— Останусь, лорд принц, благодарю вас, — сказал Отари, снова кланяясь. — Это случилось четыре дня назад. Он пил эль и вдруг пожаловался на головную боль. Кружка выпала у него из рук, и он соскользнул со скамьи. Он так и не пришел в себя, а через полдня его не стало.

— Не самая страшная смерть, — заметил Лис, и Отари кивнул.

Как и большинство мужчин, оба они знали, каким ужасным может быть конец. Но цель визита Отари заключалась не только в обмене приличествующими событию фразами, и Джерин хорошо это понимал.

— Далее, полагаю, речь пойдет о наследовании его поместья…

Отари кашлянул.

— Вот именно, лорд принц, о наследовании его поместья. Несколько вассалов Рикольфа объединились и послали меня сказать вам…

— Сказать мне что? — спросил Джерин обманчиво мягким голосом. — Что ты и твои приятели, вассалы Рикольфа, можете мне сказать? По закону его наследник, безусловно, мой сын Дарен, так как у Рикольфа не осталось собственных живых сыновей.

— Если бы вы до сих пор были женаты на его дочери Элис, лорд принц, никто бы не оспаривал право Дарена на наследование, — ответил Отари.

Лис не поверил ему ни капельки, но ждал, что скажет дальше ему этот мелкий барон. Через мгновение Отари продолжил:

— Но, говоря по правде, Элис сама порвала с вами, по своей собственной воле. И Дарен вырос здесь, а не в поместье Рыжего Рикольфа. Их обоих не связывает практически ничего, и поэтому мы, вассалы Рикольфа, не считаем вашего сына нашим сюзереном. Мы предпочли бы видеть на месте Рикольфа кого-нибудь из наших.

— Естественно, — сказал все с той же мягкостью Джерин. — Таким образом, когда годка через полтора вы решите, что вам надоел тот, кого вы избрали, вы сможете с чистой совестью пойти на него войной и устроить в его поместье такую же неразбериху, как у Бевона.

— Вы неправильно поняли, — ответил Отари обиженно. — Нас заботит другое. Мы боимся, что нам навяжут юнца, который ничего не смыслит в управлении столь обширным поместьем.

Джерин почувствовал, что его терпение может вот-вот рассыпаться на ускользающие сквозь пальцы песчинки (а отличимы они друг от друга или нет, все равно).

— Вас в действительности волнует лишь то, что, если Дарен получит владения Рикольфа, вы все станете моими вассалами, так же как и его. Вот… все дело в этом.

— Верно. — В голосе Отари слышалось облегчение. Ему не пришлось произносить это вслух самому. — Никто не отрицает, что вы хороший человек, лорд принц, но мы, служившие Рикольфу, ценим нашу свободу, как и положено настоящим мужчинам.

— Сдается мне, вы цените свободу больше, чем законы, — отозвался Джерин. — А если с помощью одного попирать другое, то скоро вообще не останется ничего.

— Может, и так. — Отари выпрямился в полный рост. — Если вы намерены поставить Дарена во главе владений Рикольфа силой, мы будем драться.

В обычное время подобная угроза, если ее вообще можно было считать таковой, вызвала бы у Джерина смех. Владения Рыжего Рикольфа окружали земли, чьи бароны признали Лиса своим сюзереном. А основная причина, по которой Рикольф не поклялся ему в верности, заключалась в том, что Лису было неловко принуждать к этому старика после того, как Элис сбежала от него с лошадиным лекарем, или попросту коновалом. Ему бы ничего не стоило собрать войско и подавить своенравных вассалов Рикольфа… если бы не предстоящая война с Адиатанусом и еще более крупная — с гради. Сейчас ему никакие сложности не нужны.

И тут Отари заявил:

— Если вы вознамеритесь покуситься на нашу свободу, должен предупредить, что у нас есть друзья. На юге.

— Вы призовете на помощь Араджиса Лучника, верно? — спросил тут же Джерин.

Отари с вызывающим видом кивнул.

— Что ж, я позволю вам так поступить, — сказал Лис. — Вам это послужит уроком. Если вы не желаете примкнуть ко мне, то заслуживаете всех прелестей жизни под пятой великого князя. Стоит кому-либо из вас оступиться, как он тут же распнет дурака. Это заставит остальных призадуматься, если вы вообще на такое способны, в чем я сомневаюсь.

Сердитая ухмылка Отари обнажила осколок его переднего зуба. Он помахал пальцем перед носом у Лиса.

— Вот этого как раз мы и не хотим видеть в нашем лорде. Кичливости, похвальбы и постоянных напоминаний о том, насколько он лучше нас. Араджис будет уважать нас и наши права.

— Это говорит лишь о том, как мало вы его знаете, — ответил Джерин, насмешливо фыркнув.

Но тут же себя придержал. Чем больше он станет настраивать Отари на враждебный лад, тем больше вероятности, что этот дурень вместе со своими приятелями и впрямь призовет Араджиса на подмогу. А поскольку войскам Лучника придется пройти по местности, находящейся под управлением Джерина, это может разжечь давно назревающую войну между ними… в самое неподходящее для северных земель время.

— Может, мы и не много знаем об Араджисе, клянусь Даяусом, но мы знаем вас, — сказал Отари. — И мы вам не доверяем.

— Если вы меня знаете, то вам должно быть известно, что я держу свое слово, — ответил Лис. — Кто-нибудь когда-нибудь отрицал это, Отари? Отвечай: да или нет? — Отари неохотно мотнул головой, и Джерин продолжил: — Тогда, быть может, ты выслушаешь мое предложение.

— Я выслушаю, — сказал Отари, — но боюсь, что это ваша очередная хитрость.

Джерин уже начал всерьез подумывать о том, чтобы затащить Отари на крепостной вал и сбросить его головой вниз в ров, окружавший Лисью крепость. Но голова у него была такой дубовой, что подобная акция, скорее всего, не причинила бы ему никакого вреда. И не вправила бы мозги. Поэтому Джерин сказал:

— А что, если мы спросим у Сивиллы из Айкоса, кто настоящий наследник владений Рыжего Рикольфа? Если прорицательница скажет, что это должен быть один из ваших людей, я подчинюсь. Но если, по ее мнению, Дарен должен наследовать поместье деда, вы примете его без всяких споров. Ну что, справедливо?

— Может, да, а может, и нет, — ответил Отари. — Бог иногда говорит загадками. Вероятнее всего мы получим ответ, из-за которого все равно будем ссориться.

— В какой-то степени ты прав, — согласился Джерин, неохотно признавая весомость аргументов вассала Рикольфа. — Конечно, непорядочные люди могут отрицать значение даже самых простых предсказаний. Готов ли ты со своими товарищами связать себя узами клятвы перед богом-провидцем, что вы не станете так поступать? Я готов, так как доверяю мнению Байтона, каким бы он наше будущее ни видел.

Отари закусил нижнюю губу.

— Вы так чертовски бойки на язык, лорд принц. У вас всегда наготове какой-нибудь план, и вы не даете другим времени подумать.

Для Лиса планировать все заранее было столь же естественно, как дышать. Если Отари не пришло в голову, что он может предложить обратиться к Сивилле для разрешения их спора, значит, дальние перспективы его не заботили. Джерин тихонько вздохнул. Люди редко заглядывают далее, чем позволяет им собственный нос.