– Петя, ты со мной?

– Конечно! Я подстрахую тебя, если что…

Мы с ним вышли из машины, вошли в подъезд с помощью магнитного ключа, одолженного нам Таисией, и поднялись на третий этаж. Сердце мое колотилось так, что казалось, эти удары слышит Петр. Надо было бы подготовиться, придумать что-то такое, что нужно сказать той (или тому), кто откроет дверь. К тому же, я помнила и о том, что это был только первый визит в квартиру Борисова. Второй будет связан уже не с детьми, а с уликой, доказывающей причастность Борисова к убийству Иванова, которую мы собирались еще только подкинуть.

Все так, вот только секунды становились резиновыми, время тянулось, а дверь никто не открывал, да и я так и не придумала, что говорить. Наконец, я услышала, как щелкают замки, вероятно, первой двери, потом наступила долгая пауза, видимо, тот, что стоял за дверью, разглядывал меня в глазок (Петр стоял на лестнице, и его не было видно). И вдруг я услышала долгожданное, произнесенное женским голосом:

– Кто там?

– Здравствуйте, мне надо поговорить с Татьяной, – сказала я первое, что пришло в голову.

Дверь сразу же распахнулась. Я увидела высокую стройную девушку в длинной юбке и тонком свитерке. В лицо пахнуло домашним теплом и запахом апельсинов. Из глубины квартиры доносились звуки работающего телевизора, где, судя по голосам, показывали мультфильмы.

– Я Татьяна, – сказала девушка, внимательно меня разглядывая. – Вы от Лены?

И я, забыв об осторожности, молча кивнула головой. Если бы вдруг оказалось, что это не Татьяна или же что она заодно с Борисовым, мне пришлось бы трудно. Но мне повезло.

– Я рада… Что с ней? Как она? Он ее так бил, так бил… Просто зверь… – она разговаривала шепотом. – Скажите ей, что с детьми все в порядке. А Борисов… Он пьет. Честно говоря, я боюсь его.

– Где дети? – спросила я, хотя и так знала ответ.

– У себя в детской. А что? Постойте… Вы приехали за детьми?

– Да.

– Но если я вам их сейчас отдам, то Борисов меня убьет. Найдет и убьет.

– Тогда пойдемте с нами, – сказала я, чувствуя, как за моей спиной возник Петр. – Решайтесь! Если вы поедете с нами, а мы друзья Лены, то ничего с вами не случится. Больше того, я дам вам денег, чтобы вы смогли решить свои семейные проблемы. Я имею в виду вашего брата…

– Ясно… – на щеках Татьяны проступил румянец. – Значит, вы действительно от Лены.

– Вам стоит только привести сюда детей, одеть их и выйти с ними из квартиры. Через пару минут вы увидите Лену.

Не успела я договорить, как раздался телефонный звонок. Я от страха забыла, кто я и зачем сюда пришла. У меня даже в глазах потемнело.

Татьяна достала из кармана юбки телефон.

– Да. слушаю… Хорошо, я приготовлю…

Она, глядя на меня, вернее, как бы сквозь меня, разговаривала с кем-то, договариваясь об ужине. Я была уверена, что она говорит с Борисовым.

– Да-да, я поняла… И шампанское куплю и поставлю в холодильник. Икра еще есть, две банки, и масло. Я приготовлю бутерброды…

Она закончила говорить, выключила телефон и сунула его в карман.

– Борисов звонил, сказал, что вечером будет не один, попросил приготовить курицу…

– Я слышала, – сказала я. – Так что? Сколько нужно денег, чтобы вылечить вашего брата?

– Мне неудобно… Тем более, что я сама собиралась уйти… Вы действительно сможете помочь мне спрятаться на время?

– Да, я обещаю.

– Тогда я мигом… Я быстро… Сначала одену детей, потом соберу их вещи… Господи, что я делаю…

– Запри квартиру и возьми ключи! – догадалась я крикнуть ей вдогонку.

– Поняла! – кивнула головой Таня и бросилась в глубь квартиры, мы же с Петром оставались стоять на пороге, прислушиваясь к звукам в подъезде.

Я, испытывая теперь уже настоящий страх перед Борисовым, который, как мне тогда казалось, мог появиться на лестнице в любую минуту (большой, в шубе, с пистолетом наголо!), спросила себя, а готова ли я, трусиха, навести шороху в ресторане Миши, направив дуло пистолета в голову Иванова. Но вместо ответа в моей голове звучал колокол, звук был пространственным, долгим и пустым… Как и моя голова.

Через несколько минут, когда я уже чувствовала, как силы покидают меня, я увидела розовые мордашки малышей – Танюши и Аркаши, закутанных в меховые шубки и в нахлобученных глубоко на головки толстых вязаных шапочках, и вмиг повеселела.

– Привет! – я помахала им рукой, после чего мы с Петром подхватили детей, два больших пакета с детскими вещами и бросились по лестнице вниз. За нами бежала, одеваясь на ходу, перепуганная собственной решительностью Татьяна.

Мы выбежали из дома, Лена, увидев нас из машины, словно оттаяла, ожила, выскочила, чтобы открыть дверцы и багажник, и вот через несколько минут салон Петиной машины уже оглашался детскими радостными воплями, счастливыми восклицаниями Лены и щебетаньем Татьяны. Мое сердце забралось вверх и застряло где-то в горле – так распирала меня радость от сознания того, что мне удалось сделать доброе дело, что я вернула детей матери.

– Танечка, моя дорогая девочка… – Лена осыпала поцелуями дочку. – Аркаша, мой родной. Господи, мне просто не верится…

Я украдкой наблюдала за тем, что происходит позади нас, в зеркало, и слезы покатились по моим щекам. Нет, все-таки я не в своих родителей. Уж слишком эмоциональна, впечатлительна. Так нельзя, если я хочу чего-то добиться в жизни.

Между тем Лена окончательно пришла в себя, разморозилась, улыбка освещала ее бледное лицо.

– Таня, как же я благодарна тебе, что ты согласилась… Я думала, что ты побоишься… Ты не переживай, Виолетта даст тебе денег… Если она что-то обещает, то непременно сделает, она – святая…

Я почувствовала, как она мягко потрогала мое плечо, словно проверяя, на месте ли я и не снится ли ей все это.

– Да дело не в деньгах! – воскликнула няня. – Мне и самой было уже страшно оставаться там с Борисовым… В тот день, когда он выставил тебя, он пил. Много и страшно пил. Потом явилась эта сука, они вместе пили, потом… Словом, они не замечали меня, вели себя, как… (она понизила голос) скоты… Думаю, твой Борисов повредился рассудком, раз такое вытворяет… Я вообще не знаю, что с ним происходит… А еще… еще они курили, потом хохотали… Знаешь, на него кто-то действует, влияет, думаю, кто-то из его друзей… Он раньше таким не был, ты же знаешь.

– Да бог с ним, Таня, главное, ты здесь, с детьми… И ничего не бойся. Они, Виолетта и Петя, хорошие люди… Еще моя соседка, Зоя, она прекрасный человек, это она спасла меня, я тебе потом все расскажу…

– Знаешь, я все ждала, что Борисов одумается, что начнет тебя разыскивать, я прислушивалась к его телефонным разговорам, ну, думаю, сейчас позвонит своему начальнику безопасности, и тот начнет тебя искать… Но он по телефону говорил только о делах, да еще с сучкой этой разговаривал…