонь.

— Два Me–109 прямо впереди!

Германские истребители находились между «Бофортами» и эскадрой. Они пошли прямо в лобовую и открыли огонь с дальней дистанции из пушек и пулеметов. Оба торпедоносца были повреждены, но не свернули. Германские истребители отвернули, чтобы не столкнуться, и попытались пристроиться в хвост «Бофортам». Стюарт и Рут теперь находились в 2000 ярдов от корабля, который выбрали в качестве цели — крейсера «Принц Ойген».

А левее «Джинджер» Финч уже приготовился сбросить первую торпеду «Бофортов» по крупным кораблям в открытом море. Это был первый удар «штурмового отряда» Жубера, первая из атак «Бофортов».

Летчики видели, как Финч шел на германские корабли, чтобы сбросить торпеду. Он не вернулся.

Тем временем Стюарт и Рут мчались прямо на «Принца Ойгена», беспокоясь, успеют ли они выполнить атаку, прежде чем сами будут атакованы Me–109 сзади. Германский крейсер казался почти неподвижным. Стюарт решил дать упреждение не более половины корпуса. Несмотря на все усилия эсминцев и дымовую завесу, он ясно видел весь борт цели. Стюарт нажал кнопку и сбросил торпеду.

— Два «Мессера» у нас на хвосте!

Ручка управления задрожала у него в руках, когда пулеметы хвостовой башни начали заглатывать ленты. Стюарт дал полный газ и заложил вираж вправо. Жестяное бренчание позади подсказало ему, что германские истребители тоже нащупали цель. Стюарт закрутил головой в поисках убежища, но облака находились на 1000 футов выше. Пилот чувствовал себя, как человек, застигнутый ливнем без плаща. Он снова опустил нос самолета и пошел «змейкой». Хвостовые пулеметы продолжали стрелять.

— Один из них сбит!

Пулеметы стреляли, но не по падающему вниз истребителю, а по второму, который упрямо преследовал торпедоносец. Его трассеры промелькнули мимо переднего стекла кабины и пропали, подобно падающим звездам. Внезапно Стюарт увидел, что перед ним из тумана возникла земля. Он круто свернул вправо, и через мгновение пулеметы дали длинную очередь.

— Он готов! Я думаю, что попал в него! Он готов!

Когда самолет сел на аэродроме, в «Бофорте» обнаружились 12 пробоин. Одна пуля пробила лопасть винта, хвостовое оперение было изуродовано. Но летчикам засчитали уничтожение одного Me–109. Никто не был даже ранен. Хвостовой стрелок Стюарта видел, как торпеда шла к цели, но никто не мог сказать, попала ли она, так как началась атака истребителей.

Позади Стюарта Рут самостоятельно пошел в атаку. Он впервые участвовал в бою, а тут еще постоянные атаки истребителей… Рут снизился до высоты 60 футов, сосредоточившись на сбросе торпеды. Он постарался забыть о том, что происходит позади него. Он был ранен в руку осколком снаряда, но держал онемевший палец на кнопке сброса. Радист, обслуживающий бортовые пулеметы, был ранен пулями в руку и ногу, стрелок был ослеплен осколками, когда снаряд попал в перспексовый колпак турели. Однако Рут вел «Бофорт» по прямой. Когда он решил, что до «Принца Ойгена» осталось не больше полумили, то сбросил свою торпеду. Заложив правый вираж, Рут решил, что куда он ни повернет — ему всюду преградит дорогу эсминец. Целую минуту он в нерешительности крутился на месте, несколько раз меняя курс, но всюду его встречал шквал огня с корабля сопровождения. «Бофорт» получил несколько попаданий и загорелся. Весь самолет заполнила удушливая вонь горящей резины. Огонь подобрался к укладке осветительных ракет. Радист и стрелок, позабыв о своих ранах, бросились тушить пожар и одолели его. Целых 10 минут торпедоносец провел внутри кольца эсминцев, прежде чем вырвался, провожаемый бешеным огнем зениток. Каким—то чудом «Бофорт» держался в воздухе. Когда они наконец удрали, Рут взял курс на Манстон. Им предстояла долгая дорога домой, однако в конце концов самолет благополучно приземлился.

Олдридж и Ли, ранее входившие в группу Карсона, прибыли в район боя в 15.40, сразу после атаки звена Стюарта. Ожесточенная битва, которую выдержали эти 3 экипажа, была прямой противоположностью приему, который встретили Олдридж и Ли. Истребители даже не приблизились к ним. Кроме того, германская эскадра снова вошла в зону плохой погоды, что сделало действия истребителей еще менее эффективными. Олдридж и Ли оказались уже внутри завесы эсминцев, когда наконец заметили головной корабль — «Гнейзенау». 2 самолета атаковали одновременно, сбросили торпеды с расстояния 1500 ярдов. Обе торпеды пошли нормально, но сгустившийся туман помешал летчикам увидеть результат.

Когда 13 самолетов 42–й эскадрильи прилетели в Колтишелл из Льючерса, Уильямс и Клифф тут же за завтраком были извещены о прорыве немцев. Им сказали:

— Готовится совместная атака группы. Жуйте побыстрее и возвращайтесь.

За завтраком Уильямс и Клифф обсуждали запутанную проблему — кому вести эскадрилью. Уильямс много лет летал на торпедоносцах «Суордфиш», однако на «Бофортах» он был новичком, так же, как и в 42–й эскадрилье. Он не был знаком с летчиками. Клифф провел в эскадрилье несколько месяцев и знал каждого,

Уильямс колебался. Сегодня перед ним маячил тот шанс, который военному выпадает один раз в жизни. Но ему пришлось отбросить личные амбиции, и он принял правильное решение. В такую погоду, с незнакомыми экипажами, имея под командой целую эскадрилью, а возможно, даже и другие…