Ты встречаешь меня у самого порога своей квартиры в одном легком полупрозрачном пеньюаре, под которым ничего нет. Ты знаешь, что мне нравится такая «форма» твоей одежды, которая показывает гораздо больше, чем скрывает и не создает никаких барьеров для мгновенного доступа к самым интимным частям твоего тела. Легкий приветственный поцелуй, и я с твоей помощью за считанные секунды скидываю и беспорядочно бросаю на пол, куда попало, свою одежду. Следом с твоих плеч немедленно соскальзывает и легким облаком медленно опускается к обворожительным ногам невесомый пеньюар. Наши обнаженные тела притягиваются непреодолимым взаимным влечением, как две половинки мощнейшего магнита и становятся, наконец, единым целым. И только тогда наши мятущиеся, стремящиеся друг к другу души начинают понемногу успокаиваться.

Наши иссохшие, почти кровоточащие от жажды губы сливаются в нежном глубоком бесконечном поцелуе. Только воедино с твоими губами – мои могут безболезненно существовать, не болеть и не кровоточить, только здесь они чувствуют себя на своем месте. И весь внешний мир исчезает, гаснет свет дня, меркнут краски, стихают до полной пронзительной тишины звуки. Мы оказываемся одни в самом центре нашей бесконечной вселенной. Там нет часов, поэтому мы не можем знать, сколько времени длится наш поцелуй. Такой невыразимо сладкий, и такой нестерпимо горький. От твоих медовых губ невозможно, просто нет сил, оторваться, и только огорчение от краткости нашей ворованной встречи через какое-то, неизвестное нам время, возвращает нас к жизни.

Наш поцелуй может продлиться и всю нашу встречу, ведь наши тела и души, подчинившись взаимному притяжению, уже слились воедино, и все остальное: «Кама-сутра», разнообразнейший утонченный изысканный современный секс-арсенал приятен, но не столь важен для нас. Мы можем получить не только душевную, но и физическую разрядку от одного поцелуя и объятий. Главное в том, что в этот мимолетный промежуток времени мы обрели вселенную… одну на двоих. Каждый из нас является для другого тем самым ключиком, открывающим дверь в бесконечность пространства и времени, наглухо изолированную от всех посторонних любопытных глаз, от всего и вся.

Но нам нужно прощаться. Как это сделать, если мы приросли друг к другу душевно и физически: кожей бедер, живота, рук, губ!? С трудом отдираю от ТЕБЯ ту часть кожи, те ее слои, которые поддались такому грубому садистскому насилию. Оставшаяся на мне кожа начинает физически саднить и болеть. Теперь она не успокоится до тех пор, пока снова максимально возможной поверхностью не прильнет плотно-плотно к твоей нежной, ослепительно – белой, обольстительно – шелковой, восхитительной, так любимой мной кожице. Губы быстро пересыхают и трескаются, душа начинает ныть. Они заживут и успокоятся только тогда, когда вновь сольются с – твоими губами и душой, только во вновь обретенной бесконечности нашей вселенной… одной на двоих. И до самой следующей встречи у меня останется сладостное послевкусие от предыдущего погружения в нашу вселенную, и я каждое мгновенье своей жизни буду помнить, что у меня есть ТЫ.

Твоя жизнь с заботами и переживаниями течет и без меня, она продолжается и после нашей короткой встречи. Может быть, у тебя есть и кто-то другой. Но, даже находясь рядом с ним, ты всегда будешь помнить про нашу вселенную… одну на двоих, про мое существование в этом мире. Я всегда буду в твоем сердце, и это ощущение будет греть тебя, поможет преодолевать невзгоды, примириться с обычным, серым, окружающим тебя миром. Мы по нескольку раз в день созваниваемся с тобой, переписываемся по интернету. И не важно, о чем мы говорим и пишем: каждое виртуальное или эфирное соединение с тобой теплой приятной волной прокатывается по моему сердцу. А от звука любимого голоса после долгого перерыва у нас с тобой может наступить и обыкновенное сильное одновременное физическое возбуждение!

Через некоторое время мне на работу звонит жена: «Здравствуй, дорогой! Как дела? Что у вас нового?» «Да все нормально, дорогая, никаких авралов нет. Погода с утра мерзкая, лучше не выходи из дома, если нет большой необходимости. Если все-таки выйдешь, то одевайся теплее, да не забудь взять зонт». В течение дня она позвонит еще раз или два. Ей это нужно, потому что не хватает общения, по возрасту и состоянию здоровья она не может работать, потому что опасается, что кто-то когда-нибудь уведет у нее ее единственный свет в окошке – меня. Тем более что физически мы уже много лет практически не общаемся. У меня каждый ее звонок вызывает озноб, как от холодного душа, а сердце сжимается от жалости и чувства вины перед ней. Перед уходом с работы обязательно звоню ей, говорю, что вышел, что буду через час. И я буду дома ровно через час, потому что, если я опоздаю на 15 минут, то по приходу должен буду откачивать ее от сердечного приступа. Поэтому, в случае опоздания на считанные минуты я непременно звоню ей с любого телефона и предупреждаю об этом. Я вовремя приду и сегодня и во все дни, пока один из нас жив, потому что если я когда-нибудь не приду, она умрет от тоски, разочарования, бессмысленности жизни и еще непонятно от чего, связанного с моим отсутствием в ее жизни. Она перестанет жить, если не сразу, то через неделю или через месяц. Мы прошли с ней через огонь и воду, она поставила на меня свою жизнь и судьбу, и я обязан быть с ней, и буду рядом всегда. И она никогда не узнает про мою вселенную с ТОБОЙ… одну на двоих. Я все понимаю и кляну себя, но я не могу без нашей с ТОБОЙ бесконечности, одной на двоих…. Без нашей с ТОБОЙ вселенной моя жизнь становится беспросветно серой, тусклой и обыденной до отвращения, до физической тошноты…

Раздражающе назойливо, непрерывно звонит над ухом мобильник. Неохотно просыпаюсь. Один. И у меня нет ТЕБЯ. Так это тоже был сон! Надо же, как мне сегодня ночью не везет: два таких сумасшедших счастливых дня, и оба оказались сказочными снами, игрой моего необузданного воображения! А может быть,… ожившими из небытия воспоминаниями?

Прихожу на работу. Здесь я спокойный, собранный, поджарый, подтянутый руководитель небольшого подразделения. Доброжелательный, остроумный, улыбчивый, сдержанный, «застегнутый на все пуговицы». Ни тени сомнения или переживаний не промелькнет на моем лице. Состоявшийся в семье, профессии, с нормальным социальным статусом и стабильным средним достатком. Иными словами – достаточно успешный и в значительной степени реализовавшийся в жизни мужчина. Перекидываюсь несколькими шутливыми фразами с молодыми симпатичными женщинами фирмы. Они между собой в кулуарах: «Ничего мужчина, только для нас, пожалуй, немного староват. Это бы еще ничего, да не поймешь, какие женщины ему нравятся. Похоже, по запросам, его устроит только – резиновая, чтобы без мозгов и недостатков!».

Нет, милые дамы-сослуживицы! Вам даже в силу младости не понять, что меня может устроить не только симпатичная и стройная, как и вы, но и обязательно умная, интеллигентная, деликатная, хоть немного знающая жизнь и умеющая ценить, то, что имеет. Этот образ очень мало похож на рекомендуемую вами мне за глаза резиновую куклу! И еще одна малюсенькая деталь: мне нужна ОДНА ОНА, ЛЮБИМАЯ и ЛЮБЯЩАЯ, именно и только та, с которой я смогу хоть иногда наведываться в нашу с ней бескрайнюю вселенную… одну на двоих! А иначе в подобных отношениях нет никакого смысла. Тем более в наши дни, при наличии тьмы салонов и женщин, предлагающих секс за деньги, или «с небольшой приплатой», или «за подарки». Но я точно знаю, что за деньги нельзя получить ключик от вселенной… одной на двоих.