— Лучшее прикрытие, — подмигнул ему Фудир, — это ты сам.

За орбитой Аштерата Космический Транспортный Контроль Иеговы направил «Нью-Анджелес» на платформу номер 18, теснившуюся на Л5 Аштерата, а оттуда на другие платформы, пока наконец корабль не получил финальный толчок от платформ, питавшихся от Шри Шивы — суперюпитерианца во внешних пределах дорог Иеговы. Всякий раз, когда изменялось направление рывка, Мэгги Б. отнимала астрогаторскую фуражку у Тираси и корректировала отклонение, чтобы поддерживать нужный курс. Искусственные интеллекты работали хорошо, но они все же являлись искусственными, и всегда оставался тот один процент погрешности, который нельзя было оставить на волю бездумных алгоритмов.

Интеллект воспринимал исключительно абстрактные математические объекты и аппроксимации. Он верил тем данным, которые к нему поступали. Но магнитные ловушки, струйные рули системы реактивного управления и камеры визуализации параллакса — реальные объекты из сплавов, металлов и полей — подвергались любым прихотям природы. Теоретические модели лишь имитировали физический мир, особенно в экстремальных ситуациях; и экстремальная ситуация была как раз там, куда направлялся «Нью-Анджелес». К тому времени как корабль миновал орбиту Шри Шивы, он уже почти развил скорость света и вовсю мчался к пространственной червоточине. Едва ли можно попасть в более экстремальную ситуацию, оставаясь при этом внутри Вселенной.

Чего, собственно, они делать не намеревались.

— Мы называем это «пройти сквозь игольное ушко», — однажды сказала Мэгги Б. Рингбао, забежав в кают-компанию перекусить перед вахтой. Матрос как раз закончил осматривать воздухоочиститель левого борта под ленивым надзором Хогана, который, как и Мэгги Б., пришел поужинать. В комнате также находился О’Тул, с шаурмой в одной руке и банкой пива в другой, внимательно изучавший установленный на столе перед ним планшет.

— Сам’ собой и иголка, и нитка — черт’вы нев’димки, — заявил пилот, не сводя глаз с планшета.

— Он имеет в виду траекторию корабля и рампу вхождения, — пояснил Хоган для Рингбао.

— Ну, вход-то хорошо известен, — заметил матрос. Ему приходилось соблюдать осторожность, особенно в присутствии О’Тула, и не говорить с эренотским акцентом — в результате О’Кэрролл стал все чаще припоминать говор времен своего детства.

— Что ж, эт’ так и не так, — ответил О’Тул. — Но я просто пилот. Черт’ву дыру в космосе ищет Мэгги.

— Все звезды, — начала корабельный искатель дыры, — движутся относительно друг друга, что влияет на связывающие их течения — сдвиги, которые мы называем скоростью пространства, — и это значит, что рампа вхождения также движется. Поэтому во время перелета приходится использовать допплеры и триангуляцию, чтобы определить ее местоположение. Нужно попасть прямиком в цель на скорости света и при этом под верным углом.

— Иначе сорвешься, — сказал О’Тул, бросив на Мэгги многозначительный взгляд.

— Срыв — это плохо, — участливо добавил Хоган.

— Один раз, — разозлилась Мэгги Б. — Всего один раз!

— Дважды. — О’Тул постучал ногтем по планшету. — Вот почему Транспортный контроль Иеговы предоставляет нам текущие параметры: электрический потенциал, направление плазмы, уровень потока пространства. Твой мальчик, Калим, считывает показания, Мэгги сверяется с астрогационной программой, а интеллект вычисляет наш курс и скорость.

— К тому времени мы уже пойдем на альфвенах, — встрял Хоган, словно чтобы показать, что в машинном отсеке тоже все под контролем.

— Наш умник, — О’Тул ткнул пальцем в Хогана, — считает, что это он пил’тирует корабль.

— Как мило! — огрызнулся Хоган.

— Без понятия, зачем они мне это рассказывают, — позже сказал Хью Фудиру, когда, передав вахту Тираси, терранин заглянул в кают-компанию. Теперь они остались вдвоем. — Я ведь наверняка никогда не буду заниматься астрогацией.

— Ты был просто новым слушателем, — объяснил Фудир, засунув в печь гост баоли ханди — еду быстрого приготовления. — Каждый старался поразить тебя своей опытностью, а также тем, насколько у него все под контролем. Для этого даже есть терранское выражение: «Держать пальму первенства».

Хью вдохнул аромат разогревающейся пищи и поморщился.

— Ей не хватает Истинного Кориандра, — сказал Фудир, не поднимая глаз.

— Ей точно чего-то не хватает. А что такое «истинный кориандр»?

— Никто точно не знает. Мы находили упоминание о нем во множестве рецептов, но кто знает, что это: овощ, специя или мясо какого-то редкого терранского зверя? Его можно было найти только на Старой Земле, а рецепт приготовления затерялся в глубинах веков. — С затуманившимся взглядом, устремленным вдаль, он добавил: — Мы потеряли все, но надеемся обрести все вновь. — Фудир кивнул в сторону винтовой лестницы. — На Старой Земле, — добавил он, — искусственный интеллект мог управлять всем без человеческой помощи, будь то определение местоположения или внесение корректировок в полет.

— Должно быть, то была чудесная эпоха, эпоха Старой Земли, — сказал Хью.

— Так и было. Мы обладали настоящим ИИ. Нанотехнологиями. Многое было забыто во время Чистки.

— Кориандр, например, — вставил Хью.

— У нас была наука. Не просто технологии, а настоящая наука. Новых открытий не делали уже несколько столетий, а на Старой Земле мы обнаруживали по семь невероятных вещей перед завтраком.

— Интересно, — сказал Хью, — как дао хиттам удалось всех победить?

Лицо Фудира гневно вспыхнуло, но в тот момент зазвенела печь, поэтому он достал приготовленную еду, сел напротив Хью и огляделся, чтобы убедиться, что они в кают-компании одни. Затем он подался вперед и понизил голос:

— Январь может стать проблемой. Наверху мы побеседовали о его небольшом приключении. Он хочет вернуть себе Крутилку.

— Хочет вернуть?..

— Другими словами — ее не получишь ты.

О’Кэрролл склонил голову, коснувшись подбородком груди.

— Как недостойно, синьор! Рингбао просто матрос. Не понимает глубоких мыслей старших.

Фудир скривился, снова оглядел кают-компанию и прислушался к шагам на винтовой лестнице, ведущей к палубе управления.

— Ты знаешь, о чем я. Если он получит Крутилку — Танцора, как он его называет, — у тебя будет шанс восстановить законное правительство Нового Эрена без очередной гражданской войны.

О’Кэрролл задумался.

— Не знаю. Еще после первой войны осталась пара нерешенных дел. — Когда ответа от Фудира не последовало, он откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди, а затем задумчиво подпер подбородок ладонью. — Это как в химии. Юмдар остановила реакцию до того, как та успела завершиться. Дела не были доведены до конца. Джек Гэррити послал человека убить меня. Разве я могу оставить такое без ответа?