— Отребье! Безумцы! Зашита! Это моя обязанность, и смею думать, я неплохо ее выполняю, — ворчит миссис Найтуинг. — На молитву, девушки!

Миссис Найтуинг и мадемуазель Лефарж загоняют нас в церковь. Я бросаю последний взгляд на лес. Мужчины ушли далеко, их фонари кажутся маленькими точками в вечерних сумерках. Ушли все, кроме одного. Картик все еще стоит на месте, спрятавшись за деревом, и молча наблюдает за нами.

Я продолжаю размышлять о том, не лучше ли никуда не ходить. Я добрый час борюсь с этой мыслью. Я представляю лица Фелисити и Энн, когда мы в следующий раз отправимся в сферы и они обнаружат, что Пиппа исчезла. Я гадаю, что будут делать без нее девушки, пострадавшие при пожаре на фабрике. Я не уверена, что это правильное решение, но я обещала, а значит, я все-таки должна идти.

Я дожидаюсь, пока дыхание Энн становится ровнее и глубже, и прокрадываюсь вниз по лестнице, надеясь, что меня не поймают Бригид, Найтуинг, Фелисити или кто-нибудь еще. В тени восточного крыла я кладу ладонь на тайную дверь. Она вспыхивает жизнью, и я в одиночку проникаю в сферы; я всю дорогу бегу со всех ног.

Пиппа ждет меня возле ежевичной стены.

— Ты пришла, — говорит она.

Я не понимаю, что звучит в ее голосе — облегчение или страх. Наверное, и то, и другое.

— Фелисити об этом не узнает, — говорит Пиппа, как будто прочитав мои мысли.

Мы идем по тропинке к саду и реке. Я совершенно не представляю, что должна делать. Должна ли я что-то говорить — нечто вроде молитвы или заклинания? Если так, слова мне неизвестны. Поэтому я просто закрываю глаза и мысленно произношу: «Пожалуйста. Пожалуйста, помогите моей подруге Пиппе».

Из-за огромного куста бархатцев появляется маленькая лодочка. Мы с Пиппой бредем по топкому краю, и я подтягиваю лодку к нам.

Пиппа срывает бархатец и вертит его в руке.

— Здесь так прекрасно… я иногда забываю об этом.

— Мы можем отправиться тогда, когда ты будешь готова, — мягко говорю я.

Пиппа затыкает цветок за ухо.

— Я уже готова.

Мы садимся в качающуюся лодочку и отталкиваемся от берега. Я бывала на этой реке, пережив и страсть к приключениям, и радость, и опасности, но ни разу мое путешествие не было окрашено подобной грустью. Это прощание навсегда, и хотя я чувствую, что поступаю правильно, мне все равно очень трудно отпускать Пиппу. Я все еще вижу ту Пиппу, которую знала прежде, ту Пиппу, которая называла меня подругой.

Я поворачиваю руль, направляя лодку к противоположному берегу реки, в сторону горизонта, пылающего вечным огненным закатом. Его вид вызывает сонливость, как будто я дремлю где-нибудь на солнцепеке. А потом лодка внезапно останавливается. И не желает двигаться дальше.

— Почему мы остановились?

— Я не знаю, — говорю я.

Я пытаюсь сдвинуть лодку с места, но безуспешно.

— Я думала, у тебя есть власть переправлять души на другую сторону, — восклицает Пиппа, и в ее голосе я слышу почти панический страх.

— Я же никогда не делала этого прежде. Ты первая. Не думаю, что я могу вести тебя дальше. Мне кажется, ты должна пройти остаток пути сама.

Глаза Пиппы округляются.

— Нет, я не могу! Я не могу прыгнуть в воду! Пожалуйста, пожалуйста, не заставляй меня!

— Ты можешь, — я надеюсь, что голос не выдает мое чересчур взволнованное состояние. — Я тебе помогу. Держись за мою руку.

Я помогаю ей спуститься в воду, и Пиппа идет к берегу. Ее юбка вздымается над рекой, как цветок лотоса.

— Прощай, Джемма, — говорит она, борясь с течением.

Я смотрю ей вслед и будто вижу, как исчезает часть меня самой, и мне приходится прижать ко рту ладонь, чтобы не закричать: «Нет, не надо! Вернись, прошу тебя!»

Пиппу поглощает свет. Мои щеки залиты слезами. «Прощай, Пиппа».

С громким всплеском Пиппа вдруг выскакивает из-под воды. Ее руки отчаянно трясутся. Она кашляет, выплевывая воду, жадно хватая воздух.

— Джемма! — в ужасе кричит она. — Помоги!

Меня охватывает настоящая паника. Неужели так и должно быть? Нет, нет. Я же видела, как другие души переходят реку без всяких мучений.

— Пиппа! — кричу я.

Я перегибаюсь через борт. Пиппа хватается за мою руку, и я втаскиваю ее в лодку.

— Вернемся, — кашляя, говорит Пиппа. — Вернемся!

И только когда мы благополучно добираемся до своего берега и Пиппа падает на колени в знакомом саду, она начинает дышать более или менее нормально.

— Что случилось? — спрашиваю я.

— Я не смогла перейти, — рыдает Пиппа. — Меня не пустили!

В ее глазах плещется страх.

— Меня не пустили!

— Она не может уйти, — шипит горгона, появляясь рядом с нами. — Слишком поздно.

Пиппа в отчаянии хватает меня за руку.

— Что… что такое она говорит?

— Ты съела ягоды, — продолжает горгона. — Со временем они сотворили в тебе свою магию, и сферы заявили права на тебя. Ты теперь — одна из нас.

Я вспоминаю тот ужасный день, когда Пиппа осталась в сферах, а мы вернулись обратно. Я помню ту тварь, что гналась за ней на реке. Я помню, как потом мы нашли Пиппу в воде, холодную и бледную. И тот роковой момент, когда Пиппа приняла решение остаться и для этого съела здешние ягоды. Почему я тогда бросила ее? Почему не приложила больше усилий, чтобы ее спасти?

Пиппа подбегает к горгоне и колотит ее кулаками. Змеи оживают, разевают пасти и шипят. Одна кусает Пиппу. Пиппа визжит и падает в траву, прижимая руку к груди. Ее рыдания становятся все более громкими.

— Ты хочешь сказать… ты утверждаешь… что я должна остаться здесь? Навсегда?

В желтых глазах горгоны не отражается никаких чувств.

— Твой жребий брошен. Ты должна смириться. Привыкнуть и продолжать жить.

— Я не могу! — в отчаянии кричит Пиппа.

Она с трудом выкрикивает слова сквозь рыдания:

— Джемма… ты! Ты говорила… мне… я должна была… перейти!

— Мне очень жаль. Я думала…

— А теперь… теперь ты заявляешь… что я должна здесь остаться… навсегда в сферах! Совсем одна!

Пиппа безвольно лежит на земле. И только перекатывает голову из стороны в сторону по прохладной траве.

— Ты не одна. У тебя есть Бесси, и Мэй, и все остальные, — говорю я, не в силах дать ей хоть какую-то надежду, и прекрасно понимаю, как бессмысленно звучат мои слова.

Пиппа быстро вскидывает голову; ее глаза покраснели и блестят от слез.

— Да, конечно, те ужасные девицы, с чудовищными ожогами и безобразными манерами! Да что они за подруги? С ними только и можно, что убить время… они никогда не заменят Фелисити, тебя и Энн! Прошу, не бросай меня здесь, Джемма! Забери меня с собой! Прошу, пожалуйста, пожалуйста…