Жизнь кусающегося малыша превращается в кошмар. Его мать, отец, родственники, шофер автобуса, продавец в магазине – на самом деле все на свете – выкрикивают в его адрес неистовые угрозы, убеждая, что то, что он сделал, это самое страшное, что может сделать человек. Затем, и не так уж редко, взрослые сами кусаются в ответ, повергая ребенка в смятение. Он теряет рассудок от изумления и ужаса. Не только он сам ужасный, дрянной ребенок, но и тот человек, которого он любит больше всего на свете, такой же дрянной, как и он.

Хочу со всей определенностью посоветовать родителям: не кусайте руку, которая к вам протянута, потому что ребенок страшно нуждается в любви и понимании взрослых. Он тот же милый малыш, которым был неделю назад, но теперь, когда он испуган или рассержен, им овладевает странное и непреодолимое стремление защитить себя любым путем. Он не хочет быть нелюбимым, он очень хочет знать, как ему остановиться. Но ответ на свой вопрос он чаще всего не получает. В ответ взрослые сами кусают его, намыливают ему рот или задают трепку, и он думает, что, если старшие так поступают, они просто-напросто тоже не знают, что делать, как защищаться. Они такие же жертвы инстинктивных побуждений, как и дети.

Ребенку в этот момент особенно нужно, чтобы рядом с ним оказался умный и чуткий человек, который помог бы ему найти выход из беды. Чаще взрослый останавливает ребенка жестким и непреклонным требованием: «Ты не должен кусаться, я тебе этого не позволю и никому не дам укусить тебя. Ты очень маленький и иногда не можешь остановиться, но очень скоро ты поймешь, как это плохо. А пока посиди один и подумай».

У этого метода есть несколько преимуществ. Одно из них состоит в том, что он уменьшает число социальных контактов между маленьким ребенком и другими людьми. Вполне может быть, что кусание является одним из проявлений истерии, возникающей оттого, что ребенок слишком много времени вовлечен в социальные контакты. Одиночество помогает малышу понять, что, несмотря на трудности общения с людьми, на самом деле он этого хочет и, когда его изолируют от них, ему очень грустно.

Поскольку тревога и напряжение всегда уменьшаются, если в ответ на детское поведение взрослые отвечают «по-взрослому», мне кажется, что кусающихся малышей можно гораздо быстрее перевоспитать с помощью изоляции, чем с помощью ответных укусов, мыла и шлепков. Вопрос не только в том, сколько дней или недель потребуется для того, чтобы простить его. Столь же важно и то, что это дает блестящую возможность показать ребенку, что быть взрослым интересно, что это значит быть рассудительным, добрым, понимающим, знать, что делать в чрезвычайных обстоятельствах. Когда человеку два или три года и он напуган собственной детскостью и незрелостью, большое утешение – знать, что когда-нибудь он сможет вырасти и стать таким человеком, который сможет при виде кусающегося ребенка проявить благоразумие и сочувствие, взять на руки этого отверженного, унести его из схватки и сказать: «Я знаю, как помочь тебе».

Джонни девять месяцев. Каждую ночь он без конца просыпается и плачет.

Кэти два с половиной года. Она приходит в комнату к родителям по четыре-пять раз за ночь и хочет спать вместе с ними.

Родители так измучены и настолько растеряны, что порой запирают дверь в свою спальню, но не могут спать, потому что слышат, как их ребенок плачет. То мать, то отец вскакивают и бегут укачивать своего малыша.

Ни один из этих случаев не является необычным. Эти и другие проблемы, связанные со сном, рано или поздно сводят родителей с ума. Меня заинтересовало, почему в последние годы увеличилось количество детей, страдающих бессонницей. Почти любой разговор с молодыми родителями начинается с обсуждения этого вопроса. Слушая по радио доктора Лоренса Балтера, очень популярного детского психолога, я заметила, что за четыре часа эфирного времени более 50% вопросов, на которые он отвечал, были связаны со сном.

Групповые дискуссии с родителями я начала проводить в 40-х годах и продолжаю заниматься этим до сих пор. Хотя и тогда были дети, плохо спавшие по ночам, их было гораздо меньше, чем сейчас. Эта разница столь значительна, что невольно возникает вопрос: с чем связано это явление?

В течение тех лет, когда я работала с родителями, жизнь младенцев и дошкольников была сравнительно спокойной и легкой. У них были манежи и стульчики на колесах, у них были игрушки: одно-два кольца, какая-нибудь книжка или пластмассовая зверюшка, крупные бусы или яркий мяч. Когда я была воспитательницей в детском саду в 40-х и 50-х годах, мы считали, что за полдня в детском саду ребенок получает более чем достаточно для своего развития. В то время в большинстве средних семей была домработница или няня, спрос на которых тогда был невелик. Малышей брали с собой в гости к бабушке и другим родственникам, но они спокойно оставались дома с няней, когда родители уходили в кино или к друзьям. Детей моложе четырех-пяти лет не водили в кино, в кукольный театр или в цирк. Они почти никогда не ели в ресторанах и столовых, в основном пищу готовили дома.

Тридцать лет назад были детские психологи и педагоги, которые настоятельно советовали родителям уделять больше внимания интеллектуальному развитию детей, но тогда подобные советы давали немногие. Любой малыш, родившийся сегодня, может рассчитывать, что на него обрушится поток самой различной информации и впечатлений с первых дней его жизни. Существует множество колыбелей с зеркалами и кольцами, свистками и рожками, со счетами (чтобы малыш не терял времени даром и учился арифметике); ребенку часто бывает трудно найти место в манеже из-за множества кукол, машинок, мячей, барабанов и прочего снаряжения, предназначенного для его умственного развития.

Работает мать или нет, мысль о том, что ее двухлетние сын или дочь должны проводить полный день в детском саду, кажется ей вполне приемлемой. Сто лет назад большинство детей не отдавали в школу до семи лет. Детский сад был новинкой, и никто не предполагал, что дошкольник будет учиться в нем читать и считать.

Отсутствие внешней стимуляции развития не исключало того факта, что в то время было столько же умных и столько же не очень умных детей, как и сейчас. Мне кажется, что теория раннего обучения младенцев стала причиной многих эмоциональных расстройств, в том числе и детской бессонницы.

Некоторые младенцы, которым стремятся создать специальные условия, для того, чтобы они выросли гениальными, например показывают в четыре месяца карточки с цифрами и буквами, оказываются достаточно умными для того, чтобы поступить с ними соответственно своему возрасту: тянут их в рот, чтобы съесть. Создается впечатление, что родители думают, что все потеряно, если их двухлетний или трехлетний ребенок не научится читать, цитировать Шекспира, играть на скрипке или говорить по-японски. А дети начинают нервничать, не понимая, что от них хотят. Все эти намерения взрослых не имеют ничего общего с ходом естественного развития, и вполне вероятно, что именно они становятся причиной детской бессонницы.

Многие педиатры, с которыми я беседовала в последнее время, говорили мне, что сейчас они гораздо больше занимаются болезнями внутренних органов, потому что у многих детей обнаруживаются язва, колит, мигрень, выпадение волос и другие заболевания, которые раньше связывались со стрессом у взрослых. Но давайте вернемся ко сну, хотя на самом деле это лишь малая часть явлений, связанных со здоровьем малышей. Чем отличается жизнь маленького ребенка сегодня и полвека назад? Прежде всего тем, что почти половине детей приходится пережить развод родителей.