litbaza книги онлайнФэнтезиСотник. Так не строят! - Денис Варюшенков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 84
Перейти на страницу:

Бурей встал, полез куда-то за печку, долго копался там и вытащил бочонок. Не большой, но и не маленький.

– Яблоневка, – сообщил он. – Из похода привез. Хотел тебя сегодня угостить, да не до того. Этот бочонок для себя берег, но тебе сейчас нужнее. Под такую выпивку и с медведем поладишь, не то что с лесовиками! Только это… перед тем как хлебнуть, выдыхай – так способнее.

Часть вторая
Глава 1

Август 1125 года. Михайлов Городок. Пойма реки Пивень

Ночь Сучок проворочался без сна. Хотелось одного – чтобы этот кошмар поскорее рассеялся, ну или, на худой конец, чтобы все оставили раба божьего Кондратия в покое. Несколько раз плотницкий старшина пытался заставить себя уснуть, мол, ночь пройдёт – утро присоветует. Шиш! Ни сон не пришёл, ни утро не присоветовало.

Так что назад в крепость мастер отправился ни свет ни заря и в подавленном настроении, хоть виду старался не подавать, особенно перед Алёной, да разве бабу в таком деле обманешь? Вот и провожала она его, как на войну…

Как ни странно, именно это и потянуло старшину из тёмной меланхолии – выезжая из ворот, он нашел в себе силы улыбнуться и почти весело сказать своей хозяйке на прощание:

– Ничего, Алёнушка, я живучий! Выкручусь, не боись!

Он даже сам в это почти поверил. Правда, ненадолго – ровно до тех пор, пока не остался один на один с собой. Безрадостные мысли навалились с новой силой. Сучок как бы не впервые смотрел на себя и свою жизнь со стороны. Ох, и не нравилось ему увиденное: пьянки, драки, бабы… Только норов свой всем показывал. Вот и вышло, что не Кондратий Сучок собой управлял, а норов да упёртость баранья Кондратием Сучком. Мстил всему свету, за то, что мелким и хилым уродился, за то, что в одночасье семьи лишился, за то… да неважно, за что!

Одно лишь доброе дело в жизни сделал – мастером знатным стал, да и то не впрок. Мало оказалось мастерства, чтобы прочую дурь его перевесить. Вспомнил он, как волхва сказала, мол, не красоту ты созидаешь, а Чернобогу требы кладёшь!

Вот и выходило у плотницкого старшины по здравому размышлению, что правильно решила Волхва – тому, кто с Чернобогом спутался, дорога только в прорубь.

Да и не нужна была Сучку такая жизнь. Без красоты, без мастерства, без умения видеть в мёртвом камне и брёвнах живую душу. А ведь именно это ему волхва и сулила…

Вот тут рабу божию Кондратию до скупых злых слёз, до перехваченного дыхания, до воя стало жаль себя и непутёвую свою жизнь, которую он сам, по дурости своей, загубил…

Однако не все про себя в этот раз понял старшина. Хотя, положа руку на печень, кому под силу про себя понять всё? И тем не менее, не дошло до него, болезного, что при всей своей любви к дракам, не любил он бить слабого. Не любил и все! Не интересно это, да и не честно. Гадостно даже! Оттого и встревал всегда, когда видел, что скопом на одного навалились. С самых соплячьих лет.

Вот с сильным – другое дело! Тут себя показать можно, да и красива такая драка, есть в ней мастерство мордобойное, а оно, если разобраться, любого другого мастерства не хуже. А уж про бой на смертном железе и говорить нечего: по кромке пройти и победить – это и вина, и баб слаще!

Дальше – больше: Сучок вдруг обнаружил, что слава задиры и забияки может не только его гордость тешить, но и приносить немалую пользу. Перестали люди лишний раз задевать не только его, но и артельных – мало ли что… Если старшина бешеный, так и остальные, небось, тоже не подарок, а с такими связываться себе дороже. Стало артели дела легче вести – при расчете прижать да сговоренное зажать дурных не находилось. Особенно после того случая, как Сучок жадного боярина при всем народе облаял матерно да вызвал на судное поле. Боярин подивился на такую наглость и выставил вместо себя поединщика – десятника своей дружины. И каково же было удивление боярское, когда его бойца с судного поля вперёд ногами унесли! И ведь не оспоришь – Суд Божий. Пришлось ему и зажитое артели отдать, и виру платить. А Сучок с тех пор старался, если строить приходилось там, где их ещё не знали, нарочно на драку напроситься, да не с кем-нибудь, а с видным местным мордобойцем, чтобы, значит, у заказчиков сребролюбие ненароком не взыграло. Грех это!

Не знал плотницкий старшина, что Средневековье – это время корпораций. Вернее, не знал, что в Средневековье живёт. Не придумали еще этот термин. А вот то, что одиночке в его мире не выжить, знал прекрасно. Ни в какое иное время не были так актуальны слова Маяковского о том, что «голос единицы тоньше писка». За человеком должна была стоять какая-то корпорация: род, вервь, сословие, цех, город, община и так далее, и тому подобное. Одиночка – это добыча, и только. В те времена между собой взаимодействовали даже не люди, а вот эти самые корпорации. Корпорация крестьян, корпорация рыцарей, корпорация священников, корпорация палачей, корпорация нищих. И все стояли за своих представителей и свои интересы горой. Нельзя было иначе – сожрут-с. Ровно так же любой представитель корпорации ставил её интересы выше личных – условие выживания. Собственно, даже монарх в средневековых реалиях нужен был для того, чтобы конфликты между корпорациями разруливать. И закон для того же.

А еще корпорации прекрасно умели приспосабливать любые, даже самые экзотические таланты своих членов себе на пользу. Вот и драчливость Сучка пригодилась. Так что ошибался Кондратий, думая, что, рихтуя морду самого крутого чужака, он его ломает и запугивает. Нет, не его персонально, а общину, к которой его противник принадлежит. И небезуспешно, надо сказать.

Только во всем следует знать меру. А Сучок не знал. Или не хотел знать – таким уж уродился: душа богатырская, а тело досталось мелкое. Вот и не вмещалась душа. Однако дорогой Вселенной на сей примечательный факт плевать с высокой вышки – у нее свои законы и резоны. А потому в конце концов и случилось то, что должно было случиться: Сучок нарвался на отморозков похлеще, чем он сам, и звались эти отморозки Мишка Лисовин и село Ратное. И если первый решил Сучка смирить и все-таки к делу пристроить, то ратнинское общество, взвесив возможную пользу и соспоставив ее с убытками от дурного Сучкового нрава, посчитало за лучшее списать опасного пришлеца в расход. Именно за то, что опасен и способен нанести ущерб общине. Причём сделало это без страха, с холодной головой и пониманием, что возможны потери. Ничего личного или, если обратиться к Библии, «мене, текел, фарес» – «исчислено, взвешено, разделено».

Вот это с кристальной ясностью и донесли до Сучка единственные близкие ему жители Ратного – Алёна и Серафим Бурей. Так что депрессия у плотницкого старшины случилась вполне обоснованная, но…

Ах, это вековечное «но», умеющее прикидываться всеми тремя законами диалектики одновременно! Всегда оно лезет из любой, казалось, предельно ясной ситуации и ставит всё с ног на голову. И законы диалектики туда же – берут и выворачивают все наизнанку. И действуют, паразиты! Везде и всегда. Даже на тупо пялящегося в лошадиную задницу Сучка и то действуют, и плевать, паршивцы, хотели на то, что Гегель их ещё не сформулировал.

1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 84
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?