Hola, querido* (исп.) - Здравствуй, дорогой.

Николас

Я просто хотел. Хотел посмотреть, хотел коснуться… подавить её сопротивление, в конце концов. Хотел удовлетворить собственное "хочу". Не ждать больше. Угоститься лакомством. Ведь, вот она. Только руку протяни.

В Мексике у меня много дел, и меня часто не будет дома, чаще обычного. И, пока у меня есть время, я хочу пользоваться тем, что девчонка рядом.

Я и так долго ждал. Мог разложить её ещё в первый день. И с ребятами мог поделиться. А потом закопать в лесу.

Только вот, что-то удержало тогда. А теперь, сам виноват. Предложи мне сейчас отдать её на забаву своим мужикам, я бы не согласился. Теперь это мой трофей. И не знаю, чем зацепила. Напускной храбростью, наивностью, слабостью? Или своими голубыми глазами и светлыми волосами, что так переливаются на солнце? Невинный ангел, мать вашу.

Я слишком много с ней возился. Слишком многое позволял. А не должен был. С каждым днём желание лишь усиливалось. Мне нравится её сопротивление. Да, что уж, скрывать, оно заводило так, как не заводила ни одна шлюха. Иногда казалось, что попади ей ещё раз в руки пушка, и она меня убьёт, даже не задумываясь.

- Нет, Нико! - Кричит, пытаясь ускользнуть, ударить. Да всё, что угодно, чтобы я не оказался внутри неё. Но я уже всё решил. Никакие её мольбы больше не подействуют. Вот она. Передо мной, обнажённая, мокрая, перепуганная, и пиздец какая соблазнительная.

Придавливаю своим весом её к стене, не давая пространства для борьбы, не оставляя шанса на побег. И в какой-то момент, мне показалось, что она смирилась, но Агата снова яростно застучала мелкими кулаками по моей спине, не готовая сдаться.

Даже мои слова о том, что она сделает себе хуже, не действуют.

Мой член прижимается к её ягодицам, и меня самого начинает потряхивать.

Опускаю руку вниз, и провожу пальцами по влажным складками. Знаю, что влажные они не из-за меня, но мне плевать. Облизываю фаланги, и снова ласкаю её промежность. Она воет в голос. А я просто обхватываю свой член рукой, и провожу головкой по губам. Обвожу вокруг дырочки, и стискиваю зубы. Стараюсь не обращать внимание на её беспорядочные удары, даже по лицу.

С хрипом толкаюсь в неё, и рычу, когда тугие стенки тут же окольцовывают член. А Агата вскрикивает, и запрокидывает голову назад. Блять! Чересчур узкая, крышу несёт. Она же не девственница? Нет… я бы почувствовал. Да, и не в том она уже возрасте, чтобы хранить целомудрие.

Её упругая грудь высоко вздымается от тяжёлого дыхания. Рот открыт, влажные, дрожащие губы ловят воздух, которого здесь и так не хватает.

Выскальзываю из неё, оставляя головку внутри, и снова подаюсь вперёд, срывая с полных губ судорожный вдох. Потерпи, милая. Просто привыкни. Я повторяю движение, и тянусь рукой к груди. Обхватываю её и опускаю голову, чтобы ухватиться зубами за маленький розовый сосок. Прикусываю, и слышу её шипение. Она скользит пальцами по моему затылку, пытаясь ухватиться за волосы, но, видимо, поняв, что цепляться не за что, скулит, и срывается на плач. Бьёт бессильной рукой по моему плечу, когда я снова вбиваюсь в узкий проход. Провожу языком по груди, и поднимаюсь к тонкой шее. Цепляю зубами кожу, и тут же посасываю, не беспокоясь за то, что оставляю на нежной коже следы.

- Я ненавижу тебя, ублюдок... - Сипит сорвавшимся голосом, когда я ускоряю движения. Они становятся рваными, у самого дыхание срывается. Вколачиваюсь в хрупкое тело, и получаю удовольствие, наблюдая за тем, как нехотя она сдаётся. - Я убью тебя...

Я в этом уже не сомневаюсь.

Просто тихо скулит и плачет, откинув голову на стену... а мне, кажется, и этого мало.

Выключаю воду и, не выходя из неё, снова придерживая за бедра, разворачиваюсь, и перешагиваю бортик кабинки. На секунду задерживаюсь, позволяя коврику впитать влагу с моих ног, и несу девчонку в комнату.

Агата, понимая, что это не конец, снова начинает брыкаться. Наивная дура.

Прижимаю крепко, впечатывая грудью в свою грудную клетку, и бросаю на кровать.

Девчонка громко выдыхает, ударяясь спиной о матрац, и тут же поджимает ноги. Начинает ползти, чем вызывает мой тихий смех. Куда?

Перехватываю ногу, и подтягиваю обратно. Она снова кричит, и пытается отбиться, ударяя меня пяткой в грудь. Смелая. Вижу, как её глаза опускаются на мой член, и дикий взгляд, кажется, наполняется ещё большим отчаянием.

- Нет! - Кричит, когда я обхватываю её талию, и рывком переворачиваю на живот. Тяну за бёдра, задирая их вверх, и тут же давлю на лопатки.

Снова резко вхожу, и, уже не останавливаясь, долблю, не сбавляя темпа. Любуюсь тем, как она сгребает пальцами простыни под собой. Наверняка ей больно, знаю, но не могу остановиться.

Сильнее, глубже, быстрее. Прости, девочка. Это не оправдание, но я предупреждал.

* * *

Можно ли было ненавидеть и бояться его ещё больше, чем прежде? Я думала, что нет.

Тряслась от слез, пока он кончал мне на поясницу, рыча, и впиваясь пальцами в бедра. Оттолкнулся, и я упала на бок, вгрызаясь зубами в собственное предплечье.

Чувствовала позвоночником его взгляд. Он возвышался надо мной, не двигаясь некоторое время. А потом тяжело и шелестяще выдохнул, и ушёл в ванную, оставляя дверь открытой. До меня доносится шум воды, и я мечтала сейчас снова оказаться под тугими тёплыми струями. Смыть с себя всю ту грязь, что он оставил на мне.

- Иди сюда. - Его приказной тон, заставляет мои зубы сжаться с такой силой, что в какой-то момент, мне показалось, что сейчас они сотрутся в порошок. - Ты меня слышишь, Агата?

Слышу. Но я не могу пошевелиться. Внутри всё ноет. Мои ноги ослабли. Он был груб и жесток. Он понимал, что делает мне больно. И это его лишь раззадоривало. Я не была девственницей, но больше года без секса, дали о себе знать. Я закрывала глаза, когда он вбивался в меня, и пыталась представить своего бывшего. Хотя бы... я так страдала по нему когда-то... но ничего не выходило. Как только мои веки опускались, я видела эти ужасные зелёные глаза. И его улыбку. Церберский оскал.

Вздрагиваю, когда чужие руки подгребают меня, и поднимают в воздух. Я дёргаюсь в его тисках, боясь продолжения, но он больно сжимает пальцы на моих рёбрах.

- Даже не думай. - Цедит мне на ухо, и заходит вместе со мной в уборную. Опускает меня на дно ванной, и я чувствую спиной тепло. Он заткнул слив, и набирал воду. Подбираю ноги, прижимая колени к груди, и перевожу взгляд на него. На его бёдрах было белое пушистое полотенце, но даже оно не скрывало всё ещё эрегированный член, выступающий под ним.

Я отвела глаза, упершись ими в светлую стену, и громко всхлипнула, глотая воздух.

- Я могу быть нежнее, Снежок. - Произнёс, присаживаясь возле ванной на корточки, и подкладывая руки под подбородок. - Тебе всего лишь не нужно сопротивляться.