Тот молча одобрительно кивнул. — А этот ваш Критский крещеный? — неожиданно поинтересовался Иван.

Точно не знаю, — замялся Икс. — Надо будет, покрестим.

На следующий день после прибытия иконы в Россию обеспечьте прессу, телевидение, побольше интервью с Критским. Пусть доходчиво объяснит, почему принял православие и почему потратил почти все свое состояние на икону.

Завтра же этим займусь! — Икс почувствовал огромный подъем сил.

Создать образ по–настоящему патриотического олигарха — идея правильная, — задумчиво произнес Иван. — Народу все они отвратительны, потому что глядят на Запад, деньги туда переводят, дворцы и футбольные команды прикупают. А этот — все наоборот. Игра предстоит интересная. Как ты думаешь, Лисенок, у Критского есть шанс победить?

Ни малейшего, — с улыбкой ответил Икс. — Но при умелой подаче он может прийти третьим или даже вторым и стать фигурой национального масштаба!

А кто, по–твоему, будет голосовать за Критского? — спросил Иван.

— Думаю, немалая часть тех, кому не нравится Путин. Потенциально возможно даже немного абсурдное сочетание — патриоты, бизнесмены и евреи. Важно, чтобы все эти группы видели в Критском выразителя своих интересов. — Икс отвечал уверенно, как примерный ученик, добротно выучивший трудный урок.

Задумано неплохо, — одобрил Иван. — А вот как выйдет на деле, пока неясно.

Каков бы ни был результат, — подал голос Иоганн, — опыт предстоит интересный. Президент — патриот, и кандидат, ему противостоящий, тоже. Почти американская модель — ведь и демократы. И республиканцы толкутся на одном и том же поле «Великой Америки», разница между ними только в деталях, к примеру: какую часть бюджета расходовать на здравоохранение.

Икс улыбнулся. Ему показалась добрым знаком неожиданная поддержка обычно молчаливого Иоганна.

Выдвигая Критского в качестве патриота России, мы как раз и имели в виду американскую модель. Пора уже России становиться, цивилизованным государством, — заявил он с откровенной издевкой.

Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить, — внес диссонирующую с общим радостным настроением нотку Иван. — Американская модель в России может и не пройти. Один старый русский философ, которого никто из вас, конечно, не читал, как‑то заметил, что в душе русского человека одновременно сосуществуют «святой» и «зверь». Возвращение чудотворной иконы даст мощный импульс «святости», взорвет к лучшим, благороднейшим качествам народа, которые и могут подвигнуть их пойти и проголосовать за Критского. Но никогда не забывайте о «звере», наш хитроумный Лисенок. «Зверь» в вашем электорате не должен дремать. А уж как лишить «зверюгу» покоя, не мне вас учить, но на всякий случай напомню: отключайте воду, отопление и, в первую очередь, освещение. В темноте «зверь» пробуждается. Она благотворно действует на его инстинкты дикости, злобы и страсти к разрушению. Повышайте цены, насколько возможно.

Хорошо бы пару–другую громких взрывов устроить, — жалобным тоном ребенка, просящего купить ему мороженое, сказал Икс.

Будут вам и взрывы, и обрушения новомодных развлекательных комплексов. И пожары. Соответствующие инструкции уже даны. — Голос Ивана звучал резко. — Ты, Лисенок, всегда норовишь сунуть свой активный нос в дела, которые тебя не касаются. Может, ты вместо кавказцев хочешь заняться этим опасным делом и превратиться в шахида?

Самолюбивого Икса обидела суровая отповедь, но ни один мускул не дрогнул на его лице. Извиняющимся тоном он сказал:

— Я просто попросил. Взрывы и катастрофы всегда пугают «зверя», и он теряет над собой контроль.

Об этом спору нет. А вот зачем просить о том, что находится вне сферы твоей компетенции? Тебе власти мало? В следующий раз поручим тебе и взрывы организовывать, и здания рушить. Но за все и отвечать будешь.

Вы неправильно меня поняли! — попытался защититься Икс.

А я и не ставил такой задачи — понимать тебя, JIисенок, — строго произнес Иван. — У меня есть более сложные и интересные занятия. А тебя я предупреждаю раз и навсегда — занимайся своим делом!

После такой публичной порки Иксу снова надо было набирать очки.

Поскольку выборная кампания полностью в сфере моей компетенции, — скромно опустив глаза, произнес он, — считаю необходимым вынести на обсуждение один серьезный вопрос.

Валяй, — согласился Иван, который, будучи рафинированным интеллектуалом, иногда обожал щегольнуть какой‑нибудь простонародной пословицей или жаргонным словцом.

Вам, господа, известно, что я обладаю богатейшей в России коллекцией компромата на все более- менее видные политические и деловые фигуры страны, — с явной гордостью объявил Икс. — Именно с помощью подобных материалов мне удалось, казалось бы, немыслимое — убрать в свое время верных псов, охранявших Ельцина,..

Помним, помним, — грубо перебил его Иван, — перестань хвалиться, хвастунишка несчастный. К чему ты клонишь?

Мы издали тут книжку одной девицы, журналистки, где она откровенно намекает, что, еще будучи премьером, нынешний Президент пытался ее соблазнить…

И это в современной России ты намерен выдать за компромат? — глумливо поинтересовался Иван.

Есть много материалов о коррупции в Петербурге, когда он там был вице–мэром, — продолжал гнуть свою линию Икс.

Дурачок, — снисходительно рассмеялся Иван. — Любой компромат петербургского периода обольет грязью икону ваших демократов — покойного Собчака, ведь без его указания заместитель вряд ли стал что- либо делать. Офицер, даже отставной, всегда выполняет приказы старшего начальника.

Значит, компромат не использовать? — разочарованно спросил Икс.

Во всяком случае, Критскому — радетелю процветания России — это не к лицу. Мелко, — веско произнес Иван. — Вам следует создать для Критского благоприятный фон, Сейте злобу и недоверие между людьми, лишите их уверенности в завтрашнем дне, и пусть изворотливые политтехнологи объяснят русскому быдлу, что процветание в стране возможно только тогда, когда вернется икона. Понятно?

Более чем, — послушно ответил Икс.

Кстати, Критский не входил в ближний круг Ельцина? — спросил Иоганн.

Нет.

Вот и славно, — откликнулся Иван. — Будь гибким и изобретательным, Лисенок! Поработай с существующими в обществе моделями. У русского народа есть любимый еврей — Иосиф Кобзон. Сделай из Критского второго Кобзона, рубаху–парня. Придумай ему биографию — работал на заводе, рос на улице, мальчишкой дрался, а теперь, как Кобзон, содержит детский дом. И на последние деньги купил для народа икону. Вот тогда и безо всякого компромата нынешний Президент будет выглядеть бледнее. А там — чем черт не шутит. Народ в России всегда был мало предсказуемым.

Критский и правда родился в малообеспеченной семье, — задумчиво сообщил Икс. — Разбогател он благодаря мне.