– Я в смысле ума, – уточнил Александр. – Ума и сообразительности. Молодец! Я не ошибусь, если скажу, что все три истории вернулись к тебе с бланками?

– Все три! – сверкнула глазами Лариса. – Их не открывали. Я еще вчера подошла к Карлсону, но он как-то без особого удивления отреагировал на мое сообщение.

– Вот как?

По идее, Геннадию Валериановичу положено было бы удивиться. Он знает что-то, что объясняет подобное поведение комиссии? Тогда почему же об этом не знает Александр? Уж предупредить или хотя бы намекнуть можно было бы, отношения позволяют. Даже более того – в какой-то мере обязывают, ведь Александр работает в клинике «La belle Hélène», и все, что направлено против него, направлено против клиники. Или Геннадий Валерианович просто не успел? Времени не нашлось? Да вряд ли. Две минуты при желании всегда можно найти. При желании? Да – при желании…

– Вот так! – повторила Лариса. – Что ты такого натворил, Саша?

– Поверишь – не знаю, – ответил Александр. – Как гром среди ясного неба, честное слово. Жил – не тужил…

– И геморрой нажил, – закончила Лариса. – Ты будь поосторожнее…

– Буду! – пообещал Александр, хотя и не понимал, в каком смысле надо быть осторожнее.

– Если я что еще узнаю, то сообщу, – пообещала Лариса.

Вернувшись к себе, Александр сел за стол, переложил перед собой чистый лист бумаги, взял карандаш (мягкий карандаш – неплохая замена кисти на работе или в дороге, только он должен быть по-настоящему мягким, 4В или 5В) и начал методично заполнять лист иероглифом «ю», обозначающим яшму.

Вроде бы ничего сложного – три горизонтальные черты, одна вертикальная и точка внизу справа, но все дело в гармонии и пропорциях. Занятия каллиграфией не только тренируют мелкую моторику (весьма ценно для хирурга, чьи движения филигранны), но и помогают сосредоточиться.

Три горизонтальных… Одна вертикальная… Точка…

Что бы это значило?.. Кому это понадобилось?.. Где мотив?.. Странно… Неожиданно…

Странно все… Двадцать историй болезни… Надо бы уточнить, чьих именно… Ну-ка, ну-ка… Опять плохо, точку надо было бы чуть повыше…

Валерианыч ничего не сказал… Считает неважным?.. Боится оказаться сопричастным?.. Забыл?.. Причастен?..

Что вообще происходит?.. Что вообще происходит, черт побери?.. Что вообще происходит, и почему это происходит с человеком, не чувствующим за собой никакой вины?.. Что вообще происходит, и кому надо сказать спасибо? Что вообще происходит, и как это объяснить?..

Уж не Алецкая ли подсуропила?.. С нее станется, у нее семь пятниц на неделе и восемь суббот, а сколько понедельников, лучше и не спрашивать… Обиделась в очередной раз, нажаловалась своему покровителю, а тот наслал комиссию… Стоп!.. Александр Михайлович, ты хоть и тугодум, но на сей раз точку поставил где надо, если бы у тебя еще и верхняя линия не ушла вправо…

Тугодум?.. Идиот, а не тугодум, нечего себе льстить! Идиот и склеротик!.. Забыл, как ездил в клинику «Magia di Bellezza» и как приятно пообщался с тамошним директором?.. А где работает его братец?.. То-то же!..

Два и два сложились в красивую цифру четыре. Последний, четвертый, столбик иероглифов вышел четким, а три заключительных так вообще идеальными. Босс все сразу понял, поэтому и ничего не сказал, знал, что Лариса все равно ему расскажет, а уж выводы… А вот с выводами вы, Александр Михайлович, что называется, «затупили». Ну конечно же, это Борис Антонович. Не то чтобы больше некому, но эта версия наиболее жизнеспособна, во всяком случае, про других недоброжелателей Александру ничего не известно, а у Бориса Антоновича еще и брат в министерстве работает, причем не на рядовой, а на высокой должности…

И что дальше? А ничего, ответил на свой вопрос Александр. Буду жить, как жил, и ждать, чем закончится вся эта история. Поводов для волнения нет, то есть особенно можно не волноваться. Работает он хорошо, отношения с пациентами в подавляющем большинстве ровные (таких, как Алецкая, единицы), сертификат не просрочен, диплом и все свидетельства не куплены, а честно получены. Так просто доктора Берга не прижать и голой рукой не взять.

Мелькнула мысль насчет того, что неплохо бы было поговорить еще раз с Борисом Антоновичем, объясниться и вообще как-то сгладить первоначальное впечатление, но Александр отогнал ее от себя, как бесполезную – можно еще сильнее дров наломать, то есть сделать еще хуже. Антоныч – полный неадекват, а ну как снова заведется… Нет, именно про таких и говорят – не тронь, вонять не будет. Как еще с ним люди работают, то есть под его руководством? Или он только с чужими так себя ведет? Навряд ли…

Александр решил подождать и посмотреть, что будет дальше. Утро вечера мудренее, поспешишь – людей насмешишь, и все такое. Суета утомляет и не приносит никакой пользы. Может, еще и ничего не будет, так зачем раньше времени голову ломать.

Это был первый звонок, а через три дня прозвучал второй.

– Александр Михайлович, здравствуйте. Это Сусанна Максудовна…

Сусанна Максудовна, супруга крупного бизнесмена, год назад делала у Александра ринопластику и круговую подтяжку. Осталась довольна настолько, что расщедрилась на серебряный коньячный набор из шести немаленьких рюмок и увесистого подноса. Набор был ценен не столько пробой и весом, сколько изяществом – смотришь и понимаешь, что перед тобой штучная работа, а не ширпотреб. Александр долго отказывался, поскольку подарок был из класса очень дорогих, даже с учетом статуса дарительницы, но Сусанна Максудовна умела настоять на своем, еще как умела. В итоге набор стоял у Александра дома, а до того, чтобы им пользоваться, руки как-то не доходили.

В звонках бывших пациентов нет ничего странного. Кто-то собрался делать еще одну операцию, кто-то хочет направить к доктору знакомых или родственников. Иногда нужна консультация или совет. Да мало ли причин, поэтому Александр не удивился, начал было расспрашивать Сусанну Максудовну о житье и самочувствии, но она скупо ответила, что у нее все хорошо, и перешла к делу.

– Я хочу вас предупредить, Александр Михайлович, что вчера мне звонил какой-то сотрудник Министерства здравоохранения и интересовался моими впечатлениями от лечения в вашей клинике и моим мнением о вас. У меня почему-то сложилось впечатление, что он был бы рад услышать о вас что-то плохое, так уж он вел разговор. Должность я не запомнила, он очень длинно представился, а фамилию запомнила. Резниченко его фамилия. Я сначала не собиралась вас беспокоить, но потом решила, что вы должны быть в курсе.

– Спасибо, Сусанна Максудовна, – поблагодарил Александр. – Это очень ценная информация.

– У вас все хорошо? – обеспокоенно спросила Сусанна Максудовна. – Вы в порядке?

– У меня все хорошо, и я в полном порядке, – ответил Александр. – Спасибо вам за заботу.

– Если что-то понадобится, то обращайтесь без стеснения, – предложила добрая женщина. – Мой муж не самый крутой человек на земле, но определенное влияние у него есть, и хорошему человеку он помочь не откажется, особенно если я его попрошу.