class="p1">Профессор схватил осколок, вложил в карман рваной мантии и на четвереньках убежал куда-то в глубину оранжереи. Друзья проводили его полными недоумения взглядами, и лишь птица пропела:

— Один удар в самое темя, и его мучения закончатся. У меня острый клюв, хозяйка.

— Нет! — обозлилась Овроллия. — Никакой крови! Есть закон! Кто бы ни совершил преступление, пусть им занимаются юстициары!

В глубине постройки раздался истерический смех. Жерацир скоро вернулся и, вновь поднявшись на ноги, похлопал в ладоши, сказав:

— О-хо-хо, инструменты вам всё же понадобятся! Понимаете, там, в сердце моего дома, завёлся гад — паразит из далёкой страны, кажется, завезённый сюда архимагом мне в наказание. Я вовремя не уничтожил его, и он вырос за несколько месяцев в полутораметрового монстра. С каждым месяц эта тварь будет становиться всё больше и больше, а мой дом не уместит двух гениев!

— Что-то я не понял… — почесался Илес.

— Покажите нам его, профессор, — догадалась Ови о задумке одичалого.

Он провёл их в другой конец оранжереи, где, в окружении гнилых и высушенных листьев, на расчищенной полянке красовался уродливый цветок наподобие мухоловки с безглазой головой, состоящей из двух челюстей с напоминающими зубы отростками. В самой голове покоился вожделенный осколок, и его неровные грани мешали растению выплюнуть его.

Птица без команды хозяйки бросилась на противника и начала истошно заклёвывать хищника. Стебель изогнулся змеёй, голова закружилась на месте и стала наносить хватающие удары. Захлопывался капкан моментально, однако открывались створки гораздо медленнее, и ласточка наносила гораздо больше ударов.

— Давай, прибей чудовище! — воодушевился Илес.

Осколок в пасти дёрнулся, по внутренней полости потекла зелёная жидкость. Однако в очередной раз, когда птица отлетела в сторону и с разгона врезалась во врага, тот вновь раскрыл зубастые створки и запер фамильяра в своей клетке. Послышалось истеричное щебетание, и Овроллия, охваченная страхом, осознала, что её иллюзия умеет чувствовать даже боль.

— Не поддаётся! Сильная дрянь! — прорычал профессор.

— Сделай что-нибудь, ей больно! — пробудил девушку полурослик.

Она прочитала про себя заклятье, и птица, пытавшаяся вырваться из ловушки, растворилась в пыльцу. Растение подёргалось, будто ища очередного противника, и вновь обнажило пасть, показав противникам осколок. В оранжерее наступила тишина.

— Как… ты призовёшь её?.. — прервал молчание Илес.

Чародейка не сразу, но прочла заклятье. В её ладони возник вихрь, который, однако, почти сразу же растворился в пыльцу, осевшую на руке крохотными снежинками.

— Впервые она получает такой урон… — заметила Ови. — Я попробую призвать её вечером. Илес, нам нужно уничтожить этот сорняк, у меня есть идея. Мессир Жерацир, вы подождёте нас?

— Один останется со мной! — отозвался старик, схватив полурослика за руку. — Если мой дом покинут двое, то больше они не вернутся! Никто не навестит мастера кафедры общей алхимии! Даже архимаг позабудет!

Друзья переглянулись. Овроллия, поразмыслив, сказала:

— Мы выкопаем его, но я уверена, что сок в его пасти сродни сильному яду. Верно, мастер?

Жерацир радостно закивал.

— Чтобы не рисковать, — продолжала она, — требуются особые защитные перчатки из вываренной кожи, крепкие, как доспех. Они нужны для защиты рук от многократного воздействия магии и не только. Одни лежат в моей прикроватной тумбочке, другие ты найдёшь в сундучке под кроватью, я сплю почти в самом углу, поймёшь по клетке рядом. Возьми обе пары. Сейчас почти все на практике, однако дежурные по этажу обычно не спят. Поэтому попробуй отвлечь их с помощью…

— Хватит нарушать порядки в академии, — перебил полурослик подругу. — Делай то, что считаешь нужным, — он погладил её запястье свободной рукой. — Я справлюсь. И прошу, не нужно прощаний, время дороже. Да и мы ведь в безопасном месте…

Волшебница спиной попятилась к выходу по аллее, пока профессор и полурослик не скрылись из виду. С трудом осознавая то, что она сейчас собирается сделать, девушка закрыла оранжерею и со всех ног, едва не выламывая двери по дороге, побежала в спальный корпус, позабыв взять верхнюю одежду у слуги корпуса прикладных наук.

Вбежав внутрь, Ови напугала здешнего слугу и заставила выругаться юстициаров. Она побежала к ближайшей лестнице и скоро оказалась у дверей в женский блок своего курса. Из двери напротив её комнаты вышла дежурная по этажу — сама Винесцора.

— Овроллия? А я думала, кто дверями хлопает… — заявила она. — Что тебе нужно? Сейчас у твоей подгруппы практические занятия с…

— Забыла кое-что!

Ласточка ворвалась в свою комнату, где в полудрёме читала книгу одна из сокурсниц по имени Фирца. Овроллия перелетела через несколько кроватей и сразу же осмотрела прикроватную тумбочку. Пусто. Затем она поводила рукой под кроватью, достала филактерий и, открыв его с помощью ключа, высыпала содержимое на пол.

Среди чародейских принадлежностей от косметики до пузырьков с маной и боевого жезла удалось обнаружить запасную пару. Девушка спрятала её за поясом и проверила замочную скважину на филактерии, но никаких следов взлома не обнаружила, хотя, строго говоря, определить это смог бы только опытный ищейка.

— Всё в порядке? — опираясь на дверной косяк, спросила Винесцора.

Её голос был присущ если не ангелу, то нимфе из зачарованных лесов, настолько мелодичным и сказочным он всегда казался окружающим. Осанка и взгляд принадлежали благородной потомственной чародейке, породу которой выводили долгими столетиями. Она была удивительно стройна и складна, столь же светлоглаза, белокура и полногруда, как Кресци, однако черты лица её напоминали свежий портрет, на котором ещё не высохла краска, а именно лёгкий румянец на щеках.

— Ласточка, тебе нужна помощь? — вновь раздался чарующий голос.

Девушка не ответила, вытащила всё из тумбы и разложила в некой хаотичной последовательности, боясь пропустить перчатки из виду. Тщетно, вторая пара так и не нашлась.

— Что это, гордость? — флегматично заметила Винесцора.

— Не трогай её, — проговорила Фирца, протирая глаза и откладывая книгу, — сама знаешь, как ей сейчас тяжело.

— Нам не тяжело из-за её зависимости от безделушки? — спросила нимфоподобная красавица. — Тебе напомнить, Фирца, как за два этих дня юстициары и преподаватели замучили нас?

— Ещё три дня назад в моей тумбочке была вторая пара перчаток, — казалось, Ови говорила со своими вещами, а не сокурсницами. — Сейчас осталась одна, под замком. Винесцора, ты наша староста, помнишь, кто дежурил три дня назад?

— Ты, — сразу ответила она. Ласточка непонимающе взглянула на нимфу, та переглянулась с лежащей на кровати Фирцей и продолжила: — Шутка, конечно. Кресци, но и ты ей помогала. Я хотя и вернулась в академию только в первый день преступления, но расписание помню, и девочки рассказали о тебе и твоих похождениях.

— Что за чушь… Я целый день провела за городом, на подготовке к выездному экзамену по ментализму!