Линда обвела взглядом верхушки небоскребов, выполняя обычное упражнение глазной гимнастики. И почувствовала, как все тело сжимается в комок, во рту появляется металлический привкус, дрожат руки.

Нет больше ничего обычного. Ни гимнастики для глаз, ни занудного бывшего бойфренда, ни спокойствия. Нет и не будет...

...«Беги, Линда!» – словно бы кто-то шепнул ей, пока она, парализованная от ужаса, смотрела на торчащую из спины Джейка рукоятку ножа.

Это были совершенно неправильные слова. В таких ситуациях, наверное, надо не улепетывать куда подальше, а вызывать полицию.

Однако никаких доводов логики слышать не хотелось. То есть даже не то, чтобы не хотелось. Просто в тот момент пришло совершенно четкое понимание: СПАСАЙСЯ!

Иначе будет слишком поздно...

И был быстрый бег к машине, истошно завизжавшие колеса, стрелка спидометра впервые взметнулась к запредельной отметке в семьдесят миль...

Успокоиться. Не нервничать.

Скрыться.

И еще почему-то – проверить электронную почту. Это обязательно. И чем скорее – тем лучше.

Вся жизнь вдруг сузилась до этих команд, неизвестно кем подаваемых, но выполняемых покорно, точно, автоматически.

Бред какой-то! Вместо того чтобы идти в полицию – скрываться с места происшествия и, убедившись в отсутствии погони, разбирать мейлы?!

Мозг бунтует: так поступать нельзя, это противозаконно.

Но вот уже пальцы послушно бегают по клавишам.

В ящике много всяких писем: приглашения, предложения, анонсы предстоящих мероприятий.

Ничего удивительного. У всех журналистов – обширная переписка.

А вот... Один из адресов знаком слишком хорошо, но к работе он никогда не имел никакого отношения. Сначала с него шли мейлы с пометкой «как дела?», потом – «люблю», затем – «прости, вернись».

Теперь вот – «опасно».

И это последнее письмо, отправленное с данного адреса. Потому что его обладатель валяется теперь в холле своего дома лицом вниз, а из его спины торчит рукоятка ножа.

Очень не хочется следовать примеру Джейка.

А раз так, надо собраться, не паниковать, думать...

... – Джейк, ты и был занудой, – пробормотала Линда, изо всех сил стараясь вести себя, как обычно.

Обычно она ведь всегда шутит, ехидно комментирует, злословит.

Значит, и теперь надо себя вести именно так.

Да, от страха зубы стучат.

Но это разве поможет? Помочь может только выдержка, а поэтому...

Ее глаза снова заскользили по строчкам.

«Ладно, Линда, зануда так зануда. Можешь называть меня, как захочешь. Возможно, ты и права, Линда Грин. Просто я оказался слабее тебя. А только я все равно тебя очень люблю... Милая, ты подумай, может, вернешься?.. Клянусь, больше ни одного упрека.

Вообще, прости, что я так на тебя накинулся.

Просто мне очень страшно теперь. Кажется, я влип по полной программе, за мной следят какие-то люди.

Ну, начну с самого начала. Иначе ты совсем запутаешься...

Помнишь, когда мы еще жили вместе, я говорил тебе – наш банк переезжает в другое здание, так как в том, где мы работали, пришло время делать капитальный ремонт.

С этим переездом столько мороки! Мы даже вынуждены были закрыться на пару дней, чтобы успеть перевезти мебель, технику и хотя бы немного обустроиться.

И вот я укладывал свои вещи в коробки. В том самом хранилище. Ты же помнишь, в чем заключается моя работа? Не такая она уж и сложная – провести клиента к сейфу, потом проводить обратно. Наверное, в этом вся проблема, да? Скажи, если бы я зарабатывал больше, ты бы осталась со мной?

Опять отвлекаюсь. Извини...

Наш банк старался выполнить ремонт как можно быстрее, чтобы по минимуму беспокоить клиентов нашими организационными проблемами.

Я еще паковался, а строители уже стали разбирать стену, так как по проекту было предусмотрено из двух хранилищ-сейфов сделать одно, более просторное. И вдруг строители нашли среди кирпичей одну из наших металлических ячеек! Она была просто вмурована в стену! Я сразу же догадался, почему так могло случиться. Наверное, история повторяется. Когда-то давно ведь межкомнатной перегородки не было. Должно быть, прежде это помещение тоже ремонтировалось, строители ставили стену, клерки возились с вещами, и повсюду царил жуткий беспорядок. Наши сейфы, плоские и небольшие, немудрено на ощупь перепутать с кирпичами. Должно быть, один из ящиков по ошибке использовали в кладке, потом стену быстро заштукатурили, покрасили.

Чуть позже я понял, почему этот сейф никто не искал. Просто искать его было некому...

Конечно же, строители, сгрудившиеся вокруг находки, изнывали от любопытства.

– Может, там бриллианты?

– Или деньги? Хотя ящик совсем маленький, миллиона баксов там не окажется.

– Эй, парень, – это уже они явно обращались ко мне, – ключа не найдется? Надо бы открыть!

Забирая сейф, я сказал:

– Пойду поставлю в известность шефа. Вскрывать ящик – не наше дело, пускай у него голова болит.

Честно слово, Линда Грин, ты же меня знаешь: я – аккуратный педантичный парень. И я действительно собирался отдать сейф своему боссу. Но эти слова строителей о бриллиантах здорово засели у меня в голове. Мне вдруг подумалось: а может, и правда нашему банку посчастливилось найти сокровище, которое долгие годы считалось утраченным? Я мог бы рассказать об этом тебе. «Лос-Анджелес Морнинг» поместила бы статью. Помнишь, ты всегда говорила: «Газета должна первой сообщать новости, только тогда ее будут ценить читатели». И вот ты написала бы статью и, может, согласилась бы вернуться ко мне. Я так скучаю по тебе, Линда Грин...

В лифте я с замирающим сердцем засунул в замок универсальный ключ.

Клиенты нашего банка думают, что замки уникальны. И что если они арендуют ячейку, то им выдают ключ, который открывает только их ящик. И это отчасти правда – соседний ящик клиентским ключом не откроешь. Но наш банковский ключ – универсален, открывает все замки. Думаю, это правильно, ведь клиенты часто теряют свои ключики, а потом требуют, чтобы мы быстро выдали им их ценности...

Мой ключ подошел.

Меня это не удивило, потому что части сейфов в нашем банке чуть ли не сто лет. Клиент может выбрать, какой сейф ему нужен – электронный или механический. Я бы лично предпочел именно механический, потому что любая электронная система может дать сбой, и я слишком часто вижу, как в нашем банке выходит из строя даже самое, казалось бы, надежное оборудование.