litbaza книги онлайнФэнтезиМежсезонье - Павел Корнев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 90
Перейти на страницу:

Гном вытащил из дорожного мешка бутыль с горючим зельем и нахмурился. Не будь век людей так короток, они, несмотря на свое сумасбродство и непостоянство, могли бы представлять для подгорного народа серьезную опасность. А так… не успевают они настоящей мудрости и основательности набраться. Вот если эльфы за ум возьмутся, тогда всем остальным туго придется. Но лесные зазнайки слишком заносчивы, чтобы признать ошибочность выбранного пути.

Игрум Снежный лис – лучший охотник и следопыт Зимних гор – уселся рядом с только-только занимающимся костерком, в который гном щедро плеснул горючее зелье, и накинул на плечи шубейку, пошитую из цельной шкуры горного медведя. Расслабившись, он прислушался к мерному шороху дождя и привычно положил ладонь на рукоять ятагана.

Орк был доволен. Скоро, совсем скоро он убьет зверя, которого никогда еще не поражал ни один орк. Скоро все узнают, что он великий охотник! И тогда-то ушедшие в Степь раскольники поймут, кто является истинными детьми Прародителя! А потом…

Орк мечтательно оскалился: скоро все узнают, кто настоящие хозяева этого мира! Великая охота ему предстоит, великая!

Но как быть с жертвой Прародителю? Игрум нахмурился и сам не заметил, как тихонько заворчал себе под нос. Всякое великое дело должно сопровождаться великой жертвой – иначе удачи не видать. И как быть? Впавший в мучительные раздумья орк через некоторое время нашел выход и вновь радостно осклабился. Снежный лис принесет жертву после охоты! И это будет гном! Орк чуть не пустился в пляс вокруг костра. Великое дело – редкая жертва! Но после… Сейчас хвататься за ятаган нельзя – и эльф и человек настороже. А уж когда необходимость в бородаче пропадет, эти двое и слова не посмеют сказать великому охотнику.

Элиринор Лиственник – принц клана Рассветного ветра – задумчиво водил пальцем по заточенной кромке деревянного бумеранга и ждал, пока его спутники закончат трапезу. Отвратительный запах паленого мяса смешивался с вонью потных тел, мокрой медвежьей шкуры и оружейной смазки. И хоть ветер немного разгонял гарь, выдержка принца подвергалась серьезному испытанию.

Эльф поправил закрывавший волосы капюшон плаща и проверил, не падают ли редкие капли дождя на налучье. Терпеть общество этих неполноценных оставалось уже недолго. После придется пройти обряд очищения, но пока он ничем не должен выдавать своего раздражения. Если на этом холме действительно закаменел в многовековом сне последний из драконов, то в одиночку с ним не совладать.

Дракон!

Слово это ледяной волной пробежало по спине Элиринора, оставив после себя непередаваемо гадкий осадок. Лишь драконам удалось поработить лесной народ, и лишь из-за владычества драконов эльфы бежали из этого мира. И пусть было это в незапамятные времена, но перворожденные ничего не забывают. Даже то, что забыть надо. Да, теперь о стародавних событиях могут поведать только ветхие летописи, но дракон должен быть уничтожен. Не столько чтобы его кровь смыла пятно позора с народа леса, сколько чтобы не допустить возвращения тех мрачных дней.

Лиственник пробежался равнодушным взглядом по сидевшим у костра – ненавидеть можно лишь равных себе, а эти недостойны даже презрения! – и поднялся на ноги. Не стоит терять время.

– Пора. – Слово, процеженное эльфом сквозь зубы, прозвучало как приказ, но человек лишь откромсал охотничьим ножом шмат от копченого окорока, разогревавшегося над костром.

– Перекуси. – Людвиг прекрасно знал, что лесной народ не употребляет в пищу дичи, но сдержаться не мог. Слишком уж надменно вел себя этот эльф. И слишком много друзей рыцаря полегло в лесах на северном берегу Дубовой.

– Вкушающий мертвое мясо сам всего лишь мясо, – несколько коряво перевел Элиринор с эльфийского древнюю мудрость своего народа и отступил на шаг назад.

– Кто мясо?! – возмутился человек и, ухватив эльфа за полу плаща, рванул к себе. – К тебе по-хорошему…

Угрем извернувшись, Лиственник выскользнул из плаща, и по плечам у него рассыпались длинные серебристые волосы. Сообразив, что зашел слишком далеко, человек тут же выкинул копченое мясо, но оскорбленный эльф все равно полоснул его по горлу зажатым в руке боевым бумерангом. Точнее, попытался полоснуть: жизнь Людвигу спасли лишь давным-давно вбитые в бесчисленных тренировках рефлексы – отполированная деревяшка, подобная заточенной до бритвенной остроты стали, смахнула четыре пальца с подставленной под удар левой ладони. Боль на мгновение ослепила человека, а в следующий миг он пырнул эльфийского принца в живот охотничьим ножом.

И тут же перекатился в сторону. Орк, уже успевший размозжить голову гному, промахнулся, и тяжелый ятаган глубоко ушел в дерн. Меч вскочившего на ноги человека, сверкнув по широкой дуге, с размаху опустился на спину Снежному лису, и закаленное лезвие легко рассекло медвежью шкуру. Высвободив глубоко засевший в жилистом теле клинок, Людовик вторым ударом снес бившемуся в предсмертных судорогах орку голову и на всякий случай вонзил острие меча меж лопаток эльфу, и без того безжизненно уткнувшемуся лицом в траву.

Почти теряя сознание от боли, терзающей левую кисть, Людвиг наклонился, чтобы оторвать от эльфийского плаща тряпицу, но неожиданно для себя упал на колени. Ошеломленно мотая головой, человек попробовал встать, да только яд северной сосны не оставил ему на спасение ни единого шанса: судорожно пытаясь отдышаться, молодой рыцарь вновь опустился на землю и скорчился рядом с потухшим костром.

Дремавший на вершине холма старик открыл глаза, медленно поднялся с замшелого валуна и скинул с головы капюшон, подставляя лицо каплям осеннего дождя. Наделившие его даром пророчества боги в очередной раз не слукавили, и все случилось именно так, как открылось ему в видении. Что ж, чему быть, того не миновать. А не миновать теперь долгих веков войн и рек пролитой крови. Крови, которая щедро пропитает каждую пядь этого мира и в конце концов пробудит спящих до поры до времени мертвым сном богов.

Старый провидец потер на мгновение проявившееся на его морщинистой щеке татуированное изображение крылатого змея, кусавшего собственный хвост, и принялся спускаться с холма, даже не оглянувшись на скалу, отдаленно напоминавшую формой голову дракона. И спускался он не просто навстречу багровым лучам закатного солнца, пробивавшимся через обложившие небо облака. Нет, провидец шел навстречу будущему, в котором вновь появилось место и ему, и его богам. Навстречу большой войне.

Люди и нелюди

Самое жуткое время суток для человека – ночь. Особенно если тяжелые тучи затягивают небо и темень сгущается так, что не видно и кончика собственного носа. Ночь пугает человека и лишает его уверенности в себе. Слишком уж много непонятного и необъяснимого выползает из нор и щелей после захода солнца.

Но и когда над головой сияет серебром подпиленная небесным шулером монета луны – по большому счету ничуть не лучше. Лунный свет обманчив и под его завораживающим воздействием люди зачастую видят совсем не то, что предстало бы их взору при свете солнца.

Обычный человек не любит ночь и боится ее. И даже лихой тать, ночной мрак для которого давно стал привычным спутником и надежным подельником, лишний раз не высунет нос на улицу, когда по траве и деревьям разливается призрачное сияние луны. Особенно если шулер еще не успел как следует сточить гурт прибитого к небосводу серебряка. Полнолуние – не лучшее время для прогулок. Лунный свет ласкает выбравшихся из схронов тварей, дурманит им разум и навевает темные сны.

1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 90
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?