Работу, которая отвечает всем этим трем требованиям, психологи называют содержательной. Содержателен труд учителя. Содержателен труд врача. Вся прелесть швейной индустрии, какие бы жесткие правила в ней ни царили, состояла в том, что она позволяла таким людям, как Боргенихты, едва сошедшим с корабля в чужой стране, найти для себя содержательное занятие. Она приносила ощутимые плоды: многие иммигранты, связавшие себя со швейной индустрией, сколотили немалые состояния. Но гораздо важнее то, как это повлияло на детей, выросших в семьях, где проповедовался содержательный труд. Можете себе представить, каково было наблюдать за взлетом Реджины и Луиса Боргенихтов глазами их детей? На примере родителей эти дети усвоили то, что почти столетие спустя понял Алекс Уильямс, — важнейшую заповедь для тех, кто стремится достичь вершин в своей профессии, например в медицине или юриспруденции: если упорно трудиться и не отступать, найти верное применение уму и воображению — весь мир будет у твоих ног.

11

В 1982 г. аспирантка кафедры социологии по имени Луиза Фаркас посещала дома престарелых и пансионы в Нью-Йорке и Майами-Бич. Они искала людей, подобных Боргенихтам, а если точнее, детей таких людей, как Боргенихты, — тех, кто прибыл в Нью-Йорк на волне еврейской иммиграции в конце XIX столетия. После бесед с каждым из этих людей она составляла семейное древо, отображая род деятельности родителей, детей, внуков и в некоторых случаях правнуков.

Вот ее описание «объекта № 18»:

«Русский портной прибывает в Америку, устраивается на потогонную работу на швейной фабрике, получает гроши. Затем начинает забирать недошитую одежду домой и заканчивает ее вместе с женой и старшими детьми. Он работает ночами напролет ради повышения зарплаты. Впоследствии он продает пошитую одежду на улицах Нью-Йорка, собирает небольшой капитал и вместе с сыновьями открывает собственное дело — мастерскую по пошиву мужской одежды. Они предлагают более качественные вещи, и спрос на них быстро растет. Русский портной и его сыновья становятся производителями мужских костюмов и поставляют свою продукцию в несколько магазинов мужской одежды… Отец и сыновья процветают… Их дети получают хорошее образование и работают по специальности».

А вот еще один пример. Кожевник, покинувший Польшу в конце XIX в.

Описания семейных древ, воссозданных Фаркас, занимают множество страниц, и каждое следующее древо похоже на предыдущее. Вывод очевиден: евреи, ставшие врачами и адвокатами, осваивали эти профессии не вопреки своему происхождению, а благодаря ему.

Преуспевание евреев традиционно принято объяснять их образованностью и принадлежностью к интеллектуальной культуре. Они издавна считались «книжной нацией». В этом объяснении определенно есть доля истины. Но в юридические школы поступали не только дети раввинов, но и дети простых портных. И в достижении профессионального успеха их решающим преимуществом была не интеллектуальная дисциплина, являющаяся результатом штудирования Талмуда, а практический интеллект и смекалка. А те рождались из наблюдений за отцом, продающим фартуки на Хестер-стрит. Тед Фридман, известный в 1970-1980-х гг. процессуальный адвокат, вспоминает, как в детстве ходил с матерью на концерты в Карнеги-Холл. Они были бедны и жили на самой окраине Бронкса. Как же они покупали билеты? «Там работала билетерша по имени Мэри, — объясняет Фридман. — Мы давали ей деньги. Мэри получала свои двадцать пять центов и разрешала нам без билета постоять на балконе второго яруса. Карнеги-Холл об этом не было известно. Все оставалось между нами и Мэри. Путь туда был неблизкий, но раз или два и месяц мы обязательно выбирались на концерты».[15]

Мать Фридмана была русской иммигранткой и с трудом объяснялась по-английски. Но в пятнадцать лет она начала работать швеей, а впоследствии стала видным профсоюзным организатором и усвоила, что благодаря силе убеждения и инициативности можно сводить детей в Карнеги-Холл. Для будущего адвоката лучшего урока и придумать нельзя. Швейная индустрия — своего рода учебный лагерь для представителей многих профессий. Чем занимался отец Роберта Оппенгеймера? Был производителем одежды, как и Луис Боргенихт. Этажом выше углового офиса Флома располагается офис Барри Гарфинкеля, который проработал в Skadden чуть меньше Флома и многие годы возглавлял отдел судопроизводства. Чем занималась мать Гарфинкеля? Она была модисткой и мастерила дома шляпки. Какую профессию выбрали два сына Луиса и Реджины Боргенихтов? Поступили на юридический факультет, а их девять внуков стали адвокатами и врачами.

Ниже представлено самое примечательное семейное древо из исследования Фаркас. Это еврейская семья из Румынии. У себя на родине она владела маленьким бакалейным магазином, а по приезде в Нью-Йорк открыла такой же магазин в Нижнем Ист-Сайде на Манхэттене. Изящный ответ на вопрос о происхождении Джо Флома.

12

Десятью кварталами севернее головного офиса Skadden, в центре Манхэттена расположен офис главного конкурента Джо Флома, юридической фирмы, признанной одной из лучших в мире.

Она занимает роскошное офисное здание, известное как «Блэк-рок». Попасть туда можно только чудом. В отличие от других крупных нью-йоркских юридических фирм, имеющих десятки филиалов во всех главных столицах мира, эта фирма имеет один-единственный офис. Она отказывается от большей половины дел и не берет почасовую оплату, а просто называет стоимость услуги. Взявшись за защиту в деле о поглощении сети розничных магазинов Kmart, фирма выставила счет на $20 000 000 за двухнедельную работу. И Kmart с радостью его оплатила. Если ее адвокаты не перехитрят вас, то обойдут, приложив больше усилий, а если уж не обойдут в работе, то выиграют за счет обыкновенного запугивания. За последние два десятилетия ни одна другая фирма во всем мире не получала таких прибылей, как эта. На стене кабинета Джо Флома рядом с фотографиями, где он запечатлен с Джорджем Бушем и Биллом Клинтоном, висит его фотография с управляющим партнером этой компании.

Достичь таких высот в профессии юриста может лишь тот, кто обладает умом, амбициозностью и трудолюбием, и четыре человека, стоявшие у истоков компании, вне всяких сомнений соответствовали этому описанию. Но нам известно гораздо больше, не так ли? Успех — это не случайность. Он порождается предсказуемой и результативной совокупностью обстоятельств и возможностей, и на данном этапе — после знакомства с историями жизни Билла Джоя, Билла Гейтса, профессиональных хоккеистов, гениев, Джо Флома, семьи Джанклоу и семьи Боргенихтов — вычислить происхождение идеальных юристов можно без малейшего труда.