* * *

– Мне будет очень трудно? – спросила Барбара Линдерс.

– Да, – ответил Мюррей. Он не мог лгать этой женщине. На протяжении двух последних недель они близко познакомились друг с другом, ближе, чем мисс Линдерс была знакома со своим психиатром. За это время они более десяти раз обсудили все подробности изнасилования, каждое слово было записа, но на пленку, с записей сделали машинописные копии и каждый факт проверили с особой тщательностью, даже сфотографировали кабинет бывшего сенатора, чтобы убедиться, совпадает ли цвет мебели и коврового покрытия. Проверяли все до мельчайших деталей. Были обнаружены некоторые несоответствия, но их оказалось всего лишь несколько и к тому же они не имели особого значения и не влияли на содержание обвинения. Однако все это не меняло того, что Барбаре Линдерс придется нелегко, очень нелегко.

Расследованием руководил Мюррей. Он действовал как личный представитель директора ФБР Билла Шоу. В группу Мюррея входили двадцать восемь агентов, причем два из них – старшие инспекторы, почти все они были людьми опытными, большинству было за сорок (хотя в составе группы насчитывалось и полдюжины молодых оперативников). Далее предстояло встретиться с прокурором. Наиболее подходящей здесь явилась кандидатура двадцатидевятилетней Энн Купер, доктора юридических наук из Университета Индианы, которая специализировалась на преступлениях на сексуальной почве. Эта элегантная и высокая чернокожая женщина постоянно выступала в защиту прав женщин и отстаивала права пострадавших с такой настойчивостью, что имя обвиняемого не будет для нее ничего значить. С этим просто.

Дальше все становились намного труднее. В данном случае обвиняемым был вице-президент Соединенных Штатов, и в соответствии с Конституцией страны с ним нельзя было обращаться, как с обычным гражданином. Будет созвано «большое жюри» из членов Юридического комитета Палаты представителей США. Формально Энн Купер будет сотрудничать с председателем комитета и конгрессменами, входящими в его состав, хотя на самом деле именно она будет вести расследование, а комитет будет оказывать ей только «помощь», играя на публику и организовывая «утечку» информации в прессу.

Однако настоящая буря разразится, неторопливо и спокойно объяснил Мюррей, когда председателя комитета уведомят о предстоящем процессе. Сразу после этого обвинения станут достоянием общественности – должность, занимаемая ответчиком, сделает это неизбежным. Вице-президент Эдвард Дж. Келти с негодованием отвергнет все предъявленные ему обвинения, а группа защищающих его адвокатов начнет собственное расследование по делу Барбары Линдерс. Им удастся узнать то, что уже стало известно Мюррею из уст самой пострадавшей. Причем многое окажется не в пользу Барбары, и общественности не сразу сообщат о том, что жертвы изнасилования, в особенности те, кто не сообщили о совершенном против них преступлении, испытывают чувство унижения и утраты собственного достоинства, что нередко проявляется в сексуальной агрессивности. Узнав, что мужчинам требуется всего лишь их физическая доступность, они часто начинают демонстрировать ее в высшей степени неумеренно, безуспешно пытаясь вернуть себе утраченное чувство самоуважения, которое отнял у них первый насильник. Барбара Линдерс стала наглядным примером подобного поведения. За последние годы она принимала антидепрессанты, часто меняла не только место работы, но и любовников, дважды делала аборт. То, что такое поведение явилось результатом изнасилования, а вовсе не демонстрацией ее распущенности, будет установлено перед комитетом, потому что, как только предъявленное обвинение станет известно общественности, она не сможет защищать себя, ей не позволят вступать в контакт с представителями средств массовой информации. С другой стороны, адвокаты ответчика – вице-президента США Келти – смогут широко воспользоваться предоставившейся возможностью нападать на нее, прибегая к самым грязным обвинениям и не стесняясь в выборе выражений. Сам Эд Келти не будет делать заявлений, но его адвокаты наверняка не упустят такого способа очернить жертву. Ну а пресса, в свою очередь, тоже не упустит возможности раздуть сенсацию.

– Но ведь это так несправедливо, – покачала головой Барбара Линдерс, выслушав Мюррея.

– Нет, Барбара, так и должно быть, это необходимо. – Мюррей старался говорить мягко и убедительно. – И знаете почему? Да потому, что, когда завершится процедура импичмента, ни у кого не останется ни малейших сомнений в его вине. Рассмотрение сенатом дела по обвинению вице-президента США превратится в простую формальность, затем этот сукин сын предстанет перед окружным судом и окажется за решеткой, как самый обычный преступник. Действительно, вам придется пережить нелегкое время, но, когда он окажется в тюрьме, ему там будет намного труднее. Такова наша юридическая система. Она далека от идеальной, но другой у нас нет. А когда все закончится, Барбара, к вам вернется чувство собственного достоинства и никто больше не сможет отнять его у вас.

– Я не собираюсь больше прятаться, мистер Мюррей, – ответила она. Да, мисс Линдерс заметно изменилась за эти две недели, подумал Мюррей, ее воля окрепла. Нельзя сказать, что у нее стальной характер, но чувствовалась решительность и стремление добиться справедливости. Надеюсь, этого будет достаточно, чтобы выдержать предстоящие испытания. Соотношение дел сейчас шесть к пяти в ее пользу, решил он.

– Зовите меня Дэн, Барбара. Все друзья зовут меня так.

* * *

– О чем ты не захотела говорить в присутствии Бретта?

– У нас есть парень в Японии, на нелегальном положении… – начала Мэри-Пэт, не называя имени Чета Номури. Ее рассказ продолжался несколько минут.

Суть рассказа ничуть не удивила Райана. Это он выдвинул подобное предложение несколько лет назад, прямо здесь, в Белом доме, обращаясь к тогдашнему президенту США Фаулеру. Многие государственные служащие, уходя в отставку, тут же становились лоббистами или консультантами японских корпораций, если не самого японского правительства, неизменно получая намного более высокое жалованье, чем то, что им раньше платили американские налогоплательщики. Это обстоятельство беспокоило Райана. Хотя само по себе такое поведение не являлось нарушением существующих законов, оно было по меньшей мере неэтичным. Но это еще не все. Трудно представить, чтобы жалованье увеличивалось на порядок только потому, что человек переходил из одного кабинета в другой. От него требовалось нечто еще. По-видимому, происходил процесс вербовки, и при этом бывший чиновник соглашался на какие-то условия. Вербуемый агент, как это случается во всех формах шпионажа, должен доказать свою ценность для вербовщика, сделать же это можно только одним путем – чиновники начинают передавать ценную информацию, все еще находясь на государственной службе. А это уже не просто нарушение этики, нет, такое поведение подпадало под статью 18 Уголовного кодекса США – шпионаж. Совместная операция ЦРУ и ФБР «Сандаловое дерево» проводилась для расследования всех обстоятельств подобных действий, и Номури принимал в ней непосредственное участие.

– Есть какие-нибудь результаты по интересующему нас вопросу?

– Ничего конкретного, – ответила Мэри-Пэт. – Зато мы получили любопытную информацию относительно Хироши Гото. У него немало порочных привычек. – Она подробно объяснила, каких именно.