– Вы виделись с мистером Эймсом в третий раз?

– Да, сэр.

– Когда?

– В ночь убийства.

– Где вы находились?

– Возле коттеджа на Старлайт-роуд.

– В котором часу?

– В начале девятого.

– Почему вы так решили?

– Накануне мне позвонила секретарша мистера Бриггса и сказала, что в моем деле появились новые факты и мистер Бриггс хочет встретиться со мной в четверть девятого на Старлайт-роуд. Я стараюсь быть пунктуальной, к тому же, поворачивая на Старлайт-роуд, я сверилась с часами на приборной доске.

– Что вы увидели, подъехав к коттеджу?

– Я увидела мистера Эймса. Он бежал от дома, и вид у него был расстроенный. Увидев мою машину, он закрыл руками лицо. Потом сел в свой автомобиль и быстро уехал.

– Вы уверены, что возле дома находился именно мистер Эймс?

– Я уже сказала, что видела его раньше. В тот момент фары моего автомобиля светили прямо на него. Это все равно что смотреть на человека, который стоит на сцене в луче прожектора.

– И у вас нет сомнений, что человек, бежавший от дома на Старлайт-роуд, – подсудимый Дэниел Эймс?

– Никаких.

– Для протокола – вы видели сегодня в суде мистера Эймса?

– Да.

– Укажите на него судье.

Фэруезер выпрямила плечи и ткнула пальцем в Дэниела, по-прежнему не глядя ему в глаза.

– Что вы сделали после того, как мистер Эймс уехал?

Доктор помолчала, затем продолжила отвечать на вопросы прокурора так же монотонно.

– Я поставила машину и вошла в дом. Свет не горел, и я не сразу привыкла к темноте. Потом увидела, что на полу лежит мистер Бриггс. Я подошла к нему и поняла, что он мертв.

– Почему?

– Он лежал в луже крови. Я наклонилась пощупать пульс, но сердце не билось.

– Что вы сделали потом?

– Я вышла из дома и позвонила по сотовому телефону в службу "девять-один-один".

– Спасибо, доктор Фэруезер. Можете задавать вопросы, мисс Яффе.

– Когда вы родились, доктор Фэруезер? – мягко спросила Аманда.

– В тысяча девятьсот пятьдесят седьмом году, двадцать девятого июля. – Свидетельница смотрела в пол.

– Место рождения?

– Кроуфорд, штат Айдахо.

– Как звали вашего отца?

Дэниелу показалось, что доктор вздрогнула.

– Герман Гарлок, – ответила она тихо.

– А вашу мать?

– Линда Гарлок.

– Фамилия ваших родителей Гарлок, а ваша – Фэруезер. Почему?

– Я поменяла ее пять лет назад.

– Как вас зовут на самом деле?

– Флоренс Гарлок.

– Когда вы последний раз разговаривали с вашими родителями?

– Не помню. Году в семьдесят восьмом.

– Вы не общались с ними больше двадцати лет?

– Да.

– Почему?

– Мне не хотелось с ними общаться.

– Вам не кажется странным, что дочь не видится с родителями двадцать лет?

– Возражаю, вопрос не относится к делу, – встрял Майк Грин.

– Отношения свидетельницы с ее родителями как-то связаны с этим делом, мисс Яффе? – спросил судья Оптон.

– Да, ваша честь, но я вернусь к ним позже.

Аманда вновь повернулась к Фэруезер.

– У вас есть другие родственники?

– Младшая сестра, Дороти.

– Она поддерживает отношения с вашими родителями?

– Да.

Адвокат сделала несколько пометок и перешла к другой теме.

– Давайте поговорим о вашем образовании. Где вы получили ваши магистерский и докторский дипломы?

– В университете Темплтона.

– А степень бакалавра?

– У меня ее нет.

Аманда удивилась.

– Странно, – сказала она. – Разве для получения степени магистра и доктора не нужно сначала окончить колледж?

– В Темплтоне другие правила.

– Темплтон – обычный университет, с кампусом и футбольной командой?

– Нет, это заочный вуз. Я училась заочно.

– И сколько времени вы потратили, чтобы стать магистром и доктором заочно?

– Три года.

– На каждую степень?

– На обе.

Судья Оптон стал слушать более внимательно, и Дэниел увидел, что Майк Грин заметно нервничает.

– По какому предмету вы специализировались?

– По теоцентрической медицине.

– Боюсь, я никогда о ней не слышала. Не могли бы вы объяснить судье Оптону, что это такое?

– Теоцентрическая – значит с Богом в центре. Безотносительно к религиозной конфессии, – ответила Фэруезер, не глядя на судью.

Дэниелу показалось, что она не обращается ни к кому в отдельности, словно отрешившись от происходящего.

– Доктор Фэруезер, "Темплтон" аккредитован в штате Орегон?

– Не думаю.

– И он не имеет государственной лицензии?

– Нет.

– Вернемся к вашим родителям. Скажите, отец жестоко обращался с вами в детстве?

– Возражаю. Абсолютно необоснованный вопрос.

Аманда встала.

– Напротив, ваша честь. Позвольте мне продолжить эту тему, и вы увидите, что она имеет прямое отношение к надежности и компетентности свидетеля.

Судья Оптон нахмурился. Некоторое время он раздумывал.

– Хорошо, можете продолжать. При условии, что ваши вопросы на самом деле обоснованны. Если у меня возникнут сомнения, я приму возражение мистера Грина.

– Спасибо, ваша честь. Доктор Фэруезер, отец жестоко обращался с вами в детстве?

– Да.

– Как он проявлял свою жестокость?

– Сексуально, физически и эмоционально.

– С какого возраста?

– Точно не помню. Мои ранние воспоминания начинаются с четырех или пяти лет.

– Что вы подразумеваете под словом "физически"?

– Побои, удушения, запирания в шкафу, – ответила доктор бесцветным и холодным тоном, словно передавала сообщения из вечерних новостей.

– А под словом "сексуально"?

– Ласки, половые сношения.

– Он вступил с вами в половую связь, когда вам было четыре года?