– Зачем я слушаю тебя? – Джулия попыталась высвободиться, но Дерек крепко прижимал ее к себе.

– Ты выслушаешь все, черт побери! Пора взглянуть правде в глаза. Ты жертвуешь собственной жизнью ради матери, брата и обожаемой плантации. – Внезапно Дерек оттолкнул Джулию, и она упала на постель. – Но что толку? – выпалил он. – Какое мне дело до тебя? Беги, становись женой ублюдка, если хочешь! Разыгрывай мученицу, если считаешь, что в этом и состоит счастье!

Джулия вскипела от негодования:

– Замолчи и оставь меня в покое. Ты уже добился своего. Насколько я знаю, ты высоко оценил мои достоинства. А теперь не мешай мне жить так, как я захочу!

Дерек сжал кулаки, скрипнул зубами и глянул на нее исподлобья. – Ну и черт с тобой, глупая девчонка.

Он вновь прикоснулся к кровоточащей ране. Он нуждался в перевязке – кровь никак не останавливалась. Умирающий янки полоснул его ножом – к счастью, ему не хватило сил, чтобы вонзить лезвие поглубже, иначе сейчас Дерек спал бы вечным сном.

Он остановился на пороге и в последний раз оглянулся.

– Кстати, – произнес он бесстрастным тоном, – твои достоинства я и вправду оценил высоко. Но разве я чего-нибудь добивался от тебя? Ты оказалась рядом, и я удовлетворил свою потребность. Вот и все.

Он вышел, с силой хлопнув дверью.

Казалось, этот день никогда не кончится. Несмотря на острое желание вдохнуть свежего воздуха, Джулия твердо решила не покидать каюту. С палубы до нее доносились голоса и шум, но, невзирая на вспыхнувшее любопытство, Джулия понимала, что после ночного побоища палуба представляет собой неприглядное зрелище.

Еду ей принес Лаймен. Завтрак состоял из миски каши и чашки чаю. Незадолго до захода солнца Лаймен вновь вошел в каюту с другим подносом. Джулия сморщила нос при виде отварной рыбы.

– Извините, – произнес юноша. – Сегодня все были так заняты, что на ужин ни у кого не нашлось времени. Кок целый день орудовал шваброй, поэтому успел только сварить рыбу.

Утром, принеся завтрак, Лаймен удалился так поспешно, что Джулия не успела расспросить его о том, что происходит наверху. Но на этот раз она решительно преградила ему путь к двери и заявила:

– О еде можете не беспокоиться. Я не голодна. Однако вы не выйдете отсюда, пока я не узнаю, что происходит.

– Вы имеете в виду на палубе? – не сразу догадался юноша.

– Вот именно. Я хочу знать все подробности.

– Пришлось устроить большой аврал. Видите ли, там все залито кровью. – Он скорчил гримасу. – А капитан приводит в порядок оружие.

– Значит, он все-таки бросил янки на произвол судьбы? И потопил крейсер?

Лаймен покачал головой и пробормотал:

– Больше я ничего не могу добавить, мэм. Капитану это не понравится. И потом я спешу. Скоро стемнеет, а дел еще уйма…

Он попытался обойти Джулию, но она застыла у двери, ткнула пальцем в грудь юноши и впилась в него взглядом.

– Вы обязаны рассказать мне все, Лаймен. Я вправе знать, какая судьба меня ждет. Неужели капитан и вправду направляется в Уилмингтон?

Юноша с трудом сглотнул и отвел взгляд.

– Мисс Джулия, я – последний человек в команде. Мне всего шестнадцать, а капитан был так добр ко мне, несмотря на то, что в Саванне меня преследовали по закону. Капитан дал мне понять, что как только я немного подрасту и чему-нибудь научусь, мне больше не придется драить палубу. Откуда же мне знать, что задумал капитан? О своих планах он мне не докладывает… – Лаймен вдруг усмехнулся. – Но после вчерашней ночи, ручаюсь, он стал относиться ко мне по-другому. Ему известно, что я остался на его стороне, хотя многие опытные и взрослые матросы струсили и предали его.

Джулия раздраженно вздохнула:

– Лаймен, я уверена, что вы знаете, куда мы плывем – к Бермудским островам или на север. Вам наверняка известно, потоплен ли корабль янки. Так почему бы вам не поделиться этими сведениями со мной? Я вправе знать – ведь я заплатила за проезд!

Лаймен уставился на свои босые ноги, и Джулия заметила, что они запачканы чем-то красным – видимо, во время мытья залитой кровью палубы.

– Капитан Арнхардт запретил вам отвечать на мои вопросы? Не поднимая глаз, юноша кивнул.

– В таком случае мне придется торчать здесь и изнывать от беспокойства и неизвестности. – Повернувшись к матросу спиной, она прижалась лицом к грубо оструганным доскам двери, делая вид, что содрогается в рыданиях.

Ее уловка удалась. Лаймен неловко переступил с ноги на ногу, несколько раз судорожно вздохнул и зашептал:

– Прошу вас, не плачьте. Не могу смотреть, как женщины плачут. Я расскажу вам все, что знаю.

И он сообщил, что крейсер янки до сих пор на плаву, а команда взята в плен.

– Вот и все, честное слово. А куда мы поплывем, я не знаю. Джулия сделала вид, что вытирает глаза рукавом, улыбнулась юноше и поблагодарила его.

Он ушел, взяв с нее обещание, что никто не узнает об этом разговоре. Разочарованная тем, что ей почти ничего не удалось выведать, Джулия охотно пообещала юноше хранить молчание.

От бессонных ночей у нее слезились глаза. Несмотря на тревогу, она была не прочь погрузиться в столь необходимый сон. Переодевшись в ночную рубашку, она уже готовилась нырнуть под одеяло, как в дверь резко и настойчиво постучали.

С бьющимся сердцем Джулия отперла дверь, а увидев на пороге мать, была вынуждена признаться себе, что ждала Дерека.

Пытаясь скрыть разочарование, Джулия обняла мать и впустила ее в каюту.

– Чем ты занималась весь день?

– Дремала, пользуясь случаем. – Миссис Маршалл присела на стул. – А ты?

– А мне не спалось. Меня слишком тревожила наша дальнейшая судьба.

– Открою тебе одну маленькую тайну, – с лукавой улыбкой начала мать, – мне удалось уговорить капитана отвезти нас на Бермуды.

Джулия уставилась на нее, в изумлении приоткрыв рот.

– Да-да, поверь мне! – торжествующе подтвердила миссис Маршалл. – Капитан – упрямый человек, но, подобно большинству мужчин, питает слабость к деньгам. У каждого своя цена. Он потребовал половину приданого.

– Какого приданого? – озадаченно переспросила Джулия.

– Твоего, разумеется. Жена обязана принести мужу приданое – так принято в высших кругах. Правда, Вирджил уверял меня, что это ни к чему, но он оценил мой жест.

– И что же ты ему предложила? – настороженно осведомилась Джулия.

– Половину Роуз-Хилла и пять тысяч долларов.

– Половину Роуз-Хилла? – эхом повторила Джулия, не веря своим ушам. – Не может быть!

– Отчего же? – Мать пожала плечами. – На земле, доставшейся тебе в приданое, вы построите свой дом. В этом нет ничего странного. – Помедлив, она добавила: – А что касается пяти тысяч долларов, больше мне не удалось собрать ни гроша. Я уговорила капитана Арнхардта доставить нас на Бермуды за половину этой суммы.