— Воля ваша, господин президент, но я, ни за что не поверю, чтобы стрелок с шестиста шагов десять раз подряд попал в ростовую мишень и не промазал.

— Господин подполковник, из пристрелянного оружия, с перископическим прицелом это вполне возможно. И я могу вам это доказать прямо сейчас.

Мы вышли из кабинета, я приказал обоим моим охранникам взять их перископы и мы отправились на стрельбище, где в этот момент проводились очередные испытания, на сей раз наших лёгких гаубиц.

Хоть в Европе и относились к России и её армии с некоторым предубеждением это была полная ерунда, русские были ничуть не слабее ведущих европейских армий а в артиллерии пожалуй что и номером два, сразу за французами. А уж знаменитый Шуваловский единорог долгое время вообще был лучшим полевым орудием в Европе.

Поэтому и Аракчеев младший, и остальные русские офицеры в артиллерии разбирались очень хорошо, они сразу увидели преимущества нашей полевой артиллерии, как пушек калибром восемьдесят семь миллиметров, так и новых гаубиц.

Аракчеев обсуждал с де Карраско корректировку стрельбы на сверх дальние дистанции, когда я с подполковником Емельяновым и моими охранниками, и по совместительству снайперами инструкторами, появились на полигоне. После английской кампании и Гектор и Ахиллес помимо моей охраны занимались еще и подготовкой снайперов, марксменов, как их называли англичане.

—Господин президент, насколько я помню, вы же не собирались сегодня присутствовать на стрельбах, — сказал мне де Карраско.

— Всё верно, Родриго, вы правы. Я рассказывал нашим русским гостям о наших снайперах и подполковник Емельянов поставил мои слова под сомнения. Вот мы и приехали сюда для демонстрации.

— Понятно, господин президент. Это будет очень интересно и занимательно.

— Родриго, распорядитесь подготовить мишени для наших снайперов, и не забудьте про пулеуловители, так мы называли большие тюки из прессованной соломы.

Пока дежурная команда полигона устанавливала мишени для стрельбы, братья готовили своё оружие. Они уже давно не использовали винтовки Крнка, я по-прежнему про себя называл наше оружие "девичьими фамилиями", а перешли на систему Ремингтона.

После битвы под Монтерреем, где и у Гектора и у Ахиллеса винтовки были разбиты в рукопашной, мои телохранители сделали специальный заказ на фабрике у Костаса.

Не знаю, как парни до этого додумались, но ложи их винтовок им сделали не деревянными, а из лукалита, я когда это увидел то, то был очень удивлён, а потом вспомнил оранжевые магазины автоматов Калашникова из бакелита и понял, что в этом что-то есть.

Четырёхкратная оптика на их винтовках тоже стояла новая, прицелы конечно были сьёмные, можно с уверенностью сказать, что это первые в мире чисто снайперское винтовки.

— Всё готово, господин президент, — сказал Де Карраско, мишени расставлены на шестьсот, семьсот, восемьсот и тысячу метров.

— Отлично, спасибо, — оглядев стоящих вокруг русских офицеров, я сказал, — господа, вижу у вас у всех бинокли, это хорошо, внимание на мишени.

— Мистер Гамильтон, мы готовы, — сказал Ахиллес, можем начинать.

— Вперёд.

Сначала слово взял Гектор, он, стоя на одном колене, сделал серию выстрелов, ровно десять. Я даже не смотрел на мишень, а следил по часам за скоростью.

— Минута десять, что-то ты медленно, — улыбаясь, сказал я Гектору.

— Зато точно, мистер Гамильтон, — также с улыбкой ответил.

— Господа, пойдемте, посмотрим, что у нашего стрелка получилось.

— Пойдёмте, господин президент, — ответил Аракчеев, — я видел в бинокль, что вроде бы все выстрелы попали в мишень, но куда именно не понятно…

— Десять десяток из десяти! Подполковник Емельянов, вы всё еще сомневаетесь в моих стрелках и их оружии?

— Упаси Бог, господин президент. Я думал, что это невозможно, но вот оно — доказательство моей не правоты.

— Это был Гектор, на шести сотнях шагов. Теперь давайте посмотрим, как стреляет его брат. Он не так точен, но силён в другом.

Мы вернулись на исходную, два олони заменили мишень и тюк соломы за ним, и я кивнул Ахиллесу, чтобы тот начинал.

— Господа считайте выстрелы, — сказал я и с первым начал отсчет времени.

В отличии от брата Ахилл стрелял стоя, так ему было удобнее перезаряжать оружие, а именно быстрая перезарядка и была его главной "фишкой".

— Стоп! Ровно минута с первого выстрела. Сколько получилось?

— Восемнадцать, господин президент, — ответил за всех де Карраско. Русские начали восхищённо аплодировать.

— И этот туда же! Раньше ты стрелял быстрее, хотя винтовка была хуже.

— Мне флоридку перезаряжать быстрее, чем калифорнийку, да и с открытого прицела проще стрелять. Зато сейчас точнее, — ответил Ахилл.

— И стоит твой телескоп потери скорострельности?

— Думаю да. Я же не промахиваюсь. А для ночного боя или драки подобной той под Монтерреем у нас с братом и обычные винтовки есть.

Спустя пару минут эти хвастливые слова Ахиллеса подтвердились. Десяток было, правда всего, четыре, но в семёрку попали все выстрелы.

— Как видите господа, оба моих телохранителя стреляют по принципу один выстрел — один труп.

— Это что получается, десяток таких стрелков могут остановить атаку целого пехотного батальона? — потрясенно спросил Емельянов.

— Если этот батальон будет атаковать по старинке, то, пожалуй, что да, господин подполковник. Первыми выстрелами будут выбиты офицеры и унтеры, а потом и до простых пехотинцев очередь дойдёт. Правда я не думаю что во всем мире сейчас есть десять таких стрелков.

— И как же атаковать? — спросил Емельянов, он еще хотел что-то добавить, но увидел что его начальник тоже хочет что-то сказать.

— Я вижу, что ваши люди подготовили еще мишени, — сказал задумчивый Аракчеев.

— Вы правы Андрей Андреевич. Но это уже будет театр одного актера, и без всяких там часов. Давай Гектор, покажи своё искусство.

НА семьсот и восемьсот метров Гектор стрелял, в принципе, так же быстро и точно как и на шестьсот. А вот на тысяче он выцеливал каждый выстрел чуть ли не по минуте, а пару раз он ждал чего-то целых минут по пять.

— Я закончил, мистер Гамильтон, — сказал мой телохранитель и тут же стал возиться с своей винтовкой. Почистил ствол шомполом, снял прицел и аккуратно убрал её в футляр. К слову сказать, на лошадях, на которых приехали сюда братья были приторочены к седлу и наши линейные винтовки, которыми мы вооружали стрелков, кроме того на поясе у братьев висели кобуры с револьверами. В обращении с этими игрушками моим снайперам было далеко до Джонни Фиста, но по сравнению с остальными они были хороши.

Результаты стрельбы Гектора поразили всех, но если я к подобному привык, точно также сын Тома очаровывал и японцев, то русские были в настоящем восторге. Аракчеев даже подарил ему свои часы. Еще бы, парень допустил всего три промаха, все на финальной мишени. Фантастический результат, особенно учитывая, что оригинальный ремингтон имел, если я не ошибаюсь эффективную дальность стрельбы всего метров триста, а максимальную девятьсот.