– Теперь возьмите эту чашу, – сказал он, – и каждый пусть отхлебнет из нее глоток. Этот божественный напиток одарит вас полной жизненной силой и продолжительным существованием.

Все с жадностью отпили и свалились на землю, словно от головокружения. Но слабость эта была лишь минутной; а когда они встали на ноги, то это были уже вполне живые люди, полные сил, энергии и мужества. Они протянули руки Абрасаку и благодарили его за бесценный дар.

Тот дружески их приветствовал, а одного даже горячо поцеловал.

– Снова мы вместе, друзья, чтобы трудиться и победить судьбу. Но можно ли было думать, Жан д'Игомер, в то время, когда бунтовщики тебя убили около меня, что мы встретимся в ином мире?!

– В котором ты, царь мой и брат, сделался богом, дарующим жизнь, нисколько не изменясь притом. Ты остался таким, как и был в то время, а я перенес с тех пор много жизней, – весело ответил носивший имя Жана д'Игомера.

– Если я не изменился внешне, то переменил имя. Я зовусь теперь Абрасаком и представляю собою беглого мятежника, вырвавшегося из города-тюрьмы, населенного шайкою тиранов. Впрочем, прежде чем предпринять что-либо, друзья из пространства, я расскажу вам о любопытных приключениях, приведших меня сюда.

– Благодарю за доверие, но если ты хочешь завершить свои благодеяния, то дай нам поесть. Я умираю с голоду, да, полагаю, и все друзья испытывают то же самое, – заметил один из оплотненных – высокий и толстый, с красным лицом и обладавший, по-видимому, геркулесовой силой.

Слова эти покрыл общий хохот, а потом Абрасак воскликнул:

– Рандольф не изменил своим вкусам, но в настоящее время я могу предложить пока лишь очень скромный ужин. Чем богат – тем и рад. Пойдемте пока в мое временное жилище и унесем туда все находящиеся здесь предметы; там, наверху, я прикажу подать все, что найдется самого сытного.

Дойдя до пещеры, Абрасак остановил друзей у входа, а сам вошел и сделал заклинания, приказав своим невидимым слугам принести как можно более сытный ужин.

Через некоторое время послышался треск, похожий на шум сухих листьев под ногами, и в воздухе закружились огненные и дымные шары; затем появилась сероватая масса, окруженная неясными облачными существами, и все вдруг стремительно рассеялось. Тогда на земле оказались расставленные на широких, представлявших скатерть листьях горшки, коробки и чашки из дерева, соломы и коры, но все это было грубо по виду и работе. В них были разные плоды, несколько сырых рыб, сотовый мед, молоко, слегка бродивший фруктовый сок и, наконец, самое существенное представляла собою большая живая коза, крепко связанная, чтобы не могла шевелиться.

– Готово, друзья. Надо пока удовлетвориться этим скромным кушаньем, потому что на этой земле не существует еще кухонь, где мои духи могли бы раздобыть съестное; а в городе тиранов хотя всего в изобилии – и посуды, и всяких вкусных вещей,

– нельзя ничем поживиться – заметил Абрасак с гримасой, прикрепляя к стене сделанный им до своего ухода блестящий шар, озаривший пещеру голубоватым ярким светом.

Теперь можно было разглядеть, что сотоварищи Абрасака, вызванные из пространства силою первородной эссенции, были красивые люди в расцвете сил, с умными лицами и смелым взором. Абрасак сделал удачный выбор и с такими помощниками многое мог предпринять.

Называвшийся Рандольфом, осмотрев провизию, нашел ее сносной, но прибавил, что рыба и животное назначались, конечно, на съедение, есть же их сырыми и живыми ему противно, а потому предложил приготовить редкое угощение, если их повелитель даст огня.

Абрасак зажег несколько смолистых ветвей и разрешил другу делать все, что желает, после чего Рандольф кое с кем из товарищей вышли из пещеры. Спустя час друзья уселись вокруг дымившегося жаркого, от которого отказались только Абрасак и Жан д'Игомер.

По окончанию ужина Абрасак объявил, что предлагает товарищам воспользоваться тем, чего они давно были лишены – сном

– небесным даром, без которого земной человек не в состоянии был бы вынести ни горе, ни радости жизни. Совет был одобрен, и вскоре громкий храп возвестил, что выходцы из астрального мира наслаждались первым благом их нового существования.

На следующий день перед уединенной, затерянной в горах пещерой, заседал необыкновенный совет. Обступив Абрасака, сотоварищи его внимательно слушали излагавшиеся им планы действия, конечной целью которых была война против магов и осада божественного города.

На огромном континенте достаточно простора для множества государств, но для того, чтобы удачно провести столь огромное и опасное предприятие, нужны многочисленная армия, оружие, порабощенные народы, наконец, города, селения и многое, на что требовалось и время, и труд.

– Знаешь ли ты, где живут дикие племена, которые мы должны покорить? Здесь все кажется пустым и необитаемым. Затем нам нужно каждому по такому же крылатому коню как твой Мрак, чтобы мы могли следовать за тобою; а то пешком это невозможно по такой девственной земле, – заметил один из присутствовавших.

– Ты совершенно прав, и я надеюсь вечером получить коней. Я приказал Мраку привести нам собратьев, и он, как видите, уже отправился.

– Каким образом отдаешь ты приказания Мраку? Неужели он так смышлен, что понимает человеческую речь? – спросил Жан д'Игомер.

– Как раз наоборот. Это я понимаю его и говорю с ним на его языке, – смеясь, ответил Абрасак и прибавил, заметив удивление товарищей:

– Видите, в оккультной науке существует коренной язык и указан музыкальный ритм, приспособленный к звуковому обмену разных пород животных, начиная с насекомого до животного наиболее близкого к человеку по умственному и физическому развитию. Знать это необходимо, и ни один адепт не может достигнуть высшей степени посвящения, пока не овладеет вполне искусством быть понятным животному, чтобы покорить его и привести к послушанию, но и со своей стороны разумеет его. Весь секрет основан на звуковой ритмичности. Кое-какие остатки столь чудесной и полезной науки сохранились на умершей Земле, среди деревенских колдунов, цыган и т.д., которые ухитрялись говорить с лошадьми, уводить за собой кошек, крыс, волков; индусы умели говорить со змеями. Вы, наверное, слышали о подобных явлениях в прежнее время; но случаи эти были, конечно, редки и единичны.

Я изучал это искусство систематически. Добрейший Нарайяна обстоятельно наставлял меня, восторгаясь моими успехами и усердием. О! Знай он, к чему приведут впоследствии его уроки, то был бы, конечно, в меньшем восхищении!… – и Абрасак громко рассмеялся, поддерживаемый остальными.

Мне известно, что здесь существует народ, если его можно так назвать, очень многочисленный и еще близкий к животному состоянию, и я рассчитываю воспользоваться им не только как рабочей силой, но и как воинами.

– А знаешь ли ты, где найти их? Ведь континент очень обширен, по твоим словам? – опять спросил Жан д'Игомер.

– Конечно, но у меня есть карта планеты… Что вы глаза вытаращили? Неужели думаете, что маги со своими птенцами приехали в совершенно неведомый им мир? О, нет! Приготовления к переселению сюда шли уже многие тысячелетия. Посланные в новый мир изучили для того все три царства, чтобы будущие переселенцы скоро нашли все им необходимое. Всем адептам и ученикам вменено было в обязанность тщательно изготовить подробные карты континента, а также рисунки и образцы фауны, флоры, минералов, одним словом, ознакомиться со всеми богатствами планеты.