В течение дня противник провел две контратаки силами 150–200 человек. С наступлением темноты полк предпринял новую попытку освободить деревню. На этот раз она увенчалась успехом. Наступление 65-го сп, усиленного 98-м тп и лыжбатом, было остановлено у выс. 120, 7.

Преследуя врага, 11-я сд вышла на зап. окраину рубежа Порзоловское болото — отм. 49,3 — Коровино. Здесь организовала боевое охранение и начала вести разведку в направлении Бол. Симаногонт, Порзолово[251].

Согласно ЖБД 18-й армии сообщение об утере связи с Хабони поступило в 11.10. В 11.15 полковник III тк СС Циглер сообщил, что противник занял деревню. Немцы предприняли контратаку и в 12.20 вновь овладели Хабони[252].

42-я армия

На Красносельском направлении, преодолевая развитую систему железобетонных дотов, войска 42-й армии полностью прорвали вторую оборонительную полосу.

В течение суток были освобождены Константиновка, слобода Павловская, Паюла, Пикколово, Кургелево, Пикузи. Продолжались бои за Красное Село, на юго-западной окраине которого враг еще удерживался.

109-й стрелковый корпус

В 13.00 после 10-минутного артналета 456-й сп атаковал Старо-Паново, 602-й наступал на Ново-Паново, 381-й сп действовал в направлении Сосновки. Под организованным огнем противника атака захлебнулась. В 15.35 после 5-минутного артналета атака была повторена. Эта атака также не увенчалась успехом. В 16.25 противник контратаковал 381-й сп, контратака отражена огнем орудий прямой наводки.

Помог успех соседей, занявших Константиновку и Каупилово. К вечеру части 109-й сд вышли на рубеж церковь Старо-Паново и далее по восточному берегу р. Дудергофка до Лиговского канала.

Потери 109-й сд составили 96 убитых, 228 раненых и 90 без вести пропавших. Прибыло пополнение 150 человек, 75 направлены в 381-й сп, остальные в 602-й сп[253].

Продолжая наступление, 125-я сд вышла на рубеж Горелово — Константиновка — слобода Павловская — Красное Село.

Сменившая части 64-й гв. сд 291-я дивизия вышла на восточный берег оз. Красное Село — Дудергоф. Затем выбыла из состава корпуса[254].

Части 126-й пд и 151-й гп начали отход. Находившийся южней 126-й пд 151-й полк, по сообщению его командира, отходил под сильным давлением советских войск. На 17.30 полк находился у Аропаккузи[255].

На дороге Красное Село — Кипень командир видел советские танки, которые атаковали обозы 126-й пд. Там царили хаос и беспорядок.

В 23.45 Вегенер приказал командиру 151-го гп прикрыть открытый фланг между Перголово и 11-й пд. Оказалось, что командир полка уже предпринял необходимые меры. Собрав из проходящих мимо обозов и рассеянных подразделений боевые группы, он обеспечил их снабжением и боеприпасами и направил их на указанный рубеж[256].

Дивизионная история 126-й пд сообщает:

«Кризис на правом фланге, с большим трудом урегулированный 17 января, через 24 часа вспыхнул с новой силой. Противник занял Константиновку и оттуда немедленно ударил на запад в направлении Каупилово, а также на юг в направлении Красного Села. Батареям 2-го дивизиона 126-го ап вместе со сражающимся у Каупилово подразделениями 151-го гп (полковника Мюллера-Мелана) и остатками 401-го гп удалось сдержать наступление и между Никанорово и выс. 102 создать слабую оборону. В это время 426-й гп, которому угрожали эти события, отошел на старую ГПО южнее Старо-Паново, где предполагалась 2-я полоса обороны, соответственно оборудованная. Открытием шлюзов у Дудергофа прилегающая местность была затоплена. После этого мероприятия на этом участке были прерваны боевые действия. Также на старом участке у Урицка не происходило никаких боев, достойных упоминания. Дивизия поэтому была не удивлена, когда получила приказ сменить 1-й батальон 424-го гп и отправить его 170-й пд»[257].

30-й гв. стрелковый корпус

Произведя перегруппировку, подтянув артиллерию, корпус возобновил наступление.

В состав корпуса вернулась 64-я гв. сд и выбыла 45-я гв. дивизия. В течение дня были освобождены ст. Красное Село, Горская, Пикколово, Паюли, Ленимяки и Лемедимяки.

Освободив ст. Красное Село, 64-я гв. сд весь день продолжала упорные бои. К исходу суток 191-й гв. сп, переправившись передовыми отрядами через оз. Долгое, вел бой на восточной окраине Красного Села. Бойцы 194-го гв. сп были остановлены огнем противника у оз. Безымянное. Вышли на восточную окраину Красного Села и передовые отряды 197-го гв. сп, завязав упорный огневой бой за жилой массив.

Продолжая наступление, 63-я гв. сд с танками 31-го гв. и 261-го тп вела бой за Дудергоф и выс. 137, 2. Осуществив обход оз. Дудергофское одним батальоном с севера, двумя батальонами с танками с юга, 188-й гв. сп освободил Вилози. В 21.10 из района Нов. Вилози, вдоль дороги на Красное Село, 188-й гв. сп был контратакован ротой пехоты и тремя танками «Тигр». Контратака была отражена, танки были подбиты, пехота отошла. Достигнув вост. скатов выс. 137, 2, бойцы 190-го и 192-го гв. сп вели огневой бой, одновременно готовясь к штурму высоты[258].

Бычевский вспоминал:

«К новому командному пункту Симоняка нас провел корпусной инженер подполковник Б. К. Наумов. Мы подошли к бывшему немецкому блиндажу, около которого валялись обычные атрибуты окопного быта гитлеровцев: порнографические открытки, игральные карты, бутылки из-под шнапса.

Николай Павлович тяжеловато поднялся из-за стола, застегнул распахнутый китель. Он сильно поседел осенью прошлого года, когда узнал о гибели жены и сына. Был сбит самолет, в котором они летели, возвращаясь в Ленинград из эвакуации. В углах рта у Симоняка лежали и сейчас глубокие суровые складки. После трех бессонных суток лицо осунулось.

Пришел начальник штаба корпуса, старый ханковский боевой друг Симоняка — Иван Ильич Трусов. Мы заговорили о штурмовых саперных батальонах.

— Посмотрел я на них, — сказал Симоняк. — Ну что, друзья… Сам воевал в семнадцать лет, но то ли я постарел, то ли что-то другое, а не лежит душа бросать с ходу этих штурмовиков на Воронью гору. Половина из них — пареньки девятнадцатилетние, двадцать пятого года рождения.

— За чем же дело стало, Николай Павлович? Обойдитесь пока без них, — предложил Кирчевский. — Пусть немного обстреляются.

— Я, может, и обошелся бы. Да вот командарм сегодня сказал, чтобы завтра же Воронья гора была взята. Предупредил, что к вечеру сам туда переберется со штабом. Правда, все мы так поступаем. Я вот на квартиру Щеглова хочу перейти, чтобы он скорее вперед пошел, а он — к командиру полка Афанасьеву…

— У Щеглова большие потери, — сообщил Трусов, — а Афанасьеву свой полк впору в два батальона сводить.

— Ну вот, а Щеглов вынужден его в голову ставить для штурма Вороньей горы. Нет, придется, видимо, посылать ваших штурмовиков. Да