В декабре работы по сборке А-34 были, наконец, реанимированы, а 7 января 1940 г. был выпущен приказ П-1 о спешном изготовлении танков. Для установки в опытные машины завод № 75 предложил два дизеля, отличавшихся наибольшей мощностью при минимальном расходе топлива. Бортовые передачи отбирали на ХТЗ по минимальному производимому ими шуму, а все установленные в КПП подшипники были взяты иностранного производства (против этого возражали представители приемки, благодаря бдительности которых до нас и дошел сей факт). Все резьбовые поверхности перед соединением обрабатывались горячим маслом, а трущиеся поверхности подвижных соединении пропитывались очишенным тавотом.

Но не только механизмы подвергались повышенной чистоте обработки. Даже по качеству отделки внешней поверхности два создаваемых для "высочайшего показа" А-34 могли поспорить, пожалуй, с современными им лимузинами. Они выделялись в ряду себе подобных прежде всего красивой обтекаемой формой. Все в их облике было рационально. Новая 76-мм пушка Л-11 с длиной ствола 30 калибров прекрасно вписывалась в экстерьер машин, придавая им торжественно-грозный вид. Тщательно соединенные броневые листы, расположенные под большими углами наклона, словно специально подчеркивали стремительный характер танков, а их широкие гусеницы, будто бицепсы борцов, демонстрировали таящуюся в них силу. Привычные харьковчанам и по-своему красивые БТ-7 рядом с этими красавцами смотрелись гадкими утятами. Даже А-20 и А-32 проигрывали из-за более узких гусениц и уменьшенных башен.

Общий вид танка А-34 № 1, 1940 г.

Вид спереди танка А-34 № 1, 1940 г.

Вид сзади танка А-34 № 1, 1940 г.

Даже не будучи окрашенными, танки сверкали под солнечными лучами. Поверхность всех броневых листов отличалась особой гладкостью. Ведь "близнецы" (так именовались машины в переписке завода № 183 с АБТУ) буквально "вылизывались" их создателями. Это позже они будут сходить с конвейера с рубцами на литых башнях и сварными швами толщиной в руку, а пока… "…каждый броневой лист перед термической обработкой должен быть выправлен с особой тщательностью… торцы плит обрабатывать только быстрооборотным оборудованием… после обработки на металлорежущих станках все поверхности должны быть ошлифованы…" – так рекомендовалось готовить броневые листы с сборке. Впрочем, и сборка осуществлялась с неменьшей тщательностью. Вот несколько отзывов представителей заказчика о новых танках:

"Качество изготовления танка А-34 великолепно. На поверхности отсутствуют царапины, раковины и заусенцы, поверхность плит ошлифована… Подгонка плит друг к другу очень тщательна – в щель между ними не удается засунуть лезвие карманного ножа… Сварные швы ровные, округлой формы и гладкие на ощупь… Сидения членов экипажа аккуратно обшиты коричневой кожей…" Конечно, в серии такая отделка неприемлема, но даже отказ от нее не делал танк более простым в изготовлении.

Дело в том, что "близнецы" имели ряд конструктивных особенностей корпуса и башни, реализация которых была возможна только при ограниченном выпуске. Но именно эти особенности придают первым А-34 тот самый колорит, который делает их уникальными в ряду себе подобных.

Машины незначительно отличались от А-32. Они были на 300 мм длиннее и на 450 мм шире. По высоте они тоже "подросли" весьма незначительно – всего на 8-10 мм. Их боевой вес увеличился на 5,6 т, а максимальная скорость была снижена, по расчетам, до 51-54 км/ч.

Лобовая часть корпуса А-34 выполнялась из цельного куска броневого листа. Для этого лист сначала подвергали отпуску, затем изгибали на прессе, после чего правили, шкурили поверхности и "заглаживали торцы", и вновь подвергали термообработке для придания ему необходимой прочности. Для изгибания листа применяли мощный пресс, которых в стране было немного. Понятно, что при таком многоступенчатом процессе изготовления была высока вероятность брака, что и случилось – для изготовления двух "близнецов" корпусники успешно перепортили восемь тщательно вырезанных заготовок. Заготовки коробились как при отпуске, так и при закалке, их поверхность покрывалась при изгибании трещинами, а большие размеры затрудняли процесс правки молотом и прессом.

Несмотря на преобладание сварки, при изготовлении корпуса еше нашли применение старые добрые заклепки. Так, вертикальные листы бортов танка соединялись с горизонтальными листами надкрылков заклепками на угольниках. Кормовой лист корпуса А-34 был съемным, но не откидным (как впоследствии), что при отличной подгонке листов друг к другу затрудняло его удаление при необходимости.

Буксирные крючья в лобовой части имели горизонтальное рифление, изготовленное для улучшения сцепления сапога с броней. Все выступающие на поверхность головки болтов были специально скруглены, чтобы какой-нибудь любознательный член комиссии, решив взобраться на боевую машину, (не дай бог!) не поранился, поскользнувшись.

Башня также изготавливалась подобно корпусу – с применением сварки и штамповки по такому же "многоступенчатому" техпроцессу. Подобно корпусным, раскроенные бронелисты отпускались, после чего изгибались прессом, подвергались механообработке, закаливанию и далее – на сварку. Причем лобовой лист башни изгибался в неменьшей степени, чем лобовой лист корпуса. Естественно, что прорезывание пушечной амбразуры в изогнутых листах вызывало трудности механической обработки торцов и недостаточной точности; если же амбразура под орудие прорезывалась до изгибания листа, то лист "вело" при термообработке. Бортовые смотровые приборы располагались в башне по линии сгиба бортовых листов, что также способствовало рождению дополнительных трудностей. Приварная крыша башни была зашлифована в местах посадки столь тщательно, что место стыка почти невозможно было определить "на глаз". В крышке башенного люка предполагалось установить перископ кругового обзора конструкции С. Порфирьева, но, поскольку последний в 1939 г. был арестован (по подозрению в шпионаже), танк оснастили новым "прибором кругового панорамного обзора". Радиостанция была установлена в нише башни, так как первоначально предполагалось, что ее обслуживанием будет заниматься заряжающий (он же – командир танка, по довоенным взглядам). Помимо радиостанции, для связи с себе подобными танк имел специальный круглый лючок в крышке башенного люка, предназначенный для флажной сигнализации и пуска сигнальных ракет.

Для вооружения танков с Кировского завода в январе 1940 г. подали три орудия Л-11, также "вылизанных до предела". С орудиями прибыл представитель КБ завода инженер-конструктор Л. Горлицкий. Орудия работали хорошо и выдержали испытания стрельбой в объеме 300 выстрелов