Он колебался. Второй вариант был проще – случилось что-то из ряда вон выходящее, раз уж даже его выдержка дала трещину, но правила… Он отвечал за мою безопасность.

– Не доверяете системе слежения, попросите Валанда.

Мое последнее предложения решило судьбу его сомнений. Еще бы просчитать, чем моя прогулка в одиночестве была предпочтительнее общества Марка?

– Хорошо, – кивнул он машинально, явно находясь уже где-то далеко отсюда. – Закончите ужинать, возвращайтесь в каюту. Как только освобожусь, я загляну к вам.

Несмотря на возможность после ухода офицеров, наша беседа со Смолиным не возобновилась. Я мысленно перебирала рождаемые богатым воображением версии, инженер ждал, когда я освобожу его от своего общества. Обе стоявшие перед ним тарелки были уже давно пусты, а сока в стакане осталось лишь на один глоток. Как раз чтобы была причина оставаться за столом.

Измываться над Смолиным, испытывая его и свое терпение, я не стала. Информации было настолько много, что я буквально тонула в ней, не в силах вычленить то главное, что могло бы помочь структурировать все остальное.

Решительно отставив поднос, поднялась, успев заметить мелькнувшую на лице инженера тень облегчения.

Отсек я покинула первой, он остался, заговорив с незнакомым мне каптри, судя по нашивкам, кем-то из техников.

Уже на выходе, не сдержавшись, обернулась, ощущение взгляда было явственным. Столик за которым еще минуту назад находился Валанд с компанией, был уже пуст.

Лифтовых шахт, через которые я могла попасть на жилой уровень, рядом со столовой было три. Две буквально в десяти метрах, с обоих сторон от входа, третья немногим дальше, за поворотом. Ее я и выбрала. И желающих воспользоваться меньше, да и мне ближе добираться до каюты.

В отличие от пассажирских кораблей, где между ярусами курсировали удобные лифтовые кабины, на военных пользовались сквозными туннелями с установками управляемой гравитации. Два противоположно направленных потока, два управляющих контура. И ощущение свободного падения, от которого у меня всегда захватывало дух.

Увы, продолжалось это обычно недолго, только и успевала настроиться на полет, как воздух вокруг начинал сгущаться, бережно обхватывая и выбрасывая на межуровневые площадки. Но даже после этих мгновений оставалось теплое ощущение счастья, как отголосок не сбывшейся, но позволившей к себе прикоснуться мечты.

Спор с невольной улыбкой я проиграла, расстроилась несильно. Два маленьких чуда сразу… Пройтись одной, впитывая всем существом величие разума, воплощенного в тяжелый крейсер, и испытать восторг прыжка. Как обычно, чтобы воспрянуть духом, нужно было совсем немного.

Оглянувшись (в очередной раз поймала себя на том, что исподволь готова к нападению), тронула код нужного мне уровня и шагнула вперед.

Чувство опасности всколыхнулось мгновенно, но опоздало. Пустота зацепила, швырнула вниз. Тело на миг обмякло и начало тяжелеть, наполняясь ею где-то под диафрагмой и толкая к голове. Скорость, с которой я рухнула, не соответствовала ни перемещению, ни падению.

Связных мыслей не было, лишь обрывки, достаточно четко описывающие ситуацию.

Туннель сквозной… Технические уровни заблокированы… Ярус – четыре метра, плюс перекрытия еще по два… Подо мной их минимум семь…

Группироваться бесполезно, если не сработает гравитационный захват – размажет, не спасет ни одна реанимационная капсула.

Не секунды, их доли для принятия решения. Иначе…

Замедлиться… При всёвозрастающем ускорении проблема, но возможно.

Люк пронесся перед глазами, как наглядная демонстрация бессмысленности этого способа. Навыков нет, шанс не сдохнуть сразу – и только.

Уши заложило, перед глазами сгущалась черная пелена.

Тварь!

Неактуально…

Озвереть оказалось достаточно, чтобы в голове на мгновение прояснилось. Выход был прямо передо мной, мелькал с завидной регулярностью.

Аварийные скобы!

Без магнитных перчаток… Руки жалко, но себя больше.

Найду и убью! Сама!

Придумать способ, которым буду лишать жизни гниду, устроившую ловушку, я не успела.

Тень слева, рывок, опять тень, плазменная вспышка. Руку вспорола резкая боль, ударило изнутри по глазам.

Круто, но, надеюсь, не смертельно!

Дыхание из груди выбило напрочь, но страха не было. Больше не было. Направленный вверх поток поймал, закрутил, бросил на стенку шахты, но впечаталась я во что-то большое и мягкое, успевшее вклиниться между мною и рифленым металлопластиком. Еще один рывок, и нас аккуратно вынесло на площадку.

Ноги подкосило сразу, как только меня перестали держать. В ушах то ли звенело, то ли бухало. Во рту ощущался неприятный вкус. Кажется, моему желудку не понравилась экстремальная эквилибристика.

Ерунда, бывало и хуже…

– Вы как? – тяжело дыша, поинтересовался кто-то знакомым голосом. Лицо расплывалось в серой мути.

Удивительно, как я умудрилась хоть что-то услышать в том гуле, что царил в моей голове?! Но и услышала, и узнала. Практически подвиг.

Мне удавалось иронизировать. Можно считать, все самое страшное уже позади…

– Кажется, жива, – медленно протянула я, вытирая ладонью с губ булькнувшую кровь.

Это было последнее, на что оказалась способна. Волна дурноты накатила, захлестнув собой и так едва державшееся сознание.

В сознание можно приходить по-разному. Мое возвращение в реальность проходило под аккомпанемент разговора на повышенных тонах.

Шум в голове слегка утих, так что голоса я различила без труда. Шаевский и Валанд. Оба в ярости.

Этот факт я отметила, но чисто механически, так же как и тот, что не ощущала во рту кислого привкуса. Да и боли не было, хотя я четко помнила, как она резанула руку.

Все это было второстепенным, важнее другое. Отступившая тьма унесла с собой все, что раньше мешало увидеть целостную картину.

Кто? Как? Когда?

Теперь я знала ответы на эти вопросы. Исключение составлял: «Почему?», но в данном случае он не имел никакого значения. Набившая оскомину фраза о том, что у меня нет никаких доказательств, – тоже. Их просто быть не должно. Не здесь, не на крейсере. Добыть их можно было только на Зерхане.

Единственная промашка, которой он мог легко избежать, – попытка избавиться от меня. Но тут сыграл свою роль цейтнот и фактор неожиданности. Не со Смолиным, подготовился он раньше, когда я только появилась на борту корабля.

Все произошло для него слишком быстро, он растерялся и не успел просчитать последствия своего хода. А потом… просто не сумел внести нужные коррективы.