Лайла ничего не понимала.

Ее цель — взять объект — казалась ей довольно грязным и сложным в моральном отношении делом, а цель ее руководителя состояла в том, чтобы каждое дело было либо оформлено чисто и аккуратно, либо закрыто. Он казался ей роботом: технарь, помешанный на статистике, а не настоящий следователь. За спиной она называла его инспектор Гаджет[10].

Она вспылила на совещании, хотя и понимала, что это не поможет. Просто не могла сохранять спокойствие, когда речь шла об объекте, который мог способствовать созданию еще одного ядерного государства на Ближнем Востоке. Последние ее слова перед приказом закрыть дело были: «И где вы не поняли, что дело пахнет керосином?»

Он не купился на ее нелицеприятную оценку. Он дал ей три недели на то, чтобы закрыть дело или, по ее мнению, сотворить чудо.

(Добавлю, что речь могла идти не только о ядерном оружии, но и о химическом, биологическом или каком-нибудь другом. Характер угрозы не имеет отношения к морали этой истории.)

Она поехала домой. Навстречу еще более болезненной проблеме.

Она открыла дверь и крикнула: «Амира, я дома!» Теперь здесь жили только они с дочерью.

Как она позже сказала мне, ответом было: «И?..»

«И?..» обычно означало: «И что? Ты дома не обращаешь на меня внимания, чем это лучше?»

Дочь сидела на кухне, уставившись в телефон, и даже не подняла глаз.

— Ты думала о том, что мы обсуждали с тобой? — спросила Лайла Амиру, инспектируя содержимое холодильника в поисках чего-то, хоть сколько-нибудь пригодного для приготовления обеда.

— Подожди минутку. — Амира закончила набирать сообщение, стараясь делать это как можно медленнее, и сказала: — Немного.

— И?

— И я не нуждаюсь в консультациях психолога. Проблема не во мне. Проблема в моей жизни. Вот так. И хватит об этом.

Лайла чувствовала, что готова опустить руки, но тогда Амира наверняка прибегнет к крайнему средству. Поэтому она мягко сказала: «Неважный выбор».

Дочь закатила глаза.

— Ос-спади! Хотя бы я последовательна!

В свои шестнадцать Амира в совершенстве освоила искусство остроумных реплик, пополняя свой репертуар за счет всяких телешоу о неблагополучных семьях, начальниках, моделях, женах и обнаженных людях.

— Как твоя кисть? — спросила Лайла.

— Прошла! — сказала Амира, пряча руку в рукав свитера. — Чертова рука!

— Следи за языком!

На это последовал обычный ответ: молчание.

— Амира, ты должна понять, что я просто хочу…

Амира перебила ее:

— Чтобы я больше походила на тебя. Ладно. У меня вопрос. Ну и как тебе твоя жизнь?

Эта шпилька была явно любезно предоставлена доктором Филом из одноименного телешоу.

Для Лайлы этот день, в котором не было передышки даже в ее зоне комфорта, превращался в кошмар внутри кошмара. Пятнадцать лет назад она жила мечтами: закончить карьеру в качестве государственного защитника, родить еще одного ребенка, поступить на работу в элитный следственный орган, дослужиться до высокой должности, а потом — государственная должность, любящий муж и красивые дети рядом с ней на подиуме. Уже тогда это была мечта десятилетней выдержки, ее осуществление потребовало тяжелого труда и жертв с раннего возраста. Мечты Лайлы обычно начинались словом «Однажды…». Теперь они начинались иначе: «Когда-нибудь…».

Что есть на сегодняшний день: мужа нет, закладная на дом больше его стоимости, хроническая бессонница, синдром раздраженного кишечника, злобный руководитель, застой в карьере и отдалившаяся дочь, которая выражала свое раздражение, вскрывая вены, встречаясь с неудачником, игнорируя домашнюю работу, оскорбляя мать и готовясь стать парикмахером. Для Лайлы эти пораженческие настроения были загадкой, и, конечно, она винила во всем себя.

Положительный момент: возможно, она могла бы предотвратить третью мировую войну. Тогда она будет героем, дочь увидит ее в ином свете и ее мечты возродятся из пепла.

Такова жизнь, думала она: какие бы усилия ты не предпринимал, никто тебя не будет считать героем, пока ты не станешь победителем.

Но Лайла не собиралась сдаваться. Именно это мне в ней и понравилось, когда мы познакомились пять лет назад в учебном центре ЦРУ.

— У меня проблемы на работе, — сказала Лайла Амире, — и, возможно, меня не будет пару дней. Придется тебе пожить с отцом.

Амира ссутулилась.

— А где ты будешь?

— В Куантико.

— Желаю хорошо повеселиться!

— И никаких свиданий с Гвоздиком, пока меня не будет. — Так мы прозвали бойфренда Амиры, у которого в ухе торчала сережка-гвоздик.

— Ну ма-а-а-а-ам! — Новый рекорд: аж пять слогов.

— В моем доме мои правила.

— Сейчас ты говоришь, как отец! — Вот уж и впрямь удар под дых.

— Если ты снова сбежишь, можешь не возвращаться!

Амира явно испугалась, и Лайла тут же пожалела о сказанном. Ей очень хотелось взять свои слова обратно. Но слово не воробей, вылетит — не поймаешь.

Амира уставилась в свой телефон остекленевшим взглядом.

Лайла поехала в офис и позвонила мне. Я помнил, что она говорила: мол, либо ее руководитель сошел с ума, либо ей все еще нужно учиться и учиться.

Персональный урок

Это самая важная глава в книге.

Начиная с нее ваше умение добиваться доверия начнет превращаться в способность быть лидером.

Вы уже поняли ценность кода доверия и, возможно, внедрили большую часть его правил в свою повседневную жизнь. Если да, вы теперь достойны доверия практически всех, хотя большинство могут и не осознавать этого.

Близкие, вероятно, заметили изменения в вашем поведении. Может, у вас стало меньше разногласий с ними. Им кажется, что вы больше прислушиваетесь к ним, и они, вероятно, внимательнее слушают вас. Возможно, ваше влияние на них возрастает.

Это не сиюминутный эффект, вызванный более совершенными навыками или хорошей координацией. Это предсказуемое, воспроизводимое следствие использования методики, основанной на фактах, которое отражает фундаментальный сдвиг в вашем мировоззрении.

Это живое воплощение силы доверия.

Я знаю много людей, которые приняли на вооружение код доверия, и практически всем он помогал заслужить доверие окружающих. Если этого не происходит, значит, они не смогли правильно применить его. В летном деле это называется ошибкой пилота и объясняет более 80 % всех серьезных проблем. В личных взаимоотношениях процент неудач из-за человеческого фактора гораздо выше.