Она боролась, но знала, что у нее заканчивается кислород. Затем накатила вторая волна, еще глубже вжавшая девочку в кораллы. Она чувствовала, как окаменелые ветви врезались в ее плоть. Но на этот раз, когда волна сошла, Эшли обнаружила, что она каким-то чудом отцепилась от коралла, на котором застряла.

На последнем дыхании она рвалась на поверхность, глядя на солнечный свет, который становился все ближе. Ее первый вдох на поверхности стал самым сильным впечатлением в ее жизни. Это было круче любого наркотика, который она принимала, и любого парня, с которым она спала. Это был ее триумф.

И если у нее однажды получилось, Эшли знала, что сможет сделать это снова.

Она села.

Порывшись в вещах, она нащупала фонарик и направила его луч в отверстие, откуда вырвала доску. Под деревянной платформой, к которой она крепилась, была какая-то гигантская ржавая воронка. Стенки выгибались, образуя носик диаметром около полуметра.

Смогла бы она туда пролезть? Там было тесно. Она могла проскользнуть вниз, а могла и застрять. Трудно было судить.

Похоже, что что-то застряло в трубе, на расстоянии полутора метров от нее. Что это было? Паутина? Старое гнилое зерно? Это было что-то мягкое – явно не часть конструкции. Вес ее тела мог прочистить затор. Тем не менее, Эшли сомневалась, потому что непонятный предмет закрывал ей обзор.

Она бросила вниз пустую банку от супа.

Жестянка стукнулась о желоб, столкнулась с затором, а затем прошла глубже и упала на землю. Падала она довольно долго – желоб был длинным.

Пот ручьями бежал по лицу Эшли.

Если бы она вытащила еще одну доску, ей бы хватило места, чтобы пролезть в воронку. Она перебирала в голове варианты. Что, если она влезет в трубу, не застрянет, упадет на землю и сломает спину, а потом обнаружится, что была какая-то другая дверь или отверстие, через которое можно было убежать?

Или что, если она все-таки застрянет и не сможет выбраться? Ее собственный вес мог пережмет ей грудную клетку. Она задохнется или, что еще хуже, будет болтаться на грани удушья. Она не сможет покончить с собой и умрет ужасной долгой неподвижной смертью.

Эшли заорала во все горло и замолотила кулаками в стену бункера. У нее сдали нервы.

"Помогите мне! Кто-нибудь, помогите мне! Я ни в чем не виновата!"

Она сунула доску в желоб и добраться до завала. Поковырявшись в нем, она с ужасом поняла, что это было.

Кости.

Кости, покрытые многолетним слоем пыли, паутины и затхлого воздуха. Кто-то уже рискнул прыгнуть туда и застрял.

Эшли отшатнулась, отползая подальше от леденящего душу зрелища, пока не уперлась в стену. Она не хотела так умирать. Это было слишком ужасно.

Ее глаза наполнились слезами. Выхода не было – ни наверх, ни вниз. Она оцепенела. Страх сковал ее.

"Мамочка!" – закричала она. "Спаси меня!"

Вторник

01:00

Глаза Кэри слипались, пока она ехала из центра в Венис. В час ночи во вторник утром на дорогах почти никого не было, что было очень нетипично для Лос-Анджела с его вечными пробками, но она была не в настроении, чтобы оценить это. Она случайно заметила, как пересекла разметку на бульваре Линкольна, и рывком вернула себя к реальности. Чтобы снова не забыться, она включила радио с какой-то ужасной электронной музыкой и опустила все окна, позволяя горячему ночному воздуху бить ее в лицо и трепать волосы.

Кто-то ей лгал. Истории рокера Уокера Ли и охранника Арти Норта полностью противоречили друг другу, но без новых улик Кэри оставалось полагаться только на собственное чутье.

Вот почему она остановила машину рядом с жилищем Ли. Сначала она думала, не позвонить ли Рею, но потом решила, что тот может спать. Кроме того, если она ошибется, лучше сделать это без свидетелей.

Она постучала в его дверь, и хозяин открыл в считанные секунды. Очевидно, он не ложился. На диване у него за спиной стоял набитый доверху чемодан.

Кэри перевела взгляд с чемодана на парня и сказала: "Я разговаривала с охранником, Арти Нортом. Он отрицает, что снимал видео с Эшли или каким-либо образом пытался склонить ее к сексу".

Уокер закатил глаза.

"Поганец лжет".

"Даже если так, чем больше я обдумываю твои показания, тем больше мне кажется, что ты указал мне на него, чтобы сбить со следа. Ты о чем-то умалчиваешь. Я уже говорила, что если ты будешь со мной откровенным, тебе нечего бояться. Но если попытаешься обмануть…" Она не закончила предложение.

Уокер Ли мялся в дверях, явно не зная, как поступить. Кэри попыталась помочь ему. Она кивнула в чемодан.

"Уезжаешь из города?"

"Да".

"Когда?"

"Как можно скорее".

Она пыталась прикусить язык, но не могла. "Какая жалкая трусость с твоей стороны. Эшли сейчас нуждается в любой помощи".

Его взгляд стал пустым и равнодушным.

"Знаете что? С меня хватит. Мне жаль, если что-то случилось с Эшли, но мне надоело видеть вас здесь".

Дерзостью его тона удивила Кэри. Он так хорошо притворялся, что почти ее одурачил. Но он определенно что-то скрывал. Она просто не была уверена, что это было как-то связано с исчезновением Эшли.

"Не возражаешь, если я войду?" – спросила она, пройдя мимо него прямиком в гостиную.

Кровь стучала у Кэри в висках, но она быстро и уверенно направилась в студию. Он попытался не отставать, тщетно промямлив: "Я возражаю".

Эшли подошла к микрофонной стойке посреди комнаты, медленно сняла микрофон и стала внимательно его изучать, будто никогда не видела ничего подобного. Затем она неожиданно перехватила его за шнур и раскрутила высоко над головой, давая выход раздражению, скопившемуся за последние сутки. Уокер Ли ошеломленно уставился на нее, но вскоре пришел в себя и открыл рот.

"Эй, не надо…" – начал он. Однако, прежде чем он успел закончить предложение, Кэри изменила траекторию микрофона и замахнулась в него. Микрофон попал Уокеру в лоб над левым глазом.

Оглушенный, он сполз на пол. Ощупав ушибленное место, он взглянул на свою окровавленную ладонь. Кровь ручьем текла по его щеке и голой груди.

Ему понадобилось несколько секунд, чтобы осознать произошедшее. Дожидаясь, пока он начнет соображать, Кэри подошла к полкам, нашла какую-то тряпку и бросила направлении Уокера.

"Что вы сделали с моим лицом?" – заскулил он.

Кэри знала, что, вероятно, зашла слишком далеко, но она была готова к этому моменту. От сонливости не осталось и следа.

"Меня тошнит от твоей лжи. С этим покончено. Понял?"

Парень приложил тряпку к ране, чтобы остановить кровотечение, и сказал: "Я подам на вас в суд".