Шон проявил инициативу и прочесал квартал вилла Энтрада, где был брошен «бентли». Никто из соседей ничего не видел и не слышал. Никто также ничего не слышал о появлении в районе малолетних правонарушителей, склонных к угону машин. «Мустанг» Кэт Шонски так и не найден.

Майло задержался на бумажке с посланием Гордона Беверли.

— Я начинаю себя чувствовать семейным доктором. По крайней мере мать Кэт пока еще не ставит мне палки в колеса.

— Может начать, если ты попросишь ее сдать кровь на анализ.

— На митохондриальное сходство с кровью в «бентли»? Давай узнаем, как обстоят дела с первоначальным запросом.

Он связался с сайтом лаборатории в Нью-Джерси.

— Все еще в длинной очереди, и там и останемся, если не подтвердится преступление. Ладно, теперь пора разочаровать семейство Беверли.

— Не понимаю, почему полиция в Техасе не надавит на Джексона, не заставит его высказаться конкретнее, чтобы ты не терял даром так много времени, — сказал я.

— Алекс, причина не в логике и не в этике. Тут дело в политике. — Майло закинул большую ногу на стол. Бумаги разлетелись и попадали на пол, но он даже не попытался поднять их. Развернул сигариллу и с силой впился в нее зубами. Послышался треск дерева. Майло оглядел размочаленный кончик и выбросил все в мусорную корзину, а потом дернул ящик и достал из него тонкую синюю папочку. — Давай еще раз попробуем пробиться к дружкам Антуана.

Он позвонил полицейскому, присматривающему за Брэдли Майсонетте, услышал тот же голос по автоответчику и оставил такое же послание. В школе Святого Ксавьера Майло сообщили, что мистер Гуд болен и на работу не вышел. Он не стал выпытывать у секретарши личные данные Гуда, а просто проверил по компьютеру его машину.

— Двухлетний серый «форд-эксплорер», адрес: Норт-Бродмур-террас. — Он полистал справочник. — На холме, рядом со стадионом. Пора навестить больного.

Зазвонил телефон на столе. То, что мой друг услышал с другого конца линии, заставило его застегнуть пиджак и поправить узел галстука. Потом Майло проверил шнурки у ботинок, повел плечами, чуть-чуть поморщился и встал.

— Внезапное собрание у начальства? — предположил я.

Он уставился на меня.

— Ты вдруг озаботился своей внешностью…

— Мистер Проницательный. Да-да, шеф желает устроить шмон. Я должен быть в его офисе раньше, чем это физически возможно.

— Тема?

— Текущие дела. Очевидно, его превосходительству поступили звонки из прессы насчет Манкузи, или Беверли, или их обоих. Вот он и жаждет, чтобы я его просветил на этот счет.

— Желаю повеселиться, — сказал я.

— Да, уж там обхохочешься… ты не мог бы сам поговорить с Уилсоном Гудом?

— Если это не противоречит процедуре.

— В таком психологически чувствительном случае, как дело Антуана? — удивился он. — Здесь железно требуется вмешательство психотерапевта. К тому же шеф тебя любит, так что он одобрит.

— Когда вы об этом говорили?

— Когда он в последний раз меня вызывал. Похоже, прочитал доклад, который ты опубликовал в прошлом году, и согласился с тобой, что по большей части профилирование — чушь собачья.

— Твой шеф читает журналы по психологии?

— У него степень по психологии. Он даже предложил взять тебя на оклад, но я объяснил, что управление не выдержит экономической конкуренции.

Майло поведал мне, сколько у них платят.

— Благодарю вас, сэр, — усмехнулся я.

— Всегда забочусь о твоих интересах. Передай привет тренеру Гуду. Может, он тебе что подскажет.

— Я в школе играл в бейсбол.

— В каком качестве?

— Сидел на скамейке запасных, — признался я. — Участвовал только тогда, когда во мне возникала нужда.

Дом Уилсона Гуда был одним из пяти одноэтажных строений в тупике над голливудской концертной площадкой, там, где самые дешевые места. То, что архитекторы называют архитектурой середины века, как будто пятидесятые были декадой прокаженных.

Достаточно близко к амфитеатру, чтобы слышать музыку в теплую летнюю ночь. Остальной вид — деревья, кусты и небо с недостатком озона.

Дом Гуда оказался в штукатурке персикового цвета везде, где не было панелей из красного дерева. За широкими проволочными воротами с электрическим запором на гравийной площадке стояли серый «эксплорер» и зеленый «фольсваген-пассат».

Я нажал на кнопку звонка и услышал, как в доме прозвучало несколько мелодичных нот. Пересмешник прыгал с полевого хвоща на жимолость, на некотором расстоянии вороны обсуждали политические вопросы. И, как всегда, — гул машин; шоссе — настоящая филармония Лос-Анджелеса.

Прежде чем отправиться в путь, я нашел в Сети фотографию Уилсона Гуда. Пирушка после завоевания титула. Симпатичный мужчина с толстой шеей и грустными глазами, которые, казалось, противоречили праздничному настроению.

Может быть, этот чувствительный тип и не станет возражать, если я побеспокою его во время болезни.

Я позвонил еще раз и уже подумывал о третьей попытке, когда увидел, как к дому подходит женщина, ведя на поводке нечто маленькое и коричневое. Зверек тянул тонкий поводок и прыгал. Женщина торопилась, чтобы успеть за ним.

Я подумал, что это чихуахуа, и ошибся — это оказалась самая малюсенькая такса, какую мне только доводилось видеть. Она нападала, опустив голову, и походила на озабоченную сардельку.

Женщина, темноволосая и веснушчатая, была в зеленом топе в цвет «пассата», черных брюки в обтяжку и черных туфлях. Лет за тридцать, пять футов пять дюймов, длинные ноги и крутые бедра.

Песик натянул поводок до предела и немедленно испытал похотливое влечение к моей левой туфле.

Женщина сказала:

— Прекрати, Инди, — но без особой уверенности, стараясь удержать собачонку.

— Инди — как в «Больших гонках»?

— Его мотор никогда не выключается. — Она подхватила таксу на руки, стараясь удержать извивающееся тельце. Когда Инди наконец успокоился, женщина взглянула на дом Уилсона Гуда. Глаза зеленые. Цвет мягкий, но взгляд жесткий, оценивающий. — Я чем-нибудь могу вам помочь? — спросила она.

Я достал свой значок консультанта при полицейском управлении Лос-Анджелеса. Срок его годности давно истек, да и вообще пустяк, но мало кто удосуживался проверить. Веснушчатая женщина стояла слишком далеко, чтобы рассмотреть детали, хотя Инди явно старался подобраться поближе.

— Я ищу мистера Гуда.

— Я Андреа, его жена. — Она сказала это так, будто не была уверена. — Что вам нужно от Уилла?

— Пятнадцать лет назад у него был друг, которого звали Антуан Беверли…

— Разумеется, Антуан. — Инди, недовольный заточением, начат издавать грозные звуки. Андреа Гуд сдалась и опустила его на землю. — Уилл и Антуан были друзьями со школьных дней, и мужу никогда не приходилось переживать такого несчастья, как то, что произошло с Антуаном. Но он не знает ничего, что могло бы помочь полиции.