Она шлепала по тропинке, различая по сторонам смутные силуэты сосен, дуба, бука или ели. С неба капало. Парк сегодня выглядел еще страшнее, чем вчера. Кто угодно мог спрятаться в кустах, прямо за следующим поворотом, и поджидать ее там. Хорошо, что у нее был Бенджи, чтобы защищать ее — и защитил бы, но этот маленький паршивец предпочел при первой представившейся возможности убежать куда-то в туман.

— Бенджи! Бен-н-н-джи-и-и?

Что-то хрустнуло рядом, и она застыла. Ветка?

— Бенджи?

Молчание. Она повернулась, вглядываясь в окружавшую ее молочную пелену. Тишина стояла гробовая. Прямо как в кино, перед тем как что-то ужасное должно случиться с тупой блондинкой с большими сиськами. Она улыбнулась своим мыслям. Она была плоскогрудой брюнеткой со степенью магистра по молекулярной биологии. Просто собиралась устраиваться на работу и слегка нервничала из-за предстоящего собеседования.

— Бенджи! Где ты, маленький лохматый засранец?

Туман проглотил ее крики, и даже эхо не откликнулось. Все-таки ей казалось, что там что-то было.

Она покачала головой и пошла обратно, вверх по тропе скульптур Таебэггер. Из тумана появились очертания громадной оленьей головы и ярко-желтого расчлененного остова «форда-эскорт». На этот раз она не улыбнулась, как обычно. Только не сейчас. Было в этом что-то примитивное. Языческое. Хищное. Вздрогнув, она прошла мимо, снова позвала Бенджи. И какого черта он решил сегодня уйти в самоволку? Да и поздно уже, чтобы его искать! Собеседование у нее в одиннадцать тридцать. Вообще-то, она просто собралась немного погулять в лесу, нервы успокоить. А не бродить в тумане, как идиотка, в поисках тупого спаниеля, черт бы его побрал.

— БЕНДЖИ!

Снова что-то хрустнуло. Она замерла.

— Эй! — Молчание. — Есть здесь…

Она уже готова была ненавидеть себя за то, что хотела сказать: «Есть здесь кто-нибудь?» Осталось только нацепить туфли на шпильках, бюстгальтер пуш-ап и ждать убийцу с топором.

Молчание.

Ни шороха. Слышно только биение ее сердца. Просто смешно; если какую-то женщину на прошлой неделе забили до смерти, это же не значит, что в кустах кто-то прячется! И подстерегает ее…

Щелк! Дыхание перехватило. Там кто-то был! Драться? Убежать? Драться или бежать? БЕЖАТЬ: со всех ног, вверх по едва заметной тропинке, не разбирая дороги, по лужам, в брызгах воды и грязи. Лишь бы добраться живой до автомобильной стоянки. Деревья по сторонам тропинки хлещут ветками, в тумане их стволы кажутся тенью жестокого убийцы. Кто-то гонится за ней — она слышит, как он ломится за ней сквозь кустарник, приближается…

Мимо деревьев, сломя голову, вверх по холму. Земля предательски скользит под ногами. Она спотыкается о мокрый корень и кубарем летит в грязь, сдирая кожу. Коленки и ладони обжигает огнем. Вскрикнула от боли, но ублюдку, который преследует ее, все равно. Сейчас самое время закричать — из тумана возникла темная фигура. И облизала с ног до головы громадным мокрым языком.

— Бенджи! — Она поднялась на колени и ругалась, ругалась, ругалась, а Бенджи прыгал и носился вокруг, припадал на передние лапы и вилял своим нелепым обрубленным хвостом. — Ублюдочная дрянная собака! — Обе ладони покрыты каплями ярко-красной крови, царапины в черных крапинках грязи. Брюки порваны, и на коленях тоже кровь. И чертовски болит голова. Ощупав трясущимися пальцами шишку над левой бровью, она поморщилась. Еще кровь. Твою мать, ну просто великолепно! Вот тебе и произвела хорошее впечатление. Надо отменить собеседование: не хватало только появиться там в таком виде. Как будто ее избили. — Ты СКОТИНА, а не собака!

Бенджи лаял уже где-то очень далеко. Это чертово животное опять, наверное, нашло что-то мерзкое и валяется в нем. Хромая, забыв о страшном преследователе, она пошла на звук в покрытую пеленой тумана лесную чащу.

Свет фар Альфа Два Ноль яркими голубыми брусьями пробивался сквозь туман. Машина стояла на одной из автомобильных стоянок парка Таебэггер, пустая, радио что-то шизофренически бормотало само себе, а констебль Бухан и констебль Стив прокладывали путь через лес. Искали труп.

Звонок был получен минут двадцать назад: в лесу найдено тело забитой до смерти молодой женщины, раздетой догола. По информации, полученной от диспетчера, человек, который звонил, говорил не так чтобы очень разборчиво, выл что-то про смерть, туман и деревья. И еще что-то про покупку солнца. Констебль Бухан была не в настроении. Особенно после очередной ссоры с Робертом, который пришел домой, воняя дешевыми духами и потом — ну, и кто она такая, тупица ты этакий? Она шлепала по покрытой грязью тропинке, нахмурившись и засунув руки в карманы, а констебль Стив исполнял роль Ревностного Полицейского Номер Один и рапортовал из-под каждого затянутого туманом куста, подсвечивая его мощным лучом электрического фонаря. Она пристроилась за ним, наблюдая, как он бродит от куста к кусту, переходит с одной стороны тропинки на другую. Задница у него хороша, и не будь он маменькиным сынком… Легкая улыбка промелькнула у нее на лице, когда она подумала о том, что можно было бы вытворять с констеблем Стивом Джейкобсом. Как бог свят, это было бы повеселее того дерьма, которым она будет заниматься сегодня до самого вечера.

Они взобрались на невысокий холм, земля была очень скользкая. На вершине стоял деревянный столб с табличкой из оргстекла. Она перевернула ее и прочитала, что некая женщина по фамилии Мэтьюз изваяла стадо европейских бизонов, отдыхающих в девственном лесу, используя мелкую проволочную сетку, мох, шерсть и куски старого металла. Обычное дерьмо: традиции… муниципалитет… искусство… грант. Констебль Бухан отпустила табличку и посмотрела в сторону леса, куда, извиваясь, уходила тропинка.

— Покупка солнца[13]…

Не сказав больше ни слова, она вышла из грязной лужи и направилась по тропинке в туманную морось.

Она слышала, как констебль Стив, удаляясь, что-то бормотал себе под нос, его голос постепенно замирал, и наконец туман поглотил его.

Утоптанная тропа пошла вверх, теряясь в лесу. Здесь царил полумрак, тени деревьев, похожих на скелеты, прятались в тумане. Тихо, как в могиле. А потом она услышала это: чье-то сдавленное рыдание. Констебль Бухан встала как вкопанная.

— Эй? — Она взобралась на гребень небольшой возвышенности, вышла на плоскую площадку. — Вы меня слышите?

Опять ничего.

— Да блин, твою мать…

Она вытащила электрический фонарик, хотя хорошо понимала, что он ничем ей не поможет. Луч света просто отскочит от стены тумана, но тяжесть фонаря в руке придавала ей уверенности. Такой штукой легко можно раскроить череп. А ЭТО ЧТО ЗА ХРЕНЬ? Эти звери, бледные и наполовину сгнившие, словно трупы, прямо выскочили на нее из тумана. Паслись себе на лужайке, между занавешенными клоками тумана деревьями.