Агрессивно удерживаю в максимально откровенной позе. Двигаюсь между сдвинутыми ногами так, чтобы член тёрся по всей длине губ, мимоходом задевая клитор. Такая вот нейрогимнастика[2] под плавную музыку.

— А-а-ах, — Багирова стонет с хныканьем, и сама гнётся похотливо, наслаждается процессом.

Да, детка. Тебе повезло. Я достаточно одарён природой. Если тебя чуть круче нагнуть, мой член сможет и пупок твой трахнуть с данного ракурса.

В безумстве фрикций гуляю ещё и руками по её телу. Сжимаю, терзаю грудь. Багира вся дрожит. Стискивая и расслабляя бёдра, вращая задницей, принимает активное участие.

Охуительная симуляция полового акта. Просто пиздец. Дожил, блядь! Так, что дальше? Охота в горизонтальное… Пуф подойдёт.

Скинув всё с него, не даю Арине опомниться, рывком укладываю её на спину. И наши бёдра обрушиваются друг на друга. Начинаю таранить по скользящей траектории. Губы скользят по её шее. Неожиданно для самого себя выпускаю громкий стон. Не загасил вовремя. Просто… Просто словил членом неописуемо приятные ощущения. Чистый экстаз.

Ничего уже не контролирую. Это просто сюр какой-то! Внутри черепушки месиво, мешанина, крошево из моих мозгов.

С рычанием подаюсь назад. Поднимаю её ноги, согнув их в коленях, раскладываю Багиру. И ложусь между её бёдер на скользкую горячую плоть. Наши стоны смешиваются. Глаза закатываются от жгуче-пронзительных ощущений. Мах. Таран. Касание. Толкаюсь, толкаюсь…

Чётко считываю по её вздохам, стонам, вздрагиваниям — она уже несколько раз могла получить оргазм, но тормозит, отодвигает сладкий момент, сбивает ритм, а затем вновь принимает мои движения. Обидно, если честно. Что делает? Решила поиграться с нашим общим оргазмом.

Мой член возмущён. Я возмущён. Да мы просто в бешенстве от возбуждения и невозможности кончить. Налитую кровью головку мучительно распирает.

— Гм-м-м… А-ах-хм… — от остроты болезненных, но и приятных ощущений молчать просто невозможно. Нахожусь в состоянии, когда получаешь кайф от смеси удовольствия и боли. Мне это знакомо, конечно. Но сейчас как-то по-новому… Оооохрененски круто! Что-то есть… Что-то есть в её придури…

Багира ловит мои губы. Азартно целует. Пытается довлеть, властвовать. Хорошего помаленьку. Недолго позволяю главенствовать. Чего доброго, привыкнет. С ухмылкой перехватываю её наступательный пыл. С гортанным стоном впиваюсь в её рот. Засасываю глубже, зализываю.

Мах. Таран. Касание быстро, неистово, варварски грубо. Будто бы трахаю её в ускоренном темпе, как бешеный.

Моя Багира… Я на ней… Она подо мной… Моя…

Мах. Таран. Касание. По её телу летит крупная дрожь. Беспорядочными движениями она содрогается подо мной. Держу ритм. Добиваю. И тараню, тараню, не сбавляя скорость и мощность.

Арина змеится. Красивая агония и громкие стоны. Изгибается. Шипит. Царапается. Атомная моя девочка.

Рот в рот проглатываю её хрипы и крики. Жду… Жду… Её дико колотит. Нещадно выгибает от судороги. Закатив глаза, она вздрагивает и затихает. А по моим венам несётся жар триумфа, ликование. В ушах шум, словно оглушают фанфары.

Моё тело нестерпимо бесится. Поднимаюсь и отшагиваю назад, увлекая её за руку за собой. Миллион раз представлял её на коленях передо мной. И вот Багира повинуется, опускаясь на пол.

— Снимай… — член так онемел, что я больше не в силах терпеть эту боль. Он, кажется, вот-вот лопнет.

Но Багира не торопится, медленно гладит его. Ногтями проводит по вздувшимся венам на члене. Обрушивая на меня новую вспышку боли.

— Снимай всё с него и бери в рот! — сиплю в приказном тоне.

— Ну сейчас, ага. Хочешь, чтобы я захлебнулась? — её голос от возбуждения хриплый, слегка шепчущий.

— Это по-любому… М-м-м… — не перестаю стонать, блядь, да я стону чаще, чем дышу.

Дёргаюсь и вздрагиваю, когда она сжимает ногтями головку, а потом берёт член бережно, кладёт на ладони и подносит к себе. Держит зрительный контакт, всматриваясь в мимику моего лица. Из последних сил я пытаюсь сохранить себя в сознании. И… О чудо! Она неспешно снимает кольцо с члена.

Довольно улыбаясь, дразнит языком, по-змеиному дважды дотрагивается кончиком языка до головки. Да, детка, да… Ещё! Лизни ещё. Пососи… Но не получается даже оттянуть финал. Вулкан взрывается. Я стону раскатами грома. Пылаю как огненный бог. Моё дыхание превращается в пепел, а кожа воспламеняется.

Горю, горю, горю…

В один миг меня накрывает чувство лёгкости, освобождения и вспышка экстаза невиданной силы. Задыхаясь от боли и стонов, я отъезжаю в нирвану. С протяжным клокочущим воем опустошаюсь.

Уж не знаю почему, мне всегда очень нравилось наблюдать, как сперма заполняет презерватив до краёв. Эстетически прикалывает. А сейчас это удовольствие множится, усиленным в миллион раз, ошеломляющим оргазмом и видом голой Багиры на коленях перед моим членом.

Эйфория, улёт… Вверх, вверх, выше… Моё сознание гуляет на краю Вселенной, пока я извергаю из себя потоки спермы. Тело пульсирует и сжимается. Вены потихоньку успокаиваются. Адская боль там, где было кольцо.

— Ееееесссс… Хороший мальчик, — Багира восхищённо, с искренним интересом, изучает содержимое использованного презерватива. — Вау! Феноменально. Так много…

— Ну да, сама надоила, зачёт… — пытаюсь отдышаться, выскальзываю из её рук, расходимся и приводим себя в порядок.

Блядь, до чего же удобная примерочная. На полках влажные салфетки, бумажные полотенца, куча каких-то средств. Все удобства для клиентов. Пять баллов.

Сажусь на пуф перед зеркалом, перевести дыхание. Арина ходит-ходит передо мной вся такая охуенная, а потом — бац!

— Тебе понравилось? С другими было когда-нибудь также приятно? — ошарашенно наблюдаю, как она застёгивает на себе брюки и задаёт вопросы как бы между делом.

От возмущения меня разрывает в клочья на хрен. Не знаю точно от чего именно: от того, о чём допытывается, или от того, как она это делает. И главное, зачем?

— Да кто о таком спрашивает вообще? — рычу на Багирову.

— Мне интересно… — фыркает, натягивая кофточку, и упирается в меня дерзким взглядом. — Что такого, Македонский? Ущемился ответить, лучше со мной или не лучше?

Дура! Вскакиваю с места и накидываю на себя рубашку. Застёгивая пуговицы, морщусь и объясняю очевидное:

— Не издеваться надо мной, а отсосать, было бы лучше! Не задавать дебильные вопросы бесспорно лучше. Хотя… Кому я это говорю… — ухмыляюсь, заправляя рубашку и щёлкая пряжкой ремня, выдыхаю себе под нос: — Ебанутое создание…

— Чё ты завелся? — Арина передёргивает плечами и строит неизменно-похуистичное выражение лица. — Просто хочу понять, что я делаю не так и почему, вот и всё. Я бы не спрашивала, если бы знала, что ты такой после секса…

— Какой я после секса, ты узнаешь, когда он, блядь, у нас случится! — рявкаю на неё.

— Обиделся что ли? Ну извини, Кирюшка-психушка…

— Как назвала? — угрожающе надвигаюсь. — Я тебя предупреждал, что выебу за то,