И вот стоишь посреди пустого чужого двора, дылда в дурацких детских четырехколесных роликах, с мячом под мышкой, а больше никого нет, все заняты своими обстоятельствами непреодолимой силы, приятными и печальными, у кого как, и нет дураков преодолевать их на свой страх и риск, жертвуя будущими благами и сиюминутными удовольствиями. И это, конечно, совсем не трагедия, просто ты – балда, а твои товарищи местами жертвы обстоятельств, а местами баловни судьбы, но все как один – разумные люди, действующие сообразно с необходимостью и возможностями, вместо того чтобы цепляться за несуществующие уже давние детские договоренности, которых, строго говоря, и не было никогда.

И это – начало твоего персонального одиночества, которое со временем принесет куда больше радости и пользы, чем огорчений. Но всё это будет потом, а пока хочется реветь, хотя ничего страшного не случилось. Но ты, конечно, сдерживаешься изо всех сил. А потом едешь кататься на роликах в парк. С мячом, ясное дело, куда его девать.

До меня только сегодня дошло, что вот именно на этом фрагменте детство для меня так и не закончилось. И моя идиотическая верность игровым и дружеским договоренностям, которые превыше всего и отменяют (для меня) любые обстоятельства непреодолимой силы, сколь бы дорого ни пришлось платить потом за эту отмену, никуда не делась. И очень часто это, как ни странно, моя сильная сторона. А иногда – источник бесконечной печали. Которая, наверное, тоже зачем-нибудь нужна.

Например, просто для разнообразия.

* * *

Смерть развязывает руки.

Я хочу сказать, в тот день (обычно он наступает ещё в детстве), когда окончательно понимаешь, что умирают все люди, без исключения, становится ясно, как следует относиться к чужим указаниям, советам, правилам, мнениям и прочей лабуде.

Главный вопрос: если я проживу свою жизнь, следуя вашим указаниям, вы умрете вместо меня?

Никто почему-то не соглашается.

Еще один вопрос: ваши обычаи и традиции, всё это ваше «как положено» делают вас бессмертными? Сколько лет было вашей прабабушке, когда она умерла? А дедушке? Ясно, спасибо. И какой тогда смысл тупо следовать их наработкам?

И заключительный, контрольный вопрос в голову: когда я буду умирать в одиночестве (каждый умирает в одиночестве, кроме тех редких счастливцев, которых ведут в смерть специально обученные проводники) – на что я смогу опереться? Ответ, мне кажется, очевиден: на свой дух, на своё сердце, на свою связь с непознаваемым, на свой прижизненный опыт встреч с ним.

Вот что надо укреплять и выращивать, а не ковыряться в гнилых нитках социальных связей, которыми наскоро сшито все это бесконечное лживое тряпьё так называемых «отношений». И прочее фуфло.

Смерть заранее, авансом делает человеку два подарка: страх и свободу от покорного следования бессмысленным требованиям так называемого социума.

Глупо брать первый и игнорировать второй. Очень глупо. Вы чего.

* * *

Сначала будет Юнг, он умный, простой и внятный:

Мне часто приходилось видеть, как люди становились невротиками, оттого что довольствовались неполными или неправильными ответами на те вопросы, которые ставила им жизнь. Они искали успеха, положения, удачного брака, славы, а оставались несчастными и мучились от неврозов, даже достигнув всего, к чему так стремились. Этим людям не хватает духовности, жизнь их обычно бедна содержанием и лишена смысла. Как только они находят путь к духовному развитию и самовыражению, невроз, как правило, исчезает.

<…>

Среди так называемых невротиков есть много людей, которые, если бы родились раньше, не были бы невротиками, то есть не ощущали бы внутреннюю раздвоенность. Живи они тогда, когда человек был связан с природой и миром своих предков посредством мифа, когда природа являлась для него источником духовного опыта, а не только окружающей средой, у этих людей не было бы внутренних разладов. Я говорю о тех, для кого утрата мифа явилась тяжелым испытанием и кто не может обрести свой путь в этом мире, довольствуясь естественнонаучными представлениями о нем, причудливыми словесными спекуляциями, не имеющими ничего общего с мудростью.

Так вот.

Опираясь на умного и внятного доктора Юнга, довольно легко сказать наконец, что некоторые люди не могут жить без мифа, а некоторые другие могут. И водораздел между человечествами проходит именно здесь. Это просто разные виды, всё, точка.

Когда нам навязывают рационализм – это всё равно что рыба стала бы навязывать жизнь в воде сухопутному млекопитающему. Ачотакова, для рыбы вода – естественная среда. Пусть все так живут!

Ну да, можно какое-то время в этой воде побарахтаться. Можно научиться плавать. Можно даже начать нырять с аквалангом. Да много чего можно, на самом деле. Но сделать постоянное пребывание под водой нормой жизни при всём желании не получится.

Навязывая нам рационализм, нас просто убивают, причем медленным и мучительным методом утопления в унитазе. И чем раньше осознаешь свое священное право посылать в задницу всё, что рациональненько движется, тем большая часть твоей жизни пройдет в естественной среде.

Ещё в связи с этим мне, конечно, стало проще понять, какого чёрта я занимаюсь тем, чем занимаюсь. Вместо того, чтобы интеллектуально поплёвывать на всё живое с ледяных вершин запредельного концептуализма, под который, честно говоря, моя голова заточена лучше, чем под всё остальное. Но вот прямо сейчас, в текущих обстоятельствах, на этом языке лучшее, что можно сделать – увлекательно рассказывать максимально достоверные истории о живительном проникновении мифа в так называемую объективную реальность. И я, получается, натурально делаю что должно и не пнявкаю.

Я у нас вообще молодец.

Я, конечно, прекрасно представляю масштабы монстра, против которого пру. И масштабы собственных усилий. И понимаю, что эта арифметика как-то, мягко говоря, недостаточно оптимистична. Большую часть жизни мне это было невыносимо.

Однако арифметика – это как раз привет от нашего доброго друга рационализма. Поэтому спокойно отодвигаем её в сторону и забываем. Вообще не ставим вопрос таким образом.

Мне больше неважно, получится у меня что-то или нет. То есть, если называть вещи своими именами, у меня просто не может ничего получиться. Эта война проиграна заранее, задолго до начала. Но и это меня больше не трогает. Главное, что война развязана. Она уже сколько-то лет идёт. И это само по себе – победа. Больше, чем можно было мечтать.

Поэтому спокойно и расслабленно, как на курорте, продолжаем сражаться с угрюмым миром рационального небытия. До последней капли крови, с любовью и удовольствием.

* * *