Лола плохо ела, почти не спала, постоянно болела. Она доставляла матери столько хлопот, что другая взвыла бы. А Оля радовалась своему материнству бесконечно. И стойко со всем справлялась без помощи мужа. Тот, едва появился ребенок, еще и хворый, стал проводить большую часть своего времени вне дома. Одну из квартир он стал сдавать по часам. Это прибыльно, но хлопотно. Нужно искать клиентов, отвозить-привозить ключи, следить за порядком.

Как-то Илья вернулся домой поздно ночью и застал жену спящей в обнимку с Лолой. Оля подмяла ее под себя, не заметив этого. У дочки была температура, она беспрестанно плакала, и когда та успокоилась наконец, измученная мама отключилась. А когда проснулась, потревоженная мужем, оказалось, что Лолита не дышит.

– Ты задушила собственную дочь! – кричал Ольге муж, когда спустя полгода потребовал развода. – Ты – детоубийца! И если не согласишься на мои условия, я тебя отдам под суд.

Она не боялась суда. Себя саму она уже казнила. Медленно и мучительно. Тюрьма нестрашна тому, кто в душе мертв. Но Илье отдала машину и одну из квартир (по закону он имел на это право), ту самую, что он сдавал по часам и где сам встречался с женщинами.

Они развелись. Но бывший муж продолжал мучить Олю. Оказалось, что он явился в «Купидон» не случайно. История с чаем, попавшим на объявление, была всего лишь байкой. Илья был брачным аферистом. Он пользовался услугами многих агентств. И на сайтах знакомств «рыбачил». Но когда познакомился с Олей, дочкой богатых родителей и внучкой бывшего председателя горисполкома города, понял, что поймал кита. Думал, что озолотится, но увы. Женушка оказалась с принципами, всего хотела добиться сама, и куш аферисту достался не такой уж и жирный. Но это если не сравнивать с предыдущими. До Оли он, как Остап Бендер, ситечками довольствовался да стульями. Но и не женился ни на ком официально десять лет. И детей не заводил. Мотался от бабы к бабе. Жил за счет своих сожительниц, находя новую, сбегал, прихватив «на память» деньги, золото, технику.

Можно сказать, Илья себя растрачивал по мелочи. Но его беда была в сексуальной слабости. Природа, одарив прекрасной внешностью, сэкономила на другом. Еще и поэтому девственница Оля так хорошо подошла Илье. Она не понимала, что хочет от секса. Она не раскрылась. А он говорил – ты фригидная – и не дотрагивался до нее неделями.

И все равно она его любила. Даже когда разводилась. Ольга справилась бы с чувством, сохранив добрую о нем память, но Илья не дал ей этой возможности. Он звонил и приходил. Ему то что-то нужно было узнать, то забрать. Ничего не требовал, просто наслаждался властью над бывшей женой. Истязал ее морально. И ладно бы просто рассказывал о том, как склеил ее, дуру, и других… Он неустанно напоминал Ольге о том, что она…

Задушила свою дочь!

Неумный был человек. За что поплатился.

…Илья перехватил ее у работы. Ольга, получив диплом и отличные знания, устроилась на крупное предприятие кадровиком. Не бог весть что, зато при деле, и постоянное общение с людьми – его-то Оле и не хватало в последнее время. Илья караулил ее у входа. Сидел в машине. Той, что была куплена на Олины деньги. Он нашел себе очередную дуру, обитал у нее, а квартиру по-прежнему сдавал. И так же водил в нее баб, чтобы доказать себе свою половую состоятельность. Но истинное удовольствие Илье приносило издевательство над бывшей супругой. Если неделя без этого прошла, считай – не задалась.

– Нам нужно кое-что обсудить, – выпалил Илья, завидев бывшую жену.

– Иди к черту, – бросила Оля.

– Пойду. Но сначала мы поговорим.

– Что тебе еще надо от меня?

– Сядь, Оля, – с этими словами он открыл дверь машины. Когда бывшая супруга забралась в салон, Илья спросил:

– У тебя остались какие-то вещи детские?

– Одежду, игрушки, памперсы, присыпки я отвезла в дом малютки, – ровно ответила Оля.

– А кроватку, коляску, ванночку?

– Отдала коллеге. Она готовится к материнству.

– Поторопилась ты. Мне все это нужно.

– Зачем?

– Я скоро стану папой во второй раз. Моя гражданская жена беременна.

– Очень за тебя рада, – выдавила из себя Ольга.

– Я тоже. Но дети – удовольствие не дешевое, сама знаешь… А у меня сейчас небольшие финансовые трудности. Поэтому я надеялся на то, что ты отдашь мне вещи, оставшиеся после Лолиты. Тебе они ни к чему, ведь так?

Снова укол. Да в самое сердце.

Раньше Илья только обвинял бывшую жену в том, что она пусть и неосознанно, но убила своего ребенка, теперь же указал на то, что другого у нее не будет. От кого Оля родит его? Залетит от пьяного малолетки, которого снимет в клубе под самое утро? Сделает искусственное оплодотворение? Но Илья знал, Оля не пойдет ни на то, ни на другое. Ей нужны отношения. И дети, рожденные в них. Но рассчитывать на взаимную любовь и нежность – для нее все равно что строить воздушные замки. Только Илья позарился на Олю. На юную, свежую… Как он сам говорил, без пробега. Теперь она другая. Изменившаяся. И не в лучшую сторону. Илья не уставал говорить о том, что Олина грудь обвисла, живот утратил упругость, а лоно стало похожим на медузу.

– Может, заберешь у подруг хотя бы кроватку? – услышала она бодрый голос бывшего мужа. Он, как истинный энергетический вампир, питался за счет тех, кого мучил. А Ольга была для него как атомный реактор.

– Не заберу.

– Но мебель, игрушки, одежда для ребенка покупалась, когда мы были в браке. Так нечестно. Я имею право на половину этих вещей.

– То есть тебе мало того, что ты оттяпал у меня? – взвилась Оля.

– Я с тобой сейчас по-человечески разговариваю, – проговорил Илья с ноткой укора в голосе. – И не требую – прошу. Я вообще с тобой обошелся более чем хорошо. А ты не ценишь.

– Отстань от меня, пожалуйста.

– Если бы не мое молчание, ты сейчас сидела бы в тюрьме.

Вот тогда-то и кончилось Олино терпение.

Оно, как песок из собранных в ковш ладошек, вытекало. По крупинке… Потом тонкой струйкой. Когда руки начали уставать, ссыпалось бо́льшими порциями…

Но в тот день Оля их опустила. Отряхнулась. И захотела смыть с ладоней остатки песка.

Управу на Илью она могла бы найти, еще будучи в браке. Достаточно было пожаловаться отцу. Но она же была зрелой, независимой и сильной. Она все проблемы решала сама. В этот раз она не стала изменять себе. Папу не подключила. Но за помощью обратилась. Среди ее приятелей-парней были не только мажоры. Имелся один «отброс». Его так называли, потому что вырос в семье алкашей, с тринадцати его поставили на учет в детской комнате милиции, а в семнадцать дали условный срок. Родители запрещали Оле общаться с ним. Боялись, что научит плохому. А он если чему и научил, то составлению сложных уравнений и поэтической игре «буриме». Они вместе ходили на дополнительные занятия к преподавателю биологии в одиннадцатом классе (Оля училась в обычной школе) и как-то сблизились. «Отброс» был не просто умным парнем – гением. И собирался поступать на биофак, мечтая стать тем, кто изобретет лекарство от рака. Но на него повесили кражу, впаяли условный срок, и о бюджетном отделении можно было перестать мечтать. А учиться на платном парень не мог. Поэтому судьба его сложилась не так, как могла бы…