Кхадгар лишь кивнул, гадая, не читает ли Медивх его мысли.

— Но ведь Хуглар и Хугарин действительно могущественные маги.

— Самые могущественные в Азероте, — подтвердил Медивх. — Самые мудрые и талантливые из чародеев, советники самого короля Ллана. Пользующиеся полным доверием, обладающие огромным опытом и обеспеченные всем, чем только можно!

— И они знали, на что идут? — предположил Кхадгар.

— Наверняка, — согласился Медивх. — Однако мы стоим посреди разгромленной комнаты, а их спаленные демоном тела покоятся в винном погребе.

— Зачем же тогда им это понадобилось? — Кхадгар сдвинул брови, стараясь говорить спокойнее. — Если они знали так много, зачем же они пытались вызвать сюда демона?

— Причин могло быть множество, — со вздохом проговорил Медивх. — Высокомерие, эта ложная гордость, предшествующая всякому падению. Излишняя самоуверенность, как у каждого по отдельности, так и удвоенная тем, что они работали в паре. И еще, полагаю, страх — и это главное.

— Страх? — Кхадгар с недоумением посмотрел на Медивха.

— Страх непознанного, — пояснил маг. — И страх того, что они уже знали. А также страх перед тем, что могло оказаться более могущественным, чем они.

Кхадгар покачал головой:

— Что же может быть более могущественным, чем двое самых опытных и знающих магов Азерота?

— Ах, — вздохнул Медивх, и скупая улыбка расцвела под его бородой, — скорее всего я. Они погибли, вызывая демона, играя с силами, которые лучше бы оставить в покое, из-за того, что боялись меня.

— Вас? — Кхадгар не смог скрыть удивление. Но тут же осекся, испугавшись, не оскорбил ли старого мага еще раз.

Но Медивх лишь глубоко вздохнул.

— Меня, — повторил он. — Они были глупцами, но я виню себя не меньше. Брось беспокоиться, дружок, Лотар может подождать. Пожалуй, сейчас самое время рассказать тебе историю Стражей и Ордена Тирисфала — а это все, что стоит между нами и Тьмой.

— Чтобы понять, что такое Орден, — начал Медивх, — тебе необходимо понять, что такое демоны и магия. — Он с удобством устроился в одном из неповрежденных кресел, на котором к тому же оставалась одна уцелевшая подушка.

— Господин маг… Медивх… — нерешительно проговорил Кхадгар. — Если по Штормбургу бродит демон, нам лучше сосредоточиться на этом, а не на уроках истории; они могут и подождать!

Медивх устремил взгляд сквозь него, и юноша испугался, что вызвал новый взрыв гнева у старого мага. Однако его учитель лишь тряхнул головой и улыбнулся:

— Твои опасения были бы оправданны, если бы демон, о котором идет речь, представлял угрозу для окружающих. Однако поверь моему слову, что это не так. Этот демон, даже если это один из сильнейших военачальников Пылающего Легиона, истратил почти всю свою силу на то, чтобы справиться с двумя могущественными магами. О нем можно не беспокоиться, по крайней мере, пока. Что действительно имеет значение — это чтобы ты понял, что представляет собой Орден, что представляю собой я и почему остальные проявляют к нам столь глубокий интерес.

— Но, учитель… — начал Кхадгар.

— И чем скорее я закончу, тем скорее буду знать, что могу доверять тебе. И тем скорее мы отправимся разбираться с этим демонишкой. Так что, если ты действительно хочешь, чтобы я пошел, позволь мне закончить, хорошо? — Медивх наградил молодого мага жесткой проницательной улыбкой.

Кхадгар открыл было рот, намереваясь протестовать, но передумал. Он тяжело опустился на широкий подоконник у открытого окна. Несмотря на усилия, приложенные слугами, чтобы убрать из башни тела, зловоние смерти — едкий, тяжелый дух — все еще висело в воздухе.

— Хорошо. Итак, что такое магия? — спросил Медивх голосом школьного учителя магии.

— Магия — это окружающее нас поле энергии, заполняющее весь мир, — ответил Кхадгар, почти не задумываясь. Это был катехизис — простой ответ на простой вопрос. — В одних местах оно сильнее, чем в других, но присутствует оно повсюду.

— Это так, — отозвался старый маг, — по крайней мере, сейчас. Однако представь себе время, когда это было не так.

— Но ведь магия — явление универсальное, — возразил Кхадгар, почти сразу заподозрив, что скоро окажется, что он неправ. — Так же как воздух или вода.

— Вот именно, как вода, — подтвердил Медивх. — Теперь представь себе, что было время, в самом начале всех начал, когда вся вода в мире находилась в одном месте. Все дожди, и реки, и моря, и ручьи, все ливни, и заливы, и капли росы — все это находилось в одном месте, в одном колодце.

Кхадгар кивнул.

— Так вот, речь у нас идет не о воде, а о магии, — продолжал Медивх. — Это был колодец магии, родник, источник, отверстие, ведущее в другие измерения, мерцающая дверь, открывающаяся в земли, что лежат за Великой Тьмой, по ту сторону нашего мира. Первые заклинатели поселились рядом с этим колодцем и принялись черпать его первобытную энергию, превращая ее в магию. В те времена их называли калдореями. Как их называют сейчас, я не могу сказать. — Медивх взглянул на Кхадгара, но молодой маг хранил молчание. Медивх продолжал: — Благодаря использованию магии калдореи стали могущественными, но они не понимали ее природы. Они не понимали, что там, в Великой Тьме, в пространстве между мирами, существуют и другие могучие силы, которые жаждут магии и весьма заинтересованы в любом, кто укротит и очистит ее для своих целей. Эти враждебные силы представляли собой скопище всего омерзительного, злобного и кошмарного из сотен различных миров, но мы зовем их попросту демонами. Они искали возможность вторгнуться в любой мир, где магию прибрали к рукам и усовершенствовали, чтобы разрушить его, забрав магическую энергию себе. И величайшим из них, магистром Пылающего Легиона, был демон по имени Заргерас.

Кхадгар вспомнил свое видение и едва удержался, чтобы не содрогнуться.

Если Медивх и заметил его реакцию, то ничем этого не показал.

— Повелитель Пылающего Легиона, — продолжал он, — был столь же могуществен, сколь и коварен, и он приложил много усилий, чтобы развратить первых магов-калдореев. И ему это удалось, ибо темная тень пала на их сердца, и они поработили другие расы, в том числе и нарождающуюся человеческую, чтобы создать свою собственную империю. — Медивх вздохнул. — Так вот, во времена калдорейского рабства существовали люди, которые обладали более широким видением, нежели их братья, и кто не боялся поднять голос против калдореев. И эти отважные люди, среди которых были и калдореи, и представители других рас, увидели, что в сердцах правящих калдореев поселились холод и тьма и что демоническая мощь возрастает.

Так калдореи оказались настолько испорчены Заргерасом, что чуть не обрекли этот мир на проклятие с самого его рождения. Не обращая внимания на тех, кто высказывался против, они открыли путь самому могущественному из демонов, Заргерасу, и его собратьям, чтобы те могли вторгнуться в наш мир. Лишь благодаря героическим деяниям той горстки людей, о которой я говорил, дверь в Великую Тьму была закрыта, а Заргерас и те, кто следовал за ним, — вновь изгнаны. Но цена победы была велика. При закрытии двери Колодец Вечности взорвался, и этот взрыв вырвал сердце у нашего мира, разрушив земли калдореев и сам материк, где находилась их империя. Тех, кто закрыл эту дверь, уже никогда больше не видели глаза живущих.