— Шелби, могу я попросить тебя об огромном одолжении? Уступи мне Регину.

Шел бросает на Хладнокровную Ви испепеляющий взгляд. Зря тратит порох.

— С какой стати я должна разрешать тебе охотиться на моей территории? Сама ищи непуганые души. Я, между прочим, разговаривала с Эми, и она рассказала, как ты меня задвинула. А я-то считала тебя лучшей подругой!

Ну да, если лучшие подруги только тем и занимаются, что приговаривают вас к геенне огненной, то я, конечно, лучшая подруга.

— Шелби, у меня не было выбора. Незачем тебе бросаться с места в карьер. Ты еще так молода и так мало знаешь о Программе. Сразу столько возможностей тебе ни к чему.

— А по-моему, очень даже пригодились бы.

— А вот сейчас ты говоришь как женщина, у которой нервы на пределе.

— Да, на пределе! И знаешь почему? Я до две тысячи десятого года не смогу попасть на пластическую операцию к доктору Капу. Я послала его секретарше туфли «Маноло Бланик», так она расхохоталась мне в лицо. Представляешь? Если я в ближайшее время не окажусь на втором уровне, мне конец! Посмотри на это!

Шелби шлепает себя по подбородку.

Да, есть чему посочувствовать, но я как кремень.

— Шел, ты все неправильно делаешь. Хватаешь что ни попадя, а ведь нужно и о качестве душ думать. Подними планку! Ты можешь завербовать кого-нибудь получше. — Я бросаю на Регину алчный взгляд. — Она для тебя слишком легкая добыча.

К несчастью, Шелби раскусила меня вместе с моими разговорами о поднятии планки.

— Клиент — он и есть клиент. Мне все равно, кого завербовать — Мать Терезу или серийного убийцу, — лишь бы овал лица скорректировать. Я просто хочу, чтобы подбородок у меня стал таким, каким был еще каких-то два года назад!!!

Какой смысл говорить с истеричкой? Я вздыхаю. Не знаю, алкоголь тому виной или что, но только я сдаюсь и произношу ключевую фразу:

— Шел, я добуду для тебя взамен другие души. Клянусь.

Шелби оживляется.

— Сколько душ?

— Одну.

Нет, я просто в шоке от ее алчности.

— Мне нужно пять.

— Ты что, рехнулась?

Шелби кажется пристыженной — именно кажется. Не верю я этой сучке в мехах.

— Ладно, хватит четырех, — цедит Шелби.

— Две, и это мое последнее слово. В качестве бонуса получишь способность внушать чувства, и вообще, нечего смотреть в зубы дареной душе.

— По рукам. Только учти: ты должна добыть души до конца месяца, а то я заберу Регину.

Я стараюсь не пялиться на подбородок Шелби, но зоб буквально стоит у меня перед глазами. Жуть. Время пошло.

— По рукам, Шел.

От знакомства со мной Регина в восторге — естественно, она слышала о новой линии «Соната» и мечтает получить сумочку. Последняя появляется из-под моего стула и вручается Регине («Как завоевать друзей и оказывать влияние на людей». Карнеги отдыхает).

Основательно обработав Регину тремя «розовыми леди»[18], я перехожу к сути дела.

— Я понимаю, что твой отец в последнее время много сил положил на это громкое дело о ценных бумагах, ну, то, в котором фигурировала стриптизерша.

Регина приканчивает уже четвертый коктейль, но у нее ни в одном глазу.

— Да, папа намучился. С тех пор как начался процесс, я его почти не вижу — он все время на работе.

— Нелегко, наверное, вести дело, когда так мало доказательств.

— Отчеты о комиссионных брокера — доказательства достаточно веские.

Отчеты о комиссионных? Чем дальше, тем страшней. Марв, значит, и наследить успел. Вполне хватило бы, чтобы развестись с ним по второму разу.

— Регина, мне нужна твоя помощь.

— Правда?

— В конце июня я провожу благотворительный аукцион. Средства пойдут на строительство общежития для бездомных женщин Нижнего Манхэттена.

— Какая ты добрая, Ви!

Я скромно опускаю глаза.

— Ведь нужно же дать людям шанс вернуться к нормальной жизни. А ты могла бы помочь. У меня, правда, есть уже помощница, но ей одной не справиться с организацией такого масштабного мероприятия. Вот если бы ты устроила мне встречу со своим отцом! Он бы организовал нам рекламу в «Уолл-стрит».

Регина так и подпрыгивает на стуле. Я украдкой оглядываюсь — вдруг кто-нибудь это видел?

— Конечно, папа будет рад помочь. С тех пор как я познакомилась с Шелби, я только и твержу ему, что он совсем закопался в работе. Ему надо больше заниматься общественной деятельностью.

Кэлвин, значит, на очереди.

— Регина, я просто мечтаю встретиться с твоим отцом.

— Только скажи, когда и где.

— За ужином в «Нобу», через две недели, пятницу, — говорю я — мне нужно время.

Регина делает не совсем уместный жест.

— Заметано!

Я крою счастливую улыбку:

— Буду ждать с нетерпением!

По всей видимости, некий актер-шотландец скоропостижно влюбился. Предмет его страсти, небезызвестная владелица бутика дамских сумок, не отвечает ему взаимностью — если, конечно, один вечер дает нам право сделать подобный вывод. Стильная штучка почему-то не реагировала на преданные взгляды, которые шотландец бросал в ее сторону, — видимо, ей нужен отнюдь не щенячий восторг. Так что же все-таки у шотландца под килтом? По сведениям из надежных источников, маленький пугливый зверек…

Как зовут газетного магната, который недавно отстегнул кругленькую сумму в пользу бездомных? Узнав о размерах пожертвования, даже самые истовые альтруисты рвали на себе волосы, а упакованная дочка магната едва не лишилась рассудка, когда увидела, что ее наследство сократилось на добрый десяток нулей. И не думайте, что мы вас разыгрываем.

Во вчерашнем номере «Юроп обсервер» имела место разгромная статья, порицающая пристрастие американцев к знаменитостям. И конечно, на той же полосе была и другая статья — о званом ужине, который прошел в одном из самых дорогих ресторанов. О времена, о нравы!

На следующее утро я не спешу вставать — надеюсь, что мамуля уберется до моего выхода из спальни. Мечтать не вредно — мамуля в кухне, все усыпано молотым кофе, на моей столешнице из итальянского гранита полный бардак. Ясно как день, что мамуля и не подумает за собой убрать.

— Придется тебе вымыть столешницу и все остальное, — говорю я, несмотря на то что у меня есть домработница.

— Хорошо, — отвечает мамуля и аккуратно смахивает кофе на пол.