Вокруг нас с Семом было много пар разного возраста. Я заметила, что некоторые мужчины украдкой поглядывали на меня. Наверное, я выделялась на фоне остальных женщин своим ростом, коротким платьем и длинными открытыми ногами, а также невинным взглядом.

Мужчины были разными: маленького роста и высокие, с густыми шевелюрами и совсем лысые. Очень толстые и худые. Но для меня не существовало никого. Кроме одного – моего единственного и неповторимого Сема.

Невесты в некоторых парах были заметно моложе своих женихов.

Я услышала, как мужчина в костюме католического священника начал громко зачитывать фамилии из длинного списка. Вызванные поочередно выходили к сцене.

Я устала стоять и переминаться с ноги на ногу, меня все больше мучила жажда, захотелось вдруг в туалет. Я стыдилась своего желания и решила терпеть до окончания церемонии во что бы то ни стало.

Рядом с нами стояла примечательная пара. Низенькая молоденькая миниатюрная девушка азиатской наружности и пожилой широкоплечий белый мужчина. Он был выше ее более чем на голову и старше, по крайней мере, в два раза. Его лысый череп странным образом гармонировал с седеющей покладистой бородой. Рядом с таким мужчиной новобрачная казалась маленькой девочкой, находящейся под присмотром строгого отца. Но в ее взгляде, брошенном на этого мужика, я сумела уловить уйму заискивания и желания угодить. Хотя, по сути, и я была такой же в отношении Билла. Но в тот счастливый день с меня словно спали все его наваждения. Я могла думать и наблюдать.

Мы стояли молча в ожидании своей очереди, во время церемонии не принято разговаривать, чтобы не было лишнего шума. И вот я услышала наши имена. Сем взял меня за руку и быстро повел сквозь толпу. Взоры присутствующих были обращены на нашу красивую пару. Наверное, некоторые завидовали нашей молодости и красоте.

У сцены священник в соответствии с ритуалом спросил меня:

– Готова ли ты, Алиса Старкофф, принять над собой власть Самуэля Абрамяна и его заботу о тебе?

– Да! – уверенно ответила я и посмотрела на Сема.

– Готов ли ты, Самуэль Абрамян, принять под свою руку Алису Старкофф, вкупе со всеми правами и ответственностью, которые она вверяет тебе?

– Да! – твердо ответил Сем.

Теперь в дело вступила жена Муна:

– Правом, данным мне его превосходительством, преподобным Сан Сен Муном, в соответствии с Божьим выбором я объявляю вас мужем и женой!

Она обмакнул кисть в тазик со святой водой и окропил нас. А ее помощник читал уже другие имена.

Волна блаженства вновь прошла по всему моему телу. Вот и свершилось то, о чем месяц назад я не могла даже мечтать! Теперь я была замужем за этим красавцем. Прощай, дядя Билл, со всеми твоими извращениями и большим неприятным членом.

Осталось дождаться только окончания церемонии и общего благословения.

– Это брак между нами двумя, ты пообещаешь мне, что будешь чтить меня и повиноваться, пока смерть не разлучит нас, – сказал мне Сем при выходе из церкви.

Конечно, я обещала, у меня не было сомнений, что стану послушной и верной женой. Я забрала у поджидавшего нас Билла коробки с подарками и радостно попрощалась со своим бывшим попечителем.

Самуэль происходил из древнего армянского рода. Его отца убили, когда мальчику исполнилось десять лет. Заказное покушение, которое так и осталось нераскрытым. Лет через семь умерла и мама Сема. Смерть родителей оказалась еще одним звеном, сблизившим нас.

Отец Сема был одним из руководителей нашего Ордена Просветленных. Он имел в собственности особняк, где и жил со своей семьей. После смерти родителей здание перешло к их единственному сыну, который рос под присмотром няни и служанок.

Трехэтажный дом мужа поразил меня своей роскошью и убранством. Сем предпочитал жить на втором этаже. Здесь были его спальня, гостиная, несколько кабинетов, еще одна спальня, которая стала моей, две туалетные комнаты с необычной для меня компьютеризированной сантехникой с автоматическим смывом, шампунями и гелями для душа известной косметической фирмы. На третьем этаже был оборудован спортивный зал, на первом – комнаты для гостей и прислуги.

Кроме нас в таком огромном доме в день нашего бракосочетания больше никого не было. Никаких гостей, никакой прислуги: Сем отпустил кухарку и горничную. Показав дом, Сем велел мне одеть подаренные им платье и туфли. Он включил яркий, почти как на съемках, свет, долго любовался моим мерцающим нарядом.

А потом, у нас был очень сытный, с множеством деликатесов ужин, приготовленный кухаркой, и первая брачная ночь. Муж отвел меня в свою спальню, шикарную комнату с портретами родителей на стенах, большой хрустальной люстрой, обоями зеленого цвета с мягкими успокаивающими тонами.

Сем велел мне раздеться, я скинула платье, медленно, словно в стриптизе, спустила лямки бюстгальтера, одетого по случаю бракосочетания, а после и трусики. Муж, улыбаясь, сам снял пиджак, рубашку, штаны и вместе с моим бельем отложил все в сторону на стул.

Он усадил меня рядом с собой на кровать, мягкую, застеленную свежим бельем с легким ароматом раннего весеннего утра. Я никогда еще не видела таких огромных кроватей! На ней вполне могли комфортно спать человек пять. Но было всего одно одеяло. Большое, но одно. Я подумала, что теперь оно будет общим для нас, одним на двоих. Непривычно как-то, раньше я всегда спала в одиночестве на маленькой кровати, в маленькой скромной комнате.

Я чувствовала какую-то неловкость – оказаться в большом шикарном доме наедине только с молодым человеком. И спросила:

– Как ты можешь жить в таком огромном доме почти один?

– Я привык, – ответил Сем, – и ты быстро привыкнешь. Иногда меня навещают друзья и деловые партнеры. На входе в элитный поселок – охрана, одному не страшно. И скука нам с тобой здесь, надеюсь, не грозит.

Сем придвинулся ко мне вплотную и обнял. Мы сидели несколько минут просто обнявшись, без поцелуев и разговоров, наслаждаясь близостью друг друга.

– Ты была прекрасна тогда на даче, – тихо, словно боясь, что его услышит кто-то посторонний, сказал Сем.

Его голос, нежный и душевный, его взгляд, его лицо, его губы, его дыхание сводили меня с ума. Я не могла соображать, я не могла говорить.

А Сем словно старался запомнить все черточки моего лица, изгибы тела, он пожирал меня своим внимательным взглядом.

Вдоволь полюбовавшись красавицей женой, муж убирал мне волосы за уши, затем кончиками пальцев медленно провел по щеке и шее до лопаток. Его прикосновения отдались внутри небольшими разрядами тока.

Сем медлил, не требовал секса. Он внимательно изучал меня, а я его. Мой муж был красив, даже очень! Длинные, темные шелковистые волосы, уложенные в аккуратную прическу, тонкий прямой нос, мужественные скулы, слегка заостренный подбородок с ямочкой, влекущие губы. А какие глаза! Насыщенно синие, выразительные.