От полного коллапса экономику Сербии спасла «Программа монетарной реконструкции и экономического оздоровления», реализованная главой Югославского национального банка 75-летним профессором Д. Аврамовичем. Фактически его реформа была частью трансформации сербской экономики.

Д. Аврамович считал себя приверженцем экономической школы Дж. Кейнса, которая допускает умеренную инфляцию для оживления производства. Однако в югославских условиях он был вынужден обратиться к идеям противоположной, монетаристской школы М. Фридмана. Но главное, что Аврамович действовал творчески, не придерживаясь слепо классических рекомендаций. Так, считается, что сначала нужно сбалансировать бюджет, подготовить достаточные золотовалютные запасы и лишь потом вводить фиксированный курс национальной валюты. Аврамович поступил наоборот. Он пошел на закрепление курса динара при сохранении бюджетного дефицита, что считается его личным вкладом в теорию борьбы с инфляцией. В тех условиях другого выхода у него просто не было. Более чем скромный золотовалютный запас Югославии стремительно уменьшался. Из-за блокады страна к тому времени потеряла уже около 45 млрд. долларов, включая югославские средства, замороженные в зарубежных банках. Думать про какие-то иностранные кредиты в условиях санкций также не приходилось.

В середине января 1994 г. в Югославии перестали печатать старые деньги, а 24 января началась сама реформа: был введен в обращение «новый динар», жестко привязанный в соотношении 1:1 к немецкой марке. Новые динары печатались небольшими порциями, а их эмиссия была обеспечена валютными резервами. Некоторое время в обращении были и старые, и новые динары, но курс старой национальной валюты также был фиксированным. Характерно, что новые деньги тоже вводились в оборот не по классическому образцу. Новые динары шли прежде всего на выплаты пенсий, пособий, зарплат бюджетникам. Получатели этих выплат находились в столь плачевном положении, что не могли конвертировать новые динары в марки, а сразу тратили их на приобретение самого необходимого.

Были предприняты и другие меры. В частности, крупные изменения претерпела налоговая система. Величина налоговых ставок была уменьшена при одновременном расширении налоговой базы и сокращении времени взимания налогов. Особенно заметно, на четверть, снижались налоги на оборот товаров, составлявших потребительскую корзину, и налоги на прибыль в случае ее реинвестирования. Акцизы были введены только на 6 групп товаров: нефть, алкоголь, табак, кофе, автомобили и предметы роскоши. Любопытно, что программа Аврамовича не предусматривала замораживание цен или заработной платы.

Первый и основной этап реформы продолжался шесть месяцев, до 24 июля 1994 г., когда, как и предполагалось, прекратилось дефицитное финансирование бюджета. Впервые за долгие годы цены оставались стабильными, наблюдались даже дефляционные процессы. Оживилось производство. Начался рост заработной платы. Если до реформы она в среднем составляла всего несколько немецких марок, то летом – уже около 180 новых динар (тех же немецких марок). В целом уровень жизни повысился в 2–3 раза. Конечно, не все было столь гладко. Оставались очень серьезные проблемы. К тому же вскоре началось постепенное отступление от фиксированного курса нового динара. Как это часто бывает, автор «югославского экономического чуда» был отправлен в отставку[173].

Повторим, что фактически реформа Аврамовича была составной частью трансформации сербской экономики. В специфических сербских условиях такая частичная трансформация началась еще до победы «бархатной революции». И уже тем самым трансформационные процессы были извращены не только антисербскими санкциями, но и нерешенностью вопроса о власти.

В 1990-х годах социалистам Милошевича достаточно успешно удавалось удерживаться у власти, создавая различные коалиции с Сербской радикальной партией (СРП) В. Шешеля. Ведущими оппозиционными партиями были Сербское движение обновления (СДО) В. Драшковича, Демократическая партия (ДП) З. Джинджича и Демократическая партия Сербии (ДПС) В. Коштуницы. Демократические силы также формировали хрупкие коалиции, самыми значительными из которых были: Демократическое движение Сербии – ДЕПОС (1992 г.), объединение «Вместе» (1996 г.) и Демократическая оппозиция Сербии – ДОС (2000 г.). В целом в Сербии на протяжении всех 1990-х годов на политической арене и в парламенте существовали три политических течения: социалистическое (СПС, Югославские левые – ЮЛ), демократическое (ДП, ДПС, сДо) и националистическое (СРС).

Однако парламент не играл в 1990-е годы определяющей роли. Поэтому самые важные события в политической жизни Сербии происходили не в стенах парламента, а на улице. Одновременно история оппозиции Сербии в указанное десятилетие – это в известном смысле «хроника уличных демонстраций»[174]. Первый 50-тысячный митинг сербской оппозиции прошел в июне 1990 г., еще до многопартийных выборов, последний – в октябре 2000 г., когда оппозиция пришла, наконец, к власти.

Уже в 1993 г. С. Милошевич начал пересматривать прежнюю политику, отходить от поддержки хорватских и боснийских сербов, что выразилось в его согласии сначала на план урегулирования боснийского кризиса, получивший название плана Вэнса-Оуэна, а затем и на план Контактной группы. Однако в Сербии далеко не все политические силы поддержали этот поворот. Кроме правящей Социалистической партии, за подписание плана Контактной группы выступали председатель Сербского движения обновления В. Драшкович и лидеры ряда мелких демократических партий, вроде Гражданского союза Сербии (В. Пешич); против – вождь радикалов В. Шешель и два лидера демократической оппозиции – З. Джинджич и В. Коштуница. Против поворота в политике Милошевича, отказа от помощи соотечественникам за Дриной была влиятельная Сербская Православная Церковь. И даже руководители югославской армии и спецслужб восприняли новую политику без энтузиазма.

После фактического отказа боснийских сербов от плана Контактной группы югославское руководство 4 августа 1994 г. прервало все связи с Республикой Сербской и даже ввело против нее, перекрыв все границы, экономическую блокаду. Руководителям боснийских сербов был запрещен въезд в СРЮ. Позже Милошевич принял активное участие в переговорном процессе в Дейтоне и своим давлением на боснийских сербов фактически способствовал реализации Западом своих целей.

В определенной мере С. Милошевич достиг своей цели. Во-первых, одно время он стал рассматриваться на Западе как «фактор мира» и «гарант стабильности» на Балканах. Во-вторых, в октябре 1996 г., через 10 дней после официального объявления результатов выборов в Боснии и Герцеговине, Совет Безопасности ООН принял резолюцию № 1074 об отмене продолжавшихся 52 месяца антисербских санкций. Правда, осталась так называемая «внешняя стена» санкций. США отказались включить в резолюцию пункт, предусматривавший автоматическое восстановление Союзной Республики Югославии в ООН и других международных организациях. США также воспрепятствовали налаживанию связей СРЮ с Международным валютным фондом, Всемирным банком и другими финансовыми институтами. Оставались замороженными авуары экс-Югославии в западных банках.