Учебный день закончился, и мы направлялись к гардеробу на первый этаж. По дороге Адам рассказывал мне о своих планах:

— Двадцать первого марта в Москве будет проходить чемпионат по боксу среди московских секций. Тренер хочет сделать меня представителем от нашей секции. Он говорит, у меня есть все шансы победить в этом чемпионате, если как следует подготовлюсь за оставшиеся почти полтора месяца. Так что я собираюсь участвовать, ведь я давно хотел попробовать свои силы в подобных соревнованиях — радостно известил меня друг. Я прислушалась к себе, определяя, насколько это может быть для него опасно, но никаких тревожных сигналов не уловила и поощрительно улыбнулась:

— Ну что ж, удачи. Я уверена, что если ты задашься целью, то обязательно победишь. По-моему, чемпионство у тебя в крови.

— Спасибо — друг явно был польщен — Ты придешь за меня поболеть?

— Ну, конечно, приду, дружище, куда же я денусь — послав ему лукавую улыбку, пообещала я.

— Вот и отлично! — обрадовался парень, но потом кинул на меня неуверенный взгляд — Только, Оль, мы, наверное, теперь будем гораздо реже видеться. Если я буду готовиться к этому чемпионату, то почти каждый день буду на тренировках и вряд ли смогу уделять тебе столько внимания, сколько сейчас. Понимаешь, ты правильно сказала: я должен буду сосредоточиться на цели и не отвлекаться ни на что другое. В идеале на эти полтора месяца нам вообще нужно перестать видеться (по крайней мере, тренер всех предупредил, что до окончания чемпионата, о девушках и всяких развлечениях мы должны забыть), но я так долго без тебя не выдержу. Поэтому все равно буду объявляться время от времени, просто реже, чем сейчас.

— Понятно — грустно констатировала я — спасибо, что предупредил. А то если ты внезапно начал бы надолго пропадать без предупреждения, я бы забеспокоилась и решила, что совсем тебе наскучила… Ладно уж, как-нибудь потерплю эти полтора месяца, хотя, наверно, это будет тяжело: слишком уж я к тебе привыкла — проворчала я. Адам широко улыбнулся и потрепал меня по плечу:

— Зато потом твое терпение будет вознаграждено многократно! Обещаю.

— И я на это очень рассчитываю! — многозначительно заявила я. Мы вместе засмеялись.

Когда мы спустились на первый этаж, Адам пошел забрать нашу одежду из гардероба, а я с ним не пошла, поскольку у гардероба и так было полно народу, и присела на скамеечку у стены, дожидаясь его. Вот тут-то я и услышала печально знакомый голос:

— Привет, Оля. Нам надо поговорить — слева от меня возвышался Тимур, и я понятия не имела, как он сумел подкрасться ко мне так незаметно. Сердце екнуло от страха, я подскочила со скамейки и хотела убежать, но Ибрагимов загородил мне дорогу:

— Да не бойся ты! Я мириться пришел. Смотри, я даже вещи твои принес, которые ты тогда забыла — он протянул мне белый пакет, в который я в тот вечер сложила свои шерстяные колготки и теплый свитер — девчонки сказали, что это твое. И я давно уже хочу их тебе передать, но ты почему-то не отвечаешь на мои звонки — шутливо пожаловался парень, улыбнувшись в своей обаятельной манере. Но после пережитого ужаса, у меня, видно, выработался к этому иммунитет, и больше на меня его обаяние не действовало.

— Спасибо — холодно поблагодарила я, взяв пакет из его рук — Не стоило так утруждаться. Будь добр, освободи дорогу, мне нужно идти.

— Нет, сначала выслушай меня, я же хочу извиниться!

— Мне не нужны твои извинения, и я не собираюсь тебя выслушивать! — просочившись между парнем и скамейкой, я сделала попытку дать деру в сторону Адама, но Тимур резко схватил меня за руку:

— Да погоди же! Дай я все объясню…

Но я даже не пыталась сделать вид, что его слушаю, а искала глазами своего друга, затерявшегося в толпе студентов, кучковавшихся у гардероба. Тут, наконец, я заметила Идолбаева, и крикнула в его сторону:

— Адам!!!

Он нас увидел и среагировал мгновенно. Надо сказать, что такой скорости я никогда еще не видела: бросив на пол нашу верхнюю одежду, которую нес в руках, он в три прыжка очутился рядом с нами и так саданул Ибрагимову в живот, что тот сразу выпустил мою руку и согнулся пополам. А затем занес кулак для следующего удара, который по всем признакам мог снести моему обидчику голову. Я не на шутку перепугалась от того, что Адам сейчас убьёт этого придурка, и после этого прямиком отправится в тюрьму. Повиснув у него на руке, замахнувшейся для удара, я крикнула:

— Адам, не надо! — но парень лишь окатил меня слепым от ярости взглядом и стряхнул, словно надоедливую букашку. Разогнув Тимура и приперев к стене, он прорычал ему в лицо:

— Как ты посмел ее тронуть?! Да я тебя сейчас по стенке размажу, урод!!! — и снова ткнул Ибрагимову кулаком в живот. Тот почему-то начал кашлять. Я поняла, что надо срочно вмешаться, однако понятия не имела, как остановить машину для убийства, в которую превратился Адам. Но надо же было что-то сделать! Мысленно попросив о помощи Высшие силы, я обняла друга со спины, прижавшись всем телом. А затем тихо, но внятно произнесла, одновременно дублируя свою речь мысленным импульсом, как если бы разговаривала с дельфином:

— Адам, остановись!

Я так и не поняла, услышал он меня или нет, и что именно сработало, но вдруг все тело парня будто закаменело, а мышцы вздулись буграми — он явно внутренне боролся сам с собой.

— Ольга, выпусти меня! — потребовал друг сдавленным от бешенства голосом — ты же обещала, что не будешь мне мешать, когда я буду с ним разбираться!

— Да, обещала — подтвердила я, порадовавшись про себя, что раз он может говорить, значит, неконтролируемая ярость отступила и есть шанс быть услышанной — А еще я обещала тебя останавливать, когда ты переходишь все границы дозволенного. Делай с ним, что хочешь в законных пределах. Но только не здесь. Если вы тут подеретесь, то вас обоих исключат из академии. Так что лучше идите на улицу.

— Да вы что оба с ума посходили?! — взвыл к тому времени оклемавшийся Тимур — я же пришел извиниться!! А вы сразу с кулаками набрасываетесь! Оля, отзови своего сторожевого пса, а то он мне всю рубашку помял…

«О, Господи, ну что за болван!» — не на шутку обозлившись, подумала я на Ибрагимова — «Зачем он злит его еще больше?».

Отпустив Адама и подскочив к Тимуру, я сердито ткнула пальцем в сторону выхода:

— Уходи, Ибрагимов, чтобы я больше тебя не видела! Все, что ты сегодня получил, ты заслужил сполна! И еще добавить надо. Неужели не ясно, что я больше не желаю тебя ни видеть, ни знать?! И в гробу я видала твои извинения! Уяснил? Проваливай! — гневно выкрикнула я, окончательно потеряв терпение.

Лицо у парня обиженно вытянулось, но он и не думал сдаваться:

— Ну дай же мне сказать! Я ужасно виноват перед тобой. Ты права, я это заслужил, не спорю. Но я же был пьяный! Хотя это, конечно, не оправдание. Оль, ну прости меня, пожалуйста. Обещаю, это больше никогда не повторится, честное слово. Клянусь тебе!